Сложные отношения - Стефани Лоуренс

— Что ж, я рада, что тщательно выверенные ухаживания Хейзелмера привели к такому результату. И поделом ему.

Видя отразившееся на лице Доротеи изумление, пожилая дама отмахнулась от ее невысказанного вопроса.

— Моя дорогая Доротея, я вошла в гостиную, когда вы с Хейзелмером были… скажем так, заняты друг другом. Как подсказывает мой опыт, ни один мужчина, собирающийся вступить в manage de convenance[22], не пытается соблазнить девушку, даже не сделав ей предложения. — На губах ее светлости все еще играла усмешка. — Принимая во внимание поведение Хейзелмера по отношению к тебе, дорогая, я могу сделать только один вывод: он по-настоящему влюблен в тебя. А ты единственный человек, кто об этом до сих пор не догадался.

— Ах.

Надежда и щемящее подозрение, что все это слишком хорошо, чтобы быть правдой, стеснили Доротее грудь. Надежда победила, но подозрение исчезло не до конца. Тут в ее мысли проник голос леди Мерион:

— Ферди говорил о твоем недопонимании касательно Хелен Уолфорд.

— Граф де Ване сообщил мне, что она — любовница Хейзелмера, а сам Хейзелмер это отрицал.

Леди Мерион с трудом подавила громкий стон и закрыла глаза. Снова открыв их, она поинтересовалась слабым голосом:

— Ты его спрашивала, полагаю?

— Ну, он хотел знать, почему я уклонилась от встречи с ним в парке, — призналась Доротея, уже восстановившая привычное хладнокровие. — Он сказал, что знает эту женщину с детства.

— Так и есть. Отец Хелен Уолфорд — дальний родственник леди Хейзелмер, поэтому ребенком Хелен часто гостила летом в ее поместье. Она несколькими годами младше Ферди и в детстве была настоящим сорванцом. Ей очень нравилось изводить Марка и Тони, которые обращались с ней так же, как с Элисон. Если память мне не изменяет, они постоянно вытаскивали ее из всевозможных потасовок, хотя и без всякого удовольствия, смею заверить.

К несчастью, Хелен вышла замуж крайне неудачно. Артур Уолфорд был распутником и игроком. К огромному всеобщему облегчению, он совершил самоубийство. До конца эта история никому не известна, но Хейзелмер каким-то образом был к этому причастен. Однажды Хелен спросила его, как умер ее муж, и он ответил, что ей этого лучше не знать, а просто довольствоваться самим фактом смерти.

— Да, это очень на него похоже, — фыркнув, согласилась Доротея, знакомая с давнишней и глубоко укоренившейся привычкой Хейзелмера улаживать различные дела.

— Как бы то ни было, Хейзелмер всегда обращался с Хелен точно так же, как с Элисон. Полагаю, он очень удивился твоему предположению, что она его любовница?

Вспомнив выражение его лица, Доротея кивнула:

— Но зачем графу де Ване понадобилось уверять меня в этом?

— Дорогая, боюсь, тебе придется привыкать к злобным языкам некоторых из окружающих тебя людей. Многие из желающих навредить Хейзелмеру попытаются сделать это через тебя. — Ее светлость замолчала, рассматривая изящный профиль внучки. — На твоем месте, дорогая, я вообще не стала бы в дальнейшем возвращаться к теме любовниц Хейзелмера. У него действительно их было несколько. Что ж, — вынуждена была признать она, поняв недостоверность этого утверждения, — больше чем несколько. Целый парад красавиц, одна лучше другой. Но, моя дорогая, любовницы Хейзелмера вообще не должны тебя волновать, ведь если он последует примеру своего отца, все они останутся в прошлом. Принимая во внимание то, как сильно он в тебя влюблен, весьма маловероятно, чтобы тебе пришлось в будущем закрывать глаза на его связи на стороне, потому что таковых не будет.

Доротея кивнула, соглашаясь с таким чудесным советом.

Наблюдающая за ней леди Мерион заметила на лице внучки признаки усталости. Подавшись вперед, она погладила Доротею по руке:

— Дорогая, ты совсем истощена. Я распоряжусь, чтобы поднос с ужином принесли тебе в комнату. Ложись сегодня спать пораньше. О том, как нам лучше себя вести, мы подумаем завтра.

Доротея, испытывающая одновременно и усталость, и невероятное воодушевление, согласно кивнула и поцеловала бабушку в щеку. Леди Мерион, внезапно остро почувствовавшая свой возраст, покинула комнату.

Когда Триммер принесла поднос с едой, Доротея с удивлением поняла, что проголодалась. Откусив кусок цыпленка, она стала обдумывать свое состояние. Случившееся не должно было ее шокировать, но факт оставался фактом — ситуация изменилась. Каким-то образом рука об руку с маркизом Хейзелмером она покинула безопасные берега легкого флирта, направляясь в королевство, неведомые силы которого похитили, как ей казалось, самую ее душу. Она содрогнулась. Он, несомненно, выиграл пари. Ее рациональное мышление советовало рассердиться на его умелые манипуляции, с помощью которых он с легкостью подавил ее сопротивление. Но правда заключалась в том, что никакого сопротивления она ему не оказывала.

Доротея рассеянно взяла кружку приготовленного Уитчетт отвара. Сидя в кресле у камина и потягивая его, она расслабилась, глядя на язычки пламени. В комнате постепенно сгущалась мгла. Оглядываясь назад, Доротея не сумела вспомнить ни единого случая, когда маркиз демонстрировал бы сильную привязанность к ней, и это было одной из причин, по которой ее так влекло к нему. Ей очень нравилась его спокойная властность, выгодно отличающаяся от заверений в вечной любви из уст прочих ее кавалеров. Если бы она трезво оценивала его поведение, то сумела бы понять, что теплый взгляд его ореховых глаз свидетельствовал о бесконечной заботе о ней. В этом она убедилась, например, на постоялом дворе, когда, выйдя на следующее утро из комнаты, увидела под дверью человека, нанятого им для ее охраны. Нетрудно было поверить словам бабушки, но Доротея отдала бы все на свете, чтобы услышать признание из уст самого Хейзелмера.

Девушка продолжала смотреть на огонь, будто надеялась увидеть там лицо маркиза. Она не знала, что будет дальше, и, зевнув, поняла, что слишком устала, чтобы думать об этом сейчас. Все размышления можно отложить до завтра.

В комнате появилась Триммер, чтобы забрать поднос и помочь хозяйке переодеться. Затем она незаметно удалилась.

Погрузившись в мягкую перину, Доротея устало вздохнула. Отвар Уитчетт начинал действовать, и она погрузилась в глубокий спокойный сон.

На следующее утро Доротея проснулась рано. Она чувствовала себя отдохнувшей, но при этом странно апатичной. Некоторое время она оставалась в своей комнате, глядя в окно на растущие в парке вишневые деревья, уже полностью одетые листвой. В девять часов она покинула спальню и отправилась в утреннюю гостиную. Ей сообщили, что Сесилия уехала с визитом к Бенсонам на Маунт-стрит, отменив утреннюю конную прогулку с Ферди. Доротея возликовала. Теперь не придется отвечать на многочисленные вопросы любопытной младшей сестры. Выпив чашку кофе и съев тост, она решила, что к бабушке идти еще слишком рано. Поддавшись порыву, она позвала Триммер и отправилась на прогулку в парк на площади.