Восьмое делопроизводство - Николай Свечин

— Вы куда?

Лыков молча извлек из кармана полицейский билет и протянул охраннику. Тот сразу посерьезнел:

— Что случилось, ваше высокородие?

— У вас сегодня большая сделка.

— Э-э…

— Могут напасть. Нотариус уже приехал?

— Так точно!

— Возможно, он поддельный. Ты его видел? Сколько лет, какого он росту?

— Эдак с меня, долговязый. Борода с усами, возраст не поймешь. Лет напримерно сорока.

— Он! Максим Лоренцев, бывший чиновник сыскной полиции, а теперь главарь банды. Мы ищем его повсюду, а гаденыш к вам залез. Ты вот что. Как зовут?

— Запасный саперный унтер-офицер Иван Погонин!

— Стой здесь и жди сыщиков. Я их уже вызвал посредством телефона. Как прибудут, веди наверх. Где состоится обмен билетов на деньги?

— Во втором этаже.

— Отсюда как туда попасть?

— По лестнице, единственный вход.

Держа браунинг наизготовку, Лыков поднялся и замер перед дверью. Прислушался — оттуда доносились голоса. Люди разговаривали спокойно, не похоже было, что идет налет.

Весь подобравшись, Алексей Николаевич осторожно приоткрыл дверь и заглянул в комнату. Там находилось четверо. Спиной к сыщику стоял еще один охранник в синей тужурке. У окна сидели двое мужчин солидного вида и уже в возрасте — банкиры. Напротив расположился крепыш в пиджаке с бордовыми нарукавниками. Он вынимал из портфеля и раскладывал по столу бумаги. Лоренцев!

— …хочу убедиться в наличие суммы до прихода продавцов билетов, — закончил атаман фразу и со звонким щелчком закрыл портфель. В наступившей тишине Лыков сказал ему вполголоса:

— Максим Захарович, вот и привел господь свидеться.

Охранник отшатнулся, одновременно расстегивая кобуру. Статский советник на всякий случай хлопнул его по загривку, не сильно. Детина упал на колени и засипел. Лоренцев сунул было в руку в карман, но увидел нацеленный на него ствол и застыл.

— Та-та-та! — предостерегающе остановил его сыщик. Бывший чиновник для поручений с удивительным проворством кинулся в сторону и скрылся за другой дверью. Изнутри тут же послышались какие-то странные звуки, словно там били кувалдой об пол…

Алексей Николаевич, если бы захотел, успел бы пальнуть изменнику в спину. Но что-то его остановило.

— Почему у той комнаты железная дверь? — спросил он у банкиров. — Это не хранилище?

— Хранилище, — подтвердил один из них, поднимаясь со стула. — А вы кто такой будете? Здесь кредитное учреждение, посторонним делать нечего.

— Другой выход оттуда есть?

— Нет. Так ответьте на вопрос. Вы экспроприатор?

— Статский советник Лыков из Департамента полиции. Помогите вашему человеку встать. Господин, выдававший себя за нотариуса, готовил налет.

— Налет? На нас?

Тут громко заговорил второй банкир:

— То-то я удивился, что вместо Исаака Яковлевича приехал его помощник!

Мужчина в форменке с трудом поднялся. Делопроизводитель одной рукой протянул ему свой билет, а второй по-прежнему держал дверь в хранилище на прицеле.

— Извини, некогда было объяснять, он бы выстрелил.

Оба банкира подбежали, забрали у охранника документ и стали разглядывать.

— Вроде настоящий…

— Все равно телефонируйте в полицию!

— Она сейчас прибудет, я вызвал, — предупредил сыщик хозяев. И действительно, тут же с лестницы раздался топот, и комната наполнилась агентами Летучего отряда.

Дело было сделано. Лоренцев попал в ловушку, из которой нет выхода. Деньги спасены, жертв нет… Алексей Николаевич облегченно вздохнул и сел на стул.

— Уф.

К нему подскочил Петровский:

— А где изменник?

— Вон за той дверью. Осторожно, он при оружии!

Начальник Летучего отряда хотел войти, но Алексей Николаевич не позволил. Он спросил у хозяев:

— Дверь изнутри не запирается?

— В хранилище не положено, чтобы закрывалась изнутри, — пояснил старик. — Там несгораемые кассы, мало ли что. И распахивается она лишь наружу, чтобы нельзя было подпереть. А так дверь бронированная, толщиной три вершка.

— Сейчас откроем и возьмем молодца, — предложил Петровский.

— А он вас из револьвера, — осадил его Лыков.

— И как быть?

Алексей Николаевич приблизился к двери и крикнул:

— Максим Захарович! Мы идем на штурм.

— Только попробуйте, — ответил тот. — Я набросал на порог мешки с золотой монетой. Пока вы через них перелезете, половину положу.

Возникла заминка. Никто не хотел лезть под пули.

— И как быть? — задумались агенты. — Может, дыму туда напустить? Выкурить его, как лису из норы?

— Дождитесь, когда сам надумает, — предложил статский советник. — Захочет дышать и выйдет.

— А деньги, шестьсот восемьдесят тысяч, тоже там? — обратился Лыков к банкирам.

— Вы даже сумму знаете? Да, деньги в хранилище. Кстати, сейчас явятся наследники Крестовского, принесут билеты. Что им сказать?

— Что сделка сегодня не состоится. А вы все трое сходите в храм и поставьте свечки. По случаю того, что остались живы.

В комнате повисла тишина, и Лыков докончил:

— Человек, пришедший к вам под видом нотариуса, на самом деле главарь опасной шайки. Всех его людей мы перебили, кроме одного, который сидит в тюрьме. На них кровь. Максим Захарович Лоренцев, так зовут пленника из хранилища, повинен в смерти десяти человек.

У хозяев вытянулись лица. Статский советник скомандовал Петровскому:

— Проводите посторонних из помещения. Начнем осаду.

Банкиров с охранником попросили удалиться, в комнате остались только полицейские. Лыков опять подошел к двери и крикнул:

— Максим Захарович! Ваше положение безнадежно. Сдавайтесь!

Изнутри раздался веселый голос:

— Ни за что! Тут миллионы, как же я отсюда уйду?

— Что, сбылась ваша мечта?

— В некотором роде да.

— Жаль, что ненадолго, — язвительно добавил сыщик.

Налетчик некоторое время молчал, потом крикнул в сердцах:

— Умеете вы испортить настроение!

— Надо смотреть правде в глаза. Скоро вам станет нечем дышать. Смерть от удушья самая мучительная.

Лоренцев надолго замолчал. Видимо, раздумывал, как поступить. Минут через пять он сказал: