Страсти ниже плинтуса - Наталья Александрова

Агент, собрав остатки сил, выкарабкался из-под дров. Удары продолжали сыпаться на него один за другим. Попытка использовать приемы восточных единоборств не увенчалась успехом — осиновое полено оказалось куда эффективнее кунфу и айкидо. Можно было, конечно, воспользоваться оружием... но как отнесется начальство, если он устроит стрельбу среди бела дня? Кроме того, в глубине души агент опасался, что этот бритый бугай может запросто отобрать у него пистолет, и тогда уж неприятностей точно не оберешься!

Все эти мысли за долю секунды пронеслись в голове агента, он взвесил варианты и бросился бежать к своей спасительной машине, спотыкаясь о рассыпанные чурбаки. Он успел вскочить в нее и включить зажигание, когда бритый тип запустил вслед ему поленом, которое вдребезги разнесло заднее стекло машины и упало на сиденье. Сорвавшись с места, машина пролетела по пыльной поселковой улице и свернула за угол, где тут же по самые уши въехала в глубокую лужу и забуксовала, разбрызгивая вокруг комья грязи.

Посрамленный агент, кряхтя и потирая многочисленные ушибы, выбрался наружу и осмотрелся.

К счастью, погони за ним не было, злобный бугай с поленом остался за поворотом... точнее, полено как раз лежало на заднем сиденье машины. Сама машина выглядела более чем жалко. Заляпанная грязью, с разбитым задним стеклам... кроме того, на капоте было крупно нацарапано матерное слово. Видимо, мальчишка, с которым агент пытался провести воспитательную беседу, успел-таки улучить удобный момент и дорвался до иномарки.

Из-за угла появился мелкий мужичок в болотных сапогах и большой не по размеру кепке. Увидев терпящего бедствие агента, он остановился и оперся на тяпку.

С последней, совсем недавней встречи и сам агент, и его средство передвижения заметно преобразились, придя в некое соответствие с окружающей средой. Агент был украшен многочисленными синяками и ссадинами, машина его утратила чистоту и свежесть и зарылась носом в непролазную грязь.

Мелкий мужичок сочувственно вздохнул и проговорил:

— Застрял?

Агент ответил ему неприязненным взглядом.

Мужичок еще раз тяжело вздохнул и продолжил:

— И кто же это тебя, парень, так отделал? Не иначе, Стасик! Он могет, у него рука тяжелая и характер боевой... он когда с Васькой Архаровым возле магазина подрался, так того вообще по частям собирали...

— Ты бы шел, дядя! У тебя что, своих дел нету? Ты, кажется, картошку шел окучивать?

— А может, я тебе помочь хочу! По-человечески!

— И чем ты мне можешь помочь? — поинтересовался агент, окинув невзрачную фигуру аборигена презрительным взглядом.

— К примеру, тракториста могу привести, — сообщил мужичок, — Димитрия... Если, конечно, на водку посодействуешь.

— Будет тебе на водку! — охотно пообещал агент, наученный горьким опытом общения с местным населением.

— И мне, и трактористу! — уточнил сообразительный мужичок.

Проводив городского хмыря цветистой матерной тирадой, Стасик повернулся к тетке. Анна Захаровна стояла на крыльце и всхлипывала, промакивая глаза краем ситцевого передника.

— Стиральная машина... — пробормотала она вполголоса.

Только что у нее на глазах развеялась в прах светлая мечта всей ее жизни.

— Тетя Аня! — с чувством проговорил Стасик. — Ты чего? Он же жулик, гад и аферист!

Стасик испытывал к жуликам и аферистам здоровую классовую ненависть честного мелкого бандюгана.

— С сорока программами... — горестно продолжила женщина.

— Ты чего! Он бы тебе сейчас такую бумагу подсунул, что ты и без дома осталась бы!

— Итальянская... — всхлипнула тетка, хотя этого ее гость, кажется, не говорил, — а ты его поленом...

— Говорят же тебе — аферист!

— Бесшумная...

— Да сейчас таких аферистов развелось! Приходят к бабке, якобы ей какая-то премия причитается или выигрыш, пока она ушами хлопает, все вещи подчистую из дому вынесут!

— Этот не такой был, — всхлипнула женщина. — Этот был честный... я сорок лет на почте работаю, научилась в людях разбираться! Сразу приличного человека вижу! Да и сам посуди, что у меня из дому выносить? Вот если бы была стиральная машина...

Стасик в сердцах плюнул, махнул рукой на упрямую тетку и отправился в дом — досыпать.

Вера Анатольевна Королькова отличалась строгим и принципиальным характером. Кроме того, она отличалась удивительной силой духа.

Эта сила в особенности проявлялась в двух случаях: когда нужно было встать на защиту библиотечного фонда или на защиту любимого сына Кирюши.

Силу ее характера почувствовали на себе многие неаккуратные читатели — те, кто задерживал книги дольше положенного срока, и те, кто возвращал эти книги пусть даже и в срок, но в неподобающем виде, с пятнами на обложке, с загнутыми или того хуже — вырванными страницами.

Когда читательница Васечкина вернула книгу «Воспитание ребенка в дошкольный период» без тринадцатой страницы, Вера Анатольевна едва не запустила в нее огромным русско-латинским словарем. Остановила ее только мысль о том, что словарь при этом непременно пострадает.

— Это Васенька вырвал, — покаянно проговорила читательница. — Мой сынок... мое золотко... я не уследила, извините меня... вот, я вам несколько книг за это принесла... новых...

— Что вырастет из вашего сына, если он уже сейчас позволяет себе портить и рвать библиотечные книги?

— Но ему только восемь месяцев... — пыталась оправдываться нерадивая читательница.

— Тем более! — возвысила голос Вера Анатольевна. — Если в восемь месяцев он рвет библиотечные книги, в восемь лет он подожжет газетный киоск, а в восемнадцать — ограбит книжный магазин!

Читательница начала всхлипывать, но Веру Анатольевну не смягчили эти слезы. Библиотечный фонд — это святое, и всякий, кто на него покусится, должен знать, что его настигнет неотвратимое возмездие!

Вот ее сын Кирюша всегда был очень аккуратен с книгами... никогда, ни в восемь, ни даже в шесть месяцев он не рвал их и не портил!

Всякого, кто посмел бы покуситься на Кирюшу, ожидало еще более неотвратимое и суровое возмездие! Вот, например, эта ужасная девица, Татьяна, которая обманом проникла в их дружную семью. Она посмела поднять на Кирюшу руку — и что с ней стало? Она умерла страшной смертью!

Правда, здесь что-то не увязывалось. Татьяна снова появилась в доме Веры Анатольевны. Хотя, возможно, это было всего лишь привидение... Как бы то ни было, после ее появления Вера Анатольевна на всякий случай позвонила по телефону, который оставили ей люди в сером. Эти люди произвели на нее очень сильное впечатление, и Вера Анатольевна была уверена, что теперь-то невестка больше ее не побеспокоит. Привидение она или не привидение, люди в сером с ней разберутся.