Карим. Против воли - Юлия Бонд

— Всё в порядке. Я не устал, — натянуто улыбнулся и, взяв меня за запястье, повёл прочь.

В машине Карим не обронил ни слова. Смотрел на дорогу, сжимая руль до беления костяшек пальцев. Я видела, как на его лбу собираются горизонтальные складки. Чувствовала нервное напряжение, которое против воли передавалось и мне. Что-то произошло в кабинете Вагифа. Что-то серьёзное и нехорошее, иначе бы муж не дышал так тяжело, а его тело не натягивалось подобно струне.

Мы приехали в коттедж ближе к вечеру. В окнах не горел свет, да и дом выглядел слишком угрюмым и пустым. Мелкая дрожь забралась под одежду, когда я переступила порог. Воспоминания, как карусель, закружили в моей подкорке на немыслимо высокой скорости. Сколько раз я была в этом доме? Сколько ночей здесь провела? Кажется, уже должна была привыкнуть, а нет. Не привыкла. Коттедж по-прежнему был для меня пугающим и чужим. Я чувствовала себя некомфортно и не в своей тарелке.

— Переоденься, а я пока накрою ужин и растоплю в гостиной камин, — обратился ко мне муж.

— А где Надежда? Она разве не накроет стол?

— У неё сегодня выходной. Так что я сам, — Карим игриво подмигнул и, наградив меня тёплым взглядом, скрылся за дверями комнаты.

Я в спешке переоделась. Закинула вещи в корзину для грязного белья и, погасив в спальне свет, спустилась по лестнице на первый этаж. Прошла на кухню и принялась рыскать в недрах холодильника, осматривая продукты. Карим подошёл ко мне сзади, когда я нарезала овощи. Прижался бёдрами к моим ягодицам и слегка притянул к себе. Я откинула голову на крепкое плечо, ощущая тепло и запах любимого мужа.

— Я бы сам приготовил ужин. Не стоило напрягаться, — протянул над моим ухом низкий голос.

— Мне не трудно.

— Тебе нужно отдыхать, душа моя. Нужно набираться сил и не перетруждать свой организм подобной ерундой.

— Всё хорошо, Карим. Не волнуйся.

Повернувшись к мужу лицом, я взяла его за руку и поднесла большую ладонь к своей щеке. Широко улыбнулась и, почуствова тёплый взгляд Карима, тихо прошептала:

— Прости меня, пожалуйста. Я не хотела, чтобы всё так получилось. Эта беременность… она выбила меня из колеи.

— Меня — тоже, — ответил муж, покрывая поцелуем мой лоб. — Не думал, что всё закончится вот так. Это я виноват. Вбил в себе в голову, что смогу привязать тебя ребёнком.

— Т-ц-ц, — я поднесла палец к губам мужа и отрицательно мотнула головой. — Не вини себя. Ты не сделал ничего плохо. Просто так сложилось. «Иншалла́х», — как ты иногда говоришь.

— Я хочу тебе открыться. Хочу достать из шкафа всех скелетов.

— Если тебе будет больно, то не нужно.

— Нет, — возразил муж, отступая назад. — Пришло время. Между нами больше не должно быть никаких секретов. С того момента, как ты сказала мне «да» на яхте во время медового месяца, мы стали едины и неделимы. А потому, ты имеешь право знать, что за человек твой Карим.

Я не стала спорить, хотя понимала, о чём пойдёт разговор. С одной стороны, я очень хотела услышать историю его первого брака, чтобы понять, почему Карим стал таким, а с другой стороны, мне не хотелось видеть боль на его лице. Арс предупреждал меня, что прошлое Карима — настоящее табу.

Но несмотря на всё, через полчаса, когда мы закончили ужинать, Карим вернулся к этой теме. Мы сидели на кожаном кресле напротив камина. Моя спина покоилась на его груди, а голова — на плече. Устроившись между его ног, я смотрела на потрескивающие в камине поленья и с замиранием сердца слушала трагическую историю любви.

— Мы с Лейлой поженились, когда нам было чуть больше двадцати лет. Это была любовь с первого взгляда. Познакомились в университете и сразу же поняли, что созданы друг для друга. На нашу свадьбу Вагиф подарил этот дом, и я привёл сюда молодую жену. Сначала всё было не плохо. Мы жили не на широкую ногу, как я живу сейчас, но тем не менее нужды не знали ни в чём. Я работал, а Лейла занималась домом. Потом у нас родился ребенок. Дочь. Моя маленькая Эльвира. Я любил эту девочку больше всего на свете, — Карим замолчал. Покрутил между пальцев ножку бокала и, сделав несколько глотков янтарной жидкости, шумно выдохнул, собираясь с мыслями. — Когда Эльвире было три года, наши с Лейлой отношения охладели. Я много работал, а потому не сразу понял, когда в браке появились трещины. До сих пор не могу понять, что было ни так. Возможно, я слишком мало времени уделял семье, — не знаю. В один день Лейла обвинила меня в измене, когда я после работы пришёл пьяным и пах женскими духами. Я не изменял ей, честно. Но она не поверила, сделав неправильные выводы. Утром собрала сумку, взяла ребёнка и решила уйти к родителям. Я догнал её возле гаража. Хотел остановить, но не смог. Эльвира очень плакала, видя нашу ссору, поэтому я сдался. Отпустил их, думая, что супруге нужно время прийти в себя. Но случилась беда. Я допустил непоправимую ошибку, позволив Лейле сесть за руль в таком состоянии. Она не справилась с управлением из-за погодных условий. Шёл сильный дождь, из-за чего всё и произошло. Машину занесло на крутом повороте, и она слетела в кювет. Через два дня были похороны. Я обезумел от горя. Напился до самых чёртиков и решил покончить с жизнью, не видя другого выхода. С петли меня вытащил твой брат. Зарядил конкретную оплеуху, заставляя прийти в чувства. А спустя год, на годовщину смерти Лейлы и Эльвиры, в моей жизни появилась ты…

Одинокая слеза скатилась по моей щеке, когда Карим закончил говорить. Вымученно улыбнувшись, муж игриво подмигнул и, заправив за моё ухо выбившуюся прядь волос, тихо сказал:

— Вот и вся моя правда. Вот, почему я боюсь, что ты уйдешь.

— Не уйду, — возразила я, уверенная на все сто процентов. — Никуда не уйду. Даже не думай об этом, любимый муж.

— Спасибо.

— За что? — удивилась я, а затем подвинулась к Кариму ещё ближе и опустила руки на его плечи.

— За то, что ты у меня есть. Ты — моё всё и даже больше.

Я хотела ответить, что отныне мой мозг сделал перезагрузку, но промолчала. Не буду говорить. Я докажу поступками, насколько сильно мне дороги наши отношения. И пусть весь мир будет против, я не сдамся. Буду рядом с ним, пока живу.

Вечер откровений закончился. Карим допил свой бокал виски и решил принять ванну. Я последовала за ним, не желая расставаться. Пока муж снимал одежду, я стояла в углу комнаты и не сводила глаз с его мускулистого смуглого тела. Разве так бывает? Мужчины — такие сильные снаружи, но такие ранимые внутри? Оказывается, им тоже бывает больно. Разбивают сердце, плюют в душу, но они терпят. Латают изнутри свои раны, продолжая оставаться твёрдыми и непоколебимыми.

Я опустилась на бортик ванны и попросила Карима вытянуть свою ногу. Взяла в руки мочалку и, не говоря ни слова, стала омывать кожу, начиная с кончиков пальцев и заканчивая голенью. Муж наблюдал за моим действиями, точно удивляясь. Конечно же, в европейских семьях такой жест мало кто ценит, как, и в принципе, делает, но для Карима всё было иначе. Он смотрел на меня с любовью, нежностью и, кажется, умиротворённостью.