Следствие ведет блондинка - Анна Трефц

Рубцов усмехнулся, справедливо ожидая скорого мордобоя.

Следователь нервно мотнул головой. Он вдруг почувствовал легкое недомогание, которое бывает в начале гриппа.

— Вам когда-нибудь говорили, что обсуждать персону в третьем лице в ее присутствии — верх неприличия! — гневно возмутился Андрей.

— Прошу прощения! — с шутливой галантностью, Иван склонил голову, — Так откуда вы свалились на нашу голову?

— Андрей Нарышкин прибыл из Парижа, — невозмутимо ответила Марго, — Он из древнего купеческого рода, кажется.

— Из боярского, — поправил ее Рубцов.

— А… — ехидно протянул Иван, — Тогда будем драться на посохах. Вот я всегда говорил, от Марго нашему заводу одни убытки. Теперь ее кавалер раскроит мне морду.

— Я не терпеть дурное слово у Марго! — взвизгнул херр Шульц и подскочил со стула.

Все мужчины опять вздрогнули, потому что такой неожиданной прыти от него никто не ждал.

— Я защищать Марго! — он свирепо вращал глазами, и, наконец, найдя объект своей ненависти, уставился на Нарышкина.

— Густав, не стоит беспокоиться. При ваших-то синяках я бы поостереглась лезть на рожон, — Марго улыбнулась ему и, вздохнув, перевела тоскливый взгляд на окно, — Хотя… одним больше, одним меньше…

— Вот вам пример русской пословицы: «Слышит звон, да не знает где он», — хохотнул Рубцов, глядя, как немец приближается к парижанину с угрожающим видом.

— Херр Шульц, — устало обратился к нему Изотов, и для пущего внушения взял за руку, — Вам будет небезынтересно узнать, что господин Нарышкин пытался защитить честь Марго в то время, как господин Тарасов… — он попытался продолжить речь в том же высокопарном стиле, но застрял, замялся и закончил уже совсем скомкано, — Одним словом, сядьте на место и продолжим наш разговор.

— Разве есть что продолжать? — поднял на него глаза Тимофей, — Как мне кажется, мы все тут уже обсудили. Во всяком случае, на сегодняшний день, больше новостей нет. Надеюсь, завтра нам не принесет ничего дурного.

— Зря надеетесь! — садистки заметил следователь, усаживая все еще сопротивляющегося технолога, — Если мы не примем меры сегодня, завтра у вас тут еще кого-нибудь пристрелят.

— Типун вам на язык, — искренне испугался Рубцов, — У вас есть предложения?

— А у вас есть подозрения, кто может быть причастен к краже крупной партии мяса?

— Шутите? — невесело усмехнулся старший Тарасов, — Мы еще не успели провести расследование.

— Ну, тогда я этим займусь, — Изотов поднялся со стула и сунул в карман, так и не использованный блокнот, — Кстати, — он посмотрел на немца, — Вам не приходило в голову, кто мог напялить ваш халат на мертвого китайца?

В наступившей тишине, херр Шульц хлопнул удивленными глазами. Затем он собрался с мыслями и пробормотал:

— Я не понимать. Что есть напялить?

— Напялить, значит надеть, — устало пояснил Изотов, — Кто-то надел ваш халат уже на мертвого китайца. Экспертиза показала, что китайца застрелили, когда он был без халата. Халат надели потом.

— Я клонить голова у ваша экспертиза! — искренне признался немец, — Такой экспертиза — просто чудо!

— Да никакое не чудо, — следователь вздохнул и пояснил, — Отверстие от пули в теле не соответствует отверстию в халате. Дырку в халате проделали наспех каким-то кустарным способом, чуть ли не пальцем. А вот кто и зачем это сделал, я вам сказать не могу. У вас есть соображения на это счет?

— Э… го… — изрек технолог и надолго задумался.

— Тот, кто это сделал, хотел вас напугать, понимаете? — попытался стимульнуть мозговую активность собеседника Изотов, — Этот кто-то вас боится. Скорее всего, он боится разоблачения. И я думаю, что его страх связан с вашей Гусарской колбасой. Вы кого-нибудь подозреваете?

Херр Шульц закрыл глаза, перебирая в памяти всех, кого он подозревал, затем открыл их и, протянув руку с указующим перстом, уверенно изрек:

— Он!

— Ну, вот! Приехали! — неожиданно разозлился Рубцов.

Палец немца недвусмысленно указывал на Тимофея Тарасова.

***

Федор Скоков спрыгнул с дивана, на котором пролежал уже полдня и нервно заходил по маленькой комнатке. За стенкой вяло переругивались родители.

«Опять телек не поделили» — по привычке подумал он и болезненно сморщился. Стоит ли сейчас думать о родителях.

«Господи! — стукнуло в голове, — А ведь Лютиков тоже жил с родителями. Наверное, он тоже слышал, как мать вяло ворчала в гостиной, что отец опять переключил на футбол в то время, как она не успела досмотреть свой идиотский сериал. Лютиков жил так же! И где теперь Лютиков?»

Федя вдруг замер, потом с неимоверной прытью плюхнулся на пол, нырнул под диван и, выудив оттуда старую картонную коробку из-под ботинок, раскрыл ее. Он знал, что под ворохом всяческой ерунды, которую он хранил там с незапамятных времен, лежит то, что придаст ему уверенности в его сложной и опасной ситуации. Ну, и в передрягу же он попал! Хотел-то всего чуть-чуть подзаработать! Он сунул руку в беспорядочное хранилище зачем-то оставшихся с давних времен школьных записок, детских фотографий и открыток с автографами футболистов, которые собирал с какой-то идиотской педантичностью. Кому теперь нужны эти автографы? Даже ему не нужны. А чтобы продать их по приличной цене, нужно ждать еще лет сто, когда они станут исторической ценностью. Если, тогда кто-то вспомнить фамилии этих звезд. Нет, такой вариант обогащения его не устраивал. Деньги ему необходимы как можно быстрее. Он устал жить с родителями, устал страдать, потому что любимая девушка его ни в грош не ставит. Устал ездить на работу на метро и есть дешевые котлеты в заводской столовке. Он хочет получить от жизни все, что та может дать ему за деньги. Именно так! Почему другие имеют право находиться на верхушке мира: ездить на дорогих машинах, жить в загородных домах, жрать омаров и обладать любыми женщинами, какими только пожелают. Даже Марго. Почему им можно, а ему — нет. Чем он хуже?! Ведь, по сути, они еще большие преступники, чем он. Они всю страну обули, обобрали всех и каждого. А он всего на всего решился на небольшое дельце. Кто виноват, что оно потянуло за собой такие тяжкие последствия!

Он сглотнул обильную слюну и, затаив дыхание, тронул сухими пальцами гладкую сталь пистолета. Прикоснувшись к оружию, он почувствовал себя спокойнее. Этот пистолет способен убить любого. Он уже убил…

Трясущейся рукой он вытащил оружие и уставился на него. Скоков держал в руках орудие убийства. Сначала из него застрелили китайца. Иначе почему же Федор нашел его на лестнице, за железной пепельницей для окурков. Туда его кинул преступник. В свете электрической лампочки черная сталь отливала холодной жестокостью. Теперь этот пистолет служил ему. Он помогает ему выжить в суровом мире, где люди грызутся между собой, как волки в