Дороги судеб - Андрей Васильев

Как это здесь водится, мы не смогли понять, к какой эпохе Старой Земли относилось чудо инженерной мысли, хотя Голд, осмотрев и саму рацию, и рюкзак, который к ней прилагался, высказал предположение, что сделали ее уже после Великой войны, но до Семи войн Халифата, то есть между концом двадцатого и серединой двадцать первого века.

В любом случае рация была древняя по конструкции, страшненькая внешне и очень добротно сделанная. Железный корпус, толстые шнуры, металлические дужки наушников, никакой внешней электроники, кроме единственного маленького табло, где высвечивалась частота. Чтобы сломать нашу находку, по ней надо было палить из пулемета Азиза или долго бить большим молотком.

Увы, аккумуляторы были разряжены, и включить для проверки этот подарок судьбы не представлялось возможным, но Фира совершенно не унывала, отложив наладку до прибытия в крепость. Тащила рацию она только сама, надежно приладив рюкзак на плечи и отказываясь от любой помощи.

Меня эта находка тоже порадовала до невозможности. Если восстановить ту рацию, что была в бункере, и если наше новое приобретение исправно (а я был уверен, что это именно так), то мы наконец получаем хоть какой-то канал связи. Это не цифровые технологии, к которым привык я, это не спутниковые удобства, но лучше, чем вообще ничего.

Мы вышли на рассвете, как говорится, едва солнце позолотило верхушки деревьев. Я прекрасно понимал, что скорость каравана (а это был уже именно караван, отрядом растянувшуюся колонну упрямо сопящих и навьюченных как мулы людей называть неправильно) будет очень невелика, а привалы придется делать часто. Выносливость, увы, конечна, а в данной ситуации она расходуется очень быстро.

При этом я очень хотел именно сегодня, до темноты, миновать сосновый лес, было у меня нехорошее предчувствие, что ночью там куда опаснее, чем днем. В прошлый раз мы потратили несколько часов на дорогу от него до точки назначения, и по этому гиблому месту шли около полутора часов. По идее, даже с привалами мы должны сегодня успеть до него добраться и миновать.

Но это по идее. А по факту все грозило стать не столь радужным, это я понял после первого же получаса дороги. Основной проблемой были пушки. Если люди, тащившие ящики, худо-бедно деревья огибали, то с пушкой это было сделать сложнее, даже с такой небольшой и маневренной.

В результате орудия мы все-таки разобрали, на что ушел целый час. До степи, похоже, придется нести их так. Одно неплохо — части пушки для переноски были приспособлены идеально, судя по всему, конструкторы изначально предусмотрели такой вариант.

— Я так полагаю, что был прав. — Голд посмотрел на ствол орудия, лежащий на земле. — Эта пушка изготовлена для войны в горах или чего-то в этом духе.

Он притворно покряхтел, давая мне понять, что староват для подобной физкультуры.

— Не исключено, — согласился с ним я. — Давай одновременно эту штуку поднимать, а то фигня выйти может.

Мы приподняли ствол и на «три-четыре» Голда закинули его на плечи.

— Тяжелая, зараза! — пожаловался мне Голд.

— Да ты-то что прибедняешься, основной вес на меня падает! — возмутился я. — Тебе впереди все легче!

— Килограммов семьдесят, не меньше, — пропыхтел Голд. — А что на тебя давит сильнее, так это правильно. Кто у нас тут главный? Кстати, вон, Азиз, так тот вообще такую дуру в одиночку тащит.

Мало того, с пулеметом могучий зимбабвиец тоже расставаться не подумал, так что вес он пер просто запредельный, как по мне. Выглядело это все крайне эффектно: тело Азиза бугрилось мускулами, ствол лежал плечах как влитой, лысый череп блестел на солнце, пробивавшемся сквозь листву, и пара женщин смотрела на негра, открыв рты и забыв о том, что надо куда-то идти.

— Ну, чего стоим, кого ждем? — спросил я у народа, не желая признавать некоторую правоту Голда. — Пошли потихоньку!

Автобус мы обирать не стали. Пусть Рэнди нас проклянет, но надо быть реалистами, трезво оценивать свои силы. И потом, жадность — плохое чувство.

Размеренно шагая, я думал о том, что если бы не люди, которых мы приняли в свои ряды, то все было бы гораздо менее радостно. Ну вскрыли бы мы этот склад — и? Кроме автоматов и цинков с патронами, ничего бы мы унести не смогли. Ну, может, еще какие-то мелочи вроде сухпайков, амуниции и инструментов. Ладно, еще рацию. Но это, по сути, и все. Так что не так уж все плохо получилось.

Впрочем, были и минусы. В качестве нагрузки нам еще достались дети, малышня в возрасте от шести до восьми лет, и вот тут я не знал, что сказать. Проку от них большого мне не виделось, к тому же они все время жутко галдели. Как это и бывает, страх, который живет во взрослых, над ребятней не имеет никакой силы, а потому они уже вчера перестали нас бояться и как ни в чем не бывало занялись своими детскими делами. То есть бегали, шумели и совершенно не задумывались о том, что это кому-то может быть не по душе.

Не стану врать: детей я не слишком люблю. И у меня самого их не было никогда, да и у моих друзей — тоже. Дети — это большая ответственность плюс полный отказ от привычного образа существования, я в той жизни не был готов к таким жертвам. А в этой о детях можно не беспокоиться: мы все тут стерильные, как пластиковые Кены и Барби. Процесс — сколько угодно, а вот последствий в виде малышей нет и не будет.

При этом вопроса: «И что мы будем с ними делать?» — у нас не возникало. Если уж достался нам такой довесок, что уж теперь? Не совсем ведь мы сволочи, чтобы их тут бросить одних. Да и женщинам в крепости будет куда девать свой нерастраченный материнский инстинкт, хоть Аллочку с Сережкой оставят в покое.

Но сколько же от них шума! И еще они все время лезут под ноги.

— Чтоб тебе! — еле удержался я от более крепкого ругательства в адрес непоседливого щекастого малыша, который, убегая от девочки с косичками, проскочил у меня между ног. — Лиана!

— Да? — догнала меня женщина-психиатр.

— Тебе был отдан приказ: следить за этой мелюзгой, — возмутился я, причем совершенно обоснованно. — Так какого же?

— Дети. — Лиана мотнула головой. — Это дети.

— А это лес, — обвел я глазами местность, окружавшую нас. — И мы не знаем точно: кто в нем, что в нем? А если эти гаврики убегут и заплутают? Сразу предупреждаю: временной максимум, который будет выделен на: «Ау!» и «Где ты, баловник!» — десять минут. Потом мы пойдем дальше, и гибель ребятенка будет на твоей совести. Тебе был отдан приказ, и ты должна его беспрекословно и неукоснительно выполнять.

Лиана хотела что-то ответить, поймала мой взгляд и явно решила мне не перечить. Вполне разумное решение. Более того, она кивнула и громко крикнула:

— Ребята, а ну все ко мне! Быстро-быстро.

Только в ладоши не захлопала, но это было и невозможно — на спине она несла небольшой тюк, который придерживала одной рукой.

Налегке вообще никто не шел. Исключение составляли только дети, Наемник, Джебе, Тор и Настя, сменившая винтовку на автомат. Они то и дело курсировали по всей длине каравана, пытаясь объять необъятное. Меня такое положение вещей не слишком устраивало, но что поделаешь?