Ведьмина сила - Дарья Гущина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— А если тебе помогут с амулетами и всем остальным? — не унимался он. Как и любой порядочный врач, он ненавидел смерть. И свою беспомощность рядом с приговоренным, и свои бесполезные теперь знания и опыт. — Почему для такого дела не приехала большая команда? Почему ты одна на два дела, да еще и таких глобальных?
Я помолчала, тщательно подбирая слова, но так и не придумала, чем соврать. Вздохнула и призналась:
— Потому что я совершила кое-что… незаконное. Запретное. Обычно таких, как, я не наказывают: палачи — огромная редкость, и нам все сходит с рук. Но это бы… не сошло. Ехидна не просто поставила на мне метку, она очень долго мною питалась. Если бы не это, запретное, уже убила бы. Выжрала силы и высосала жизнь. Об этой… авантюре знает всего несколько человек — я, начальник, моя семья да пара экспертов. Если дело выгорит, есть шансы оправдаться. Но если бы кто-то узнал… сразу на костер всех причастных, и неважно, что дело совершено во благо. Есть вещи, которые делать нельзя. А то, что я сотворила, опытный наблюдатель разглядит живо. И доложит тем, кто над моим начальником. И всё. Поэтому для колдовского сообщества я… пропала без вести. Здесь работает ведьма, но… другая. Целитель, но… не тот. Обычный. Разведывает обстановку, ждет выплеска, чтобы подать сигнал… В общем, я под чужой личиной.
И начальник верит в меня до чрезвычайности, а я… Я вытянула ноги, посмотрела на грязно-черные кеды и добавила:
— Заклинатели меня опознали, конечно, но они не в курсе наших запретов. Если и доложат… разбираться будет поздно. Да и моё, так сказать, исчезновение нигде не афишировалось, только среди своих слухи распустили. Тихие и скромные. Уехала по делу и застряла в тайге. Бывает.
— Да так застряла, что не найти? — недоверчиво хмыкнул Стёпа.
— Не преувеличивай наши возможности, они весьма ограниченны. Некоторых колдунов мы как искали тридцать лет, так до сих пор и ищем. И даже в небольшом городке они ухитряются прятаться так, что не отыскать. Меня спрятали точно так же. Мы учимся на своем опыте и опыте допрашиваемых.
— Но…
— Стёп, — я посмотрела на него с намеком. — Совесть. И чувство самосохранения. Помнишь? Чудно. И не забывай. Пожалуйста.
И, повернувшись, соскочила с бордюра на крышу. Задрала голову, проверила поисковые щупы и решила, что хорошо бы вздремнуть перед следующим этапом охоты. Часа два-три на отдых у меня есть. А еще напишу мужу и во всем сознаюсь. Негоже трепать его нервы неизвестностью. А уж как отреагирует…
— Предлагаю расходиться по постелям, — я тряхнула головой, отгоняя мрачные мысли, подхватила куртку, рюкзак и мусорный пакет. — Пока тут ловить нечего.
— Куда? — не поверил он, спрыгивая с бордюра. — Спать?
— Каждая минута, — сказала я назидательно, — должна быть использована с толком и пользой. А толку и пользы ведьмы, у которой от усталости и недосыпа трясутся руки и ноги, мало. Да, спать. И тебе советую заняться тем же — отдохнуть. Будет что-то интересное и важное — позвоню. Идет?
— Идет, — кивнул коллега с привычным разочарованием.
Я глянула вниз, отмечая тишину и покой утренних улиц — центр города, а лишь пара зевающих дворников да собачник выползли по первым делам. Но сегодня, если память не подводит, воскресенье… И достала «метелку»-подушку, безрассудно улыбнувшись:
— Айда за мной. Прокачу.
Что за жизнь без риска, черт возьми?
Полет в расцветающее утро, при свете дня, который уже не прячет во мраке страшный, маленький на огромной высоте мир… Последний страх.
За тебя, Элла.
Возможно, некогда магия была могущественной силой,
но теперь это не так.
Нам осталась разве что струйка дыма,
висящая в воздухе после большого пожара,
да и она уже тает.
Джордж Мартин «Битва королей»
— А зачем люди умирают?
Первое занятие после знакомства. Элла не спала две ночи и очень переживала — о чем рассказывать, как обучить девочку, выросшую среди людей, чтобы она всё поняла и безболезненно прижилась в новом мире. Писала планы, чертила схемы и опрашивала опытных наставниц, раз своего педагогического опыта было мало. Очень мало. И первый же вопрос ученицы сбил с толку до растерянности.
Мара сидела в кресле с ногами, обняв колени, и смотрела тяжело, пристально, требовательно.
— Зачем? — повторила она.
И Элла мысленно отказалась от первого распланированного урока. Пожалуй, сначала девочке важно кое-что просто понять.
— Затем, чтобы дать новую жизнь. Представь, если бы люди жили вечно. Как бы выглядел наш мир? В нем давно не осталось бы ни места свободного, ни ресурсов для питания. И драка бы шла за каждый клочок земли или каплю воды. И за новую жизнь, — она повторила про себя сказанное и добавила: — И за новый мир. Каждый рожденный привносит в него что-то свое — новое. И обновляет мир. Поэтому… смерть неизбежна. Но мы продолжаемся в своих потомках.
— А зачем они умирают… так?
…страшно, как родители?
Наставница встала и отошла к окну. Посмотрела на шелестящее море зеленой листвы вдалеке и тихо ответила:
— А вот это уже карма. И когда детки умирают — тоже. Ошибки и грехи прошлой жизни, насильно прерывающие жизнь нынешнюю. Только вера в карму немного примиряет меня с ужасами этого мира. Люди — независимо от сферы силы или ее наличия, — палачи друг для друга. Наверно, таковы законы природы и нашего существования — карать друг друга, чтобы потом избежать прежних ошибок. Если, конечно, кара станет не только болью и смертью, но и пониманием — за что и почему.
Элла спохватилась, вспоминая, что ее слушает тринадцатилетний ребенок, обернулась, подыскивая более простые слова и сравнения, но Мара всё поняла прекрасно. Кивнула, насупилась и смущенно спросила:
— А карма — это как?
Что ж… стоит начать с основ мировых религий.
* * *
Опять осень — уже третья среди наблюдателей. Любимое время. Подвижные жёлто-рыжие парковые тропы, прозрачные остовы деревьев, низкое небо, отчаянно яркое солнце, горечь в каждом вдохе. И острое ощущение силы Жизни, сгорающей в последних осенних кострах, засыпающей под коврами из прелой листвы.
Мара бродила по парку каждую свободную минуту — перед завтраком, после тренировок, вечером и до полуночи. Наизусть знала каждый поворот тропы, каждый куст, каждый камешек, каждую ямку. Знала — и с неизменным удовольствием гуляла повторяющими маршрутами. Кроме однообразности в парке царило уединение. Тишина, сейчас шуршащая и шелестящая. Покой. И здесь лучше всего усваивались новые знания и анализировались старые. Элла это понимала и не возражала, даже иногда пораньше отпускала с уроков. Подумать.