Заблудшая душа - Антон Грановский

Галеб пожал плечами:

— Хотите — верьте, хотите — нет, но это так.

— Думаю, демоны, выползшие из черной расселины, сожрали души разбойников и вселились в их тела, — предположил Флориан Печальный. — Демоны сильнее людей, однако тела разбойников — не самый подходящий материал для войны. Разбойники привыкли нападать исподтишка. В честном бою каждый из нас стоит двадцати лесных головорезов.

— Это так, — согласился, хмуря брови, Гассель. — Но знаем ли мы, сколько именно разбойников промышляет в этих лесах?

— В городе поговаривают, что разбойников не больше двух или трех десятков, — пробасил Бык Рорхарт. — Нас с вами трое. Плюс — этот молодой кузнец, который убивает демонов одним своим взглядом. — Рыцари ухмыльнулись. — Да еще есть один местный страж по имени Отто.

— Неприятный человек, — поморщился Флориан Печальный. — Когда мы приехали, он оглядел нас мрачным взглядом, а затем скрылся в своем доме и до сих пор не выходил.

— Должно быть, этот смерд не любит рыцарей, — процедил сквозь зубы коротышка Гассель.

— Но он владеет мечом и будет нам полезен, — спокойно заметил Флориан Печальный. — Поэтому прошу вас, мой друг, не ссорьтесь с ним и будьте терпеливы.

— Почему вы говорите это мне? — недовольно проворчал Гассель.

— Потому что ваш пылкий нрав подобен огневому зелью: одна маленькая искорка раздражения способна разжечь неистовый костер.

— Это верно, — согласился Гассель, вдруг смягчившись. — Я такой.

Галеб заметил, что на рыцаря Флориана неистовый коротышка смотрит благосклонным и уважительным взглядом. Должно быть, печальный рыцарь нравился ему своим спокойствием и рассудительностью.

— Каждый из нас стоит десяти разбойников, — пробасил Бык Рорхарт самоуверенно. — Кроме того, у нас много оружия. Мечи, протазаны, копья… Да что там мечи — у нашего доблестного Гасселя есть целых два мушкета! — Рорхарт покосился на коротышку и усмехнулся. — Не знаю, правда, как он их поднимет при такой-то скромной комплекции.

— Придержи язык, громила, — прошипел Гассель, яростно сверкнув глазами. — Если понадобится, я подниму даже тебя, но лишь затем, чтобы швырнуть в ближайшую грязную лужу!

По лицу Быка пробежала тень, и он крякнул в огромный кулак.

— Вот уж воистину, чем меньше блоха, тем больней кусает, — пробормотал он тихо, но так, чтобы коротышка Гассель услышал его слова.

Лицо коротышки побагровело, и он уже открыл рот для достойного ответа, призванного припечатать громилу к стулу и оставить от него мокрое место, но тут в разговор вмешался Галеб:

— Бык Рорхарт был прав, когда сказал, что у нас с вами много оружия. Однако меч Флориана выкован неумело, а меч Гасселя мягок и весь в зазубринах. Думаю, что перво-наперво нам нужно поменять плохое оружие на хорошее.

— Вы нам его сделаете? — поинтересовался Флориан.

«Сделаю», — хотел сказать Галеб, но не успел, поскольку с улицы донесся отчаянный крик».

1

Библиотечный зал был пуст. Юрий Петрович Клинков пил чай прямо за стойкой. Когда библиотекарь увидел Глеба, во взгляде его промелькнула тревога.

— Не бойтесь, — поспешил успокоить его Корсак, — по подвалам и дымящимся развалинам мы лазить не будем.

— Звучит обнадеживающе, — улыбнулся Клинков.

Пожав библиотекарю руку, Глеб поинтересовался:

— Скажите, Юрий Петрович, мой дядя брал в вашей библиотеке книги?

— Редко, — со вздохом ответил Клинков. — В основном, его интересовали раритетные старинные издания.

— А у вас есть и такие?

— Ну… — Юрий Петрович поправил пальцем очки и смущенно пояснил: — На самом деле, настоящих инкунабул у нас нет. В основном, издания восемнадцатого и девятнадцатого веков. Да и тех, откровенно говоря, кот наплакал. Достались они нам от прежнего хозяина библиотеки — некоего Ганса Рорхарта. У него тут было небольшое предприятие до сорок четвертого года. Потом он бежал, а дом его разрушили и сожгли. Однако часть библиотеки Рорхарта уцелела и стала основой для нашей городской библиотеки.

— Ясно. — Глеб несколько секунд размышлял, а потом сказал: — Я хочу взглянуть на книгу, которую мой дядя читал последней. Это возможно?

— Да. Сейчас принесу.

Юрий Петрович тяжело поднялся со стула и, прихрамывая, удалился в комнату, над которой висела табличка «Закрытый фонд».

Вернулся он через несколько минут. Положил перед Глебом старинную книгу в истертом переплете и сказал:

— Вот. Это что-то вроде словаря старинных ересей.

Глеб тут же пододвинул книгу к себе и раскрыл ее. И не сдержался от вздоха разочарования — книга была на латыни.

— Н-да, — проговорил Корсак, — прочитать ее я не смогу.

Глеб вопросительно посмотрел на библиотекаря.

— Я, увы, тоже, — виноватым голосом сказал тот. — Я читаю на английском и немецком, но классические древние языки мне не по зубам.

Глеб посмотрел на дату издания книги — 1803 год.

— Как она называется? — спросил он у Клинкова.

— Ну… Можно перевести как «Извращения Сатаны». Кстати, там есть закладка.

Глеб уже и сам увидел. Он раскрыл книгу на заложенном месте. Белый листок бумаги ярко выделялся на фоне старых пожелтелых страниц. Листок этот был исписан латиницей.

— Эту закладку оставил мой дядя? — спросил Глеб.

Юрий Петрович кивнул:

— Скорей всего. До вашего дяди эту книгу лет сорок никто не читал.

Глеб взял листок бумаги, служивший закладкой, и взглянул на него повнимательнее. Одно латинское слово выделялось особо — буквы его были несколько раз обведены. Слово это было: cranium.

— Краниум, — прочел Глеб вслух. — Что это значит?

— Череп, — ответил Клинков. — Cranium — это значит «череп».

— И какого лешего моему дяде понадобился этот череп?

— Понятия не имею.

Дверь библиотеки открылась, и в зал величественной походкой прошествовала пожилая дама, с которой Глеб познакомился на похоронах. Аделаида Рудольфовна фон Краузе. На этот раз она была одета не в траурное темное платье, а в светло-зеленый брючный костюм. На голове у нее красовалась маленькая зеленая шляпка замысловатой формы.

При виде пожилой дамы библиотекарь заволновался и порозовел.

— Аделаида Рудольфовна! — воскликнул он, поднимаясь со стула.

— Здравствуйте, Юрий Петрович. — Голос пожилой дамы звучал строго, почти недовольно. На приветствие Глеба она лишь чуть заметно кивнула головой. А затем снова обратила строгий взгляд красивых глаз на библиотекаря и произнесла, чуть повысив голос: — Юрий Петрович, мы с вами, кажется, куда-то собирались?!