Непримиримые - Евгений Сухов

– Поймите, Семен Валентинович, – протестовал Петляков. – Может, они только того и ждут?! Возможно, что её устранение было задумано для того, чтобы выманить вас.

Генеральный директор отрицательно покачал головой:

– Пойми меня правильно, Вадик, не так уж и давно она была частью меня самого.

Вадим покачал головой:

– Семен Валентинович, я это знаю, но вы поступаете неблагоразумно...

– Заключение милиции совсем иное, – перебил Шевцов. – Ты же сам мне его показывал. Меня никто не собирается выманивать. Собралась молодая компания, потом они там чего-то не поделили, произошла ссора, и вот теперь ищут того пятого, что был с ними.

– Для милиции это наиболее приемлемая и правдоподобная версия. Но мое мнение такое, что там действовал тот самый ликвидатор, который покушался на вас дважды. И Ларису он убрал намеренно, зная о чувствах, которые вы к ней испытывали. Этот чистильщик очень умный и очень коварный, он все просчитал, он просто уверен, что вы обязательно придете проводить ее, и именно тогда он и попытается вас устранить.

Семен Шевцов выглядел угрюмым, у него уже не оставалось контраргументов, но сдаваться он не собирался. Для себя Шевцов уже все решил – он просто обязан быть на похоронах Ларисы! Пусть даже они расстались не самым лучшим образом и все обязательства перед ней закончились в тот самый момент, когда у нее объявился другой, но для него сейчас это ровным счетом ничего не значит.

Вадим осознавал, что упрямство было частью характера Шевцова. И кто знает, сумел бы он доползти до самых вершин, если бы не был способен прошибать лбом каменные стены.

Петляков начинал понемногу терять терпение, понимая, что ему вряд ли удастся убедить генерального в собственной правоте. Осталось только смириться с принятым решением и попытаться грамотно продумать меры безопасности.

Мрачный Шевцов не поднимал глаз от письменного стола, на котором стояла медная статуэтка обнаженной женщины. Подняв руки, она поправляла высокую прическу. У Петлякова невольно возникло чувство, что Семен Валентинович разговаривал именно с ней (эту статуэтку Лариса подарила ему на прошлый день рождения), словно надеялся, что она способна помочь разрешить навалившиеся проблемы.

А может, он чувствовал всю абсурдность ситуации, и ему было просто неловко смотреть в глаза своему начальнику охраны? Но Шевцов вдруг потерял интерес к фигурке и не без усилия поднял тяжелый взгляд на Петлякова. Вадим внутренне поежился.

– Вот что я тебе скажу, Вадик, – Шевцов четко выговаривал каждое слово, от чего его речь становилась более весомой. – Насколько я понимаю, ты работаешь у меня начальником службы безопасности. А потому постарайся исполнять свои обязанности так, как это положено. Твоя работа не должна стеснять моих передвижений. Тебе все понятно?

– Да, – выдавил Петляков.

– Ну, вот и славно, – кивнул Шевцов. – Надеюсь, что на этом наша беседа будет исчерпана.

– У меня есть одно небольшое условие.

– Какое еще условие? – поморщился Шевцов.

– Я должен быть организатором похорон. Это позволит мне держать ситуацию под контролем.

– Хорошо, пусть так и будет, – после минутной паузы согласился Шевцов. – Хотя… я немного знаю матушку Ларисы, сделать это будет очень непросто. Но я переговорю с ней. Какое будет второе условие?

– Вы должны надеть бронежилет.

Шевцов вздохнул:

– Хорошо, принимается.

– Договорились.

Было бы намного проще, если бы Шевцов приехал только проститься с Ларисой, но он намеревался испить горькую чашу до дна: в составе похоронной процессии пройти до самого кладбища.

В том, что ликвидация будет предпринята в первые же минуты шествия, Петляков не сомневался, осталось только выявить наиболее уязвимые места – первым из таковых был двор. Причем наиболее опасным он становился именно в тот самый момент, когда будут выносить гроб. Внимание всех присутствующих будет обращено на него, а потому для ликвидаторов появится неплохая возможность проявить себя. Тем более что в таких случаях во дворе может толпиться самый разный народ и выстрел можно ждать из любой точки.

Вооружившись рацией, Петляков не отходил от Шевцова, слонявшегося по двору, ни на шаг.

Из двора было четыре выхода, возле которых стояло по одному охраннику со средствами радиосвязи. Еще столько же топталось в центре. Не заметить их было невозможно, так что эта охрана была некоторой демонстрацией силы. Для ликвидаторов это должно было означать одно: перебирайтесь, ребята, в другое место, здесь вам ничего не светит. Еще трое находились на крыше здания.

– Как там? – негромко спросил в микрофон Петляков.

Лев Ковалев отозвался мгновенно. Он находился в наружном оцеплении, так что мог видеть каждого входящего.

– Пока ничего настораживающего.

– Твое мнение?

– Мне кажется, что киллеров здесь просто нет.

Вадим посмотрел на Шевцова. За прошедшие сутки тот изрядно осунулся. Почернел. Смотреть на него было тяжело. Народу собралось много. Сбившись в группы, все в ожидании смотрели на подъезд, откуда должны были вынести тело. Еще примерно столько же людей находилось снаружи ограждения.

– Я не разделяю твоего оптимизма, они где-то рядом. Будь повнимательнее. Обращай внимание на тех, кто в плащах, под ними лучше всего прятать оружие. Взять под контроль все машины, стоящие у зданий, возможно, на одной из них прикатили киллеры.

– Понял.

Неожиданно толпа колыхнулась, напряженно загудев. Петляков повернул голову и увидел, что из подъезда выносят гроб. До катафалка нужно было пройти метров сто – наиболее опасная часть. Именно поэтому Петляков усилил охрану едва ли не вдвое, выставив у каждого прохода по человеку с рацией.

Бойтесь, здесь вам ничто не светит!

Гроб несли на плечах, вместе со всеми в плотном потоке пошел и Шевцов, скорбно склонив голову. Прошли через двор, свернули в переулок. Со всех сторон, охраняя сопровождающих, двигались телохранители. Прошли по переулку метров тридцать. Весьма спокойный отрезок, дальше будет посложнее: здесь проходы во дворы, а потому любой из подъездов и каждая машина может стать источником угрозы. Основные силы охраны Вадим сосредоточил именно на этом участке.

Еще вчера вечером Петляков прошел здесь, заглянув в каждую дверь, и лично отдал распоряжение, где должна стоять охрана.

Преодолели еще полсотни сложных метров. Петляков мысленно вздохнул: дальше будет полегче. А это еще что такое?

– Почему не поставили человека у четвертого дома? – встревоженно спросил Петляков.

– Мы поставили по два человека у третьего и пятого.

Петлякова бросило в жар. Опасность сделалась почти осязаемой. Неприметная угловая дверь четвертого дома уводила на соседнюю улицу, так что этот проход был весьма подходящим для нападения. Его можно считать местом вероятного появления противника. Сразу же за домом можно было поставить машину для быстрого отхода. Пальнул точно в цель, юркнул в проходной двор, и поминай, как звали!