Серый маг - Сергей Джевага

Птиц осторожно прокрался наверх. Выглянул и сразу присел, перевел дух. А затем одним рывком преодолел порог, юркнул вправо. Перекатился через плечо и встал на колени, спрятался за телегой, груженной бочками. Раздались шаги, кашель. В тумане мелькнули тени. Но быстро удалились, растаяли.

Вокруг простирался широкий внутренний двор. Во мраке тусклыми желтоватыми огнями горели окна. Мокрая каменная стена, старая неровная кладка. Вдалеке огни факелов, одноэтажные строения — склады, кузни, амбары. Виднелись человеческие фигуры, слышались голоса. Но что говорят — не разобрать, чересчур далеко. И слава Алару, ни души рядом. Повезло! А невдалеке — длинное деревянное здание. Из приоткрытых ворот выбивался неяркий свет. Пахло сеном и лошадьми. Уши ловили смутные вздохи и стук, фырканье, ржание.

Недолго думая парень скользнул вперед. Прижался к створке и заглянул внутрь. Внутри никого, за исключением законных обитателей, не оказалось. Но те мирно жевали овес в стойлах, лениво фыркали. Один из коней стоял у самого выхода. Гнедой мерин, красивый и мускулистый. Из той замечательнейшей породы скифрских рысаков, которые плохо носят воинов в доспехах, но удивительно выносливы и неприхотливы. На таком можно без страха ехать хоть через весь Аримион. Оседланный, готовый к путешествию. Отвязывай поводья и мчись куда угодно!..

Послушник затаил дыхание, бочком протиснулся в щель между створками двери. Сразу сместился в угол, спрятался в тени. Конь фыркнул. Скосил глаз, шумно засопел. Но тут же ударил копытом и угрожающе заржал. Что могло так напугать скакуна? Запах человека? Нет, мерин заволновался бы гораздо раньше.

Тихий шорох в глубине конюшни ударил по нервам. Ирн побледнел, вжался в стену. Слух уловил писк, шуршание. «Мыши! — сказал себе послушник. — Просто мыши…» Попытался расслабить мышцы, глубоко вдохнул. Напряжение не оставляло. Казалось, будто в тени скрываются мелкие злобные твари. Ощущение чужих взглядов давило почти физически. Послышалось ржание, лошади в стойлах заволновались, забили копытами в перегородки, тревожно зафыркали. Гнедой мерин шарахнулся и едва не сорвал поводья.

Птиц заметил длинное толстое полено у стены. Поспешно схватил, занес над головой. Потом сделал пару шагов в глубь конюшни, замер и внимательно огляделся. В полумраке угадывались очертания столбов, стойла. Из-за перегородок выглядывали кони. Фыркали, трусили гривами, настороженно поглядывали на чужака. Впереди темнели бочка с водой, большая охапка сена. На кольях висела сбруя, рядом кто-то сложил седла… Вновь послышалось шуршание, в темноте блеснули алые огоньки-точки. Промелькнули и исчезли, растворились во мраке.

«Глаза!» — осознал парень. Заволновался, всерьез подумал об отступлении. Мрон знает, что еще за опасности поджидают в проклятом Дорберге. Жертвоприношения, спящее под дворцом чудовище, одурманенные люди. Веселая жизнь, что ни говори…

В стоге сена зашуршало, солома у самого края зашевелилась. Птиц охнул, подпрыгнул и замахнулся поленом. Стебли разошлись, показалась до боли знакомая мордочка: хитрые глазки, белые полоски на лбу и вокруг носа, круглые уши. Колючка чихнул. Встряхнулся и, довольно урча, подбежал. Поскреб когтями штанину, попросился на руки.

— До разрыва сердца доведешь, забияка, — прошептал Ирн. Отбросил дубину, потрепал зверька за ухом, погладил по спине. Колючка блаженно зажмурился, прижался к ноге. Догадка Птица оправдалась. Мелкий разбойник действительно поддался искушению и отправился на охоту. И хотя наелся до отвала, охотничьи инстинкты взяли свое.

«А ведь вот шанс! — мелькнула мысль. — Сама судьба подсовывает возможность, призывает убраться из замка. Колючка здесь, осталось запереть зверька в мешке, тихо вывести коня, забраться в седло и скакать, покуда хватит сил… Хотя неизвестно, что творится у ворот. Возможно, выход под охраной. Но способ имеется. Можно попробовать перелистать справочники Эскера, выбрать заклятие попроще. Не факт, что сработает, но надежда есть. Просто надо попытаться!»

Птиц задрожал, закусил губу. Еще раз погладил хорька, бросил быстрый взгляд на мерина. Соблазнительно! И, наверное, правильно. Любой другой поступил бы так же. Ради высшей цели следует жертвовать мелочами. Жизнь безумного бродяги ничто по сравнению с сотнями тысяч людей, благополучием самого рода человеческого…

В голове загудело. На душу накинулись бесплотные демоны: опасение, страх, злость. Одна мысль огненным шмелем завертелась в мозгу: «Миссия, свитки, наставник… Ты должен, обязан уйти!» Мышцы ног сократились сами собой. Послушник вскочил, резко развернулся и посмотрел на мерина. Словно во сне сделал шаг вперед. Но тут в глубине подсознания зашевелилось темное облачко. Нечто чуждое поднялось вверх, мельком коснулось разума и сразу исчезло. Ледяная волна прошла по телу Ирна. Кровь обратилась в густое морозное желе, в голове прояснилось. «Что я творю? — ошеломленно подумал Птиц. — Что?.. Разве человечно так поступать?..»

Болезненное противоречие едва не разорвало пополам. Птиц задрожал, сделал еще один маленький шаг к скакуну. Замычал, дернул головой. Но резко выдохнул и отступил, почти прорычал:

— Да пропади оно пропадом!..

Пока решимость не ослабла, подхватил хорька и посадил на плечо. С силой вбивая ноги в землю, пошел к выходу. У ворот остановился, поколебался. Глянул на коня и шепнул:

— Ты уж подожди, пожалуйста. Я мигом…

Животина прянула ушами, фыркнула: мол, будь спокоен.

Послушник заставил себя выйти из конюшни, окунулся в сырой туман. Первый десяток шагов стоил неимоверных усилий. Сердце мощно и редко колотилось в груди. Тело само собой порывалось развернуться, мышцы произвольно напрягались и расслаблялись. Но чем больше отдалялся Птиц от конюшни, тем становилось легче. Онемение отпустило, в голове прояснилось.

Глубоко вздохнув, парень помчался к ближайшей двери. Ворвался в полутемный холл и резко остановился. Пусто. Ни слуг, ни придворных. Тусклый свет ламп озарял ковры на стенах, сбитые плиты пола и ближайшую лестницу. Куда теперь? Лохматого, скорее, уложили в соседних покоях. Тащить тяжелого рыцаря через весь дворец нет смысла. Значит, надо отыскать кого-то из челяди, осторожно выспросить…

За спиной раздалось вежливое покашливание. Птиц подпрыгнул от испуга, резко оглянулся. Перед послушником стоял не кто иной, как Лекс Ирис. А ведь секунду назад в холле никого не было, Ирн помнил точно. Придворный словно из воздуха соткался, возник за спиной в паре шагов от него. Ни скрипа двери, ни шороха ткани.

Барон улыбнулся и произнес с укором:

— Сэр Птиц, я вас повсюду ищу! Куда вы запропастились?..

Полумрак плескался в холле подобно туману. Углы комнаты тонули в черноте. Казалось, будто в кровавой мгле вспыхивают далекие огоньки. И как смутная тень посреди бескрайнего звездного пространства, застыл барон Брешский. Одет с иголочки, на воротнике ни пылинки. Лицо красивое и холеное: тонкий нос с горбинкой, пухлые мясистые губы, аристократический профиль. Видно, каждый день умащал себя маслами, делал припарки из лечебных трав. Волосы собраны в тугой хвост, в пряди вплетены золотые побрякушки…