Ставка на любовь - Ника Ёрш

– В ваши времена мой отец погиб, оставив маму одну со мной в животе! – припечатала Софи. – И теперь Джеймс собирается на фронт! Нет уж, я не намерена повторять судьбу родителей!

– А уж мне этого как не хочется, – кивнул я. – Давайте все выживем, а потом уже будем размножаться. Если настроение будет.

– Хм, – Гюс пожал плечами, – есть в этом рациональное зерно. Пожалуй, вы правы. Тем более что нам с Гаяром тоже пора в дорогу.

Он устало потер виски, ссутулился.

И я сразу почувствовал зов своего дара.

– Вы умираете, – сказал прежде, чем успел сообразить. Я рассматривал с помощью магического зрения черноту, опутавшую грудную клетку и голову старика. Ему было тяжело дышать, тяжело говорить…

– Что это? Проклятье? – присоединилась к вопросу Софи, протягивая руку и обводя ею контуры тела старика. – Я вижу черный туман.

Гюс дернулся, отшатнулся.

Еще миг, и он выпрямился, а мое зрение больше не видело ничего ненормального. Старик поставил щиты, отгородившись от всего мира.

– Вам не следует долго находиться с нами, – сказал Гюс как ни в чем не бывало. – Вечером я выведу нас всех через тайный портал, и там мы попрощаемся. Софи я дам несколько старых дневников. Читать их могут только Блейды, оттуда ты узнаешь много нового о себе и своих способностях. На том и попрощаемся.

– Куда вы ведете Гаяра? – спросил я, загородив Гюсу путь. – Я лечил его и знаю, что у парня королевская кровь: древняя и невероятно сильная. Мне доводилось практиковать в присутствии Его Величества Антуана третьего, и я знаю, о чем говорю. Вы планируете заговор?

Старик поднял на меня тяжелый, залитый чернотой взгляд. Его седые волосы будто ожили, приподнялись и стали шевелиться, словно от сильного ветра. На щеках, шее и руках – всех открытых частях тела стали проступать вязи рун, прерывистые и размытые.

Я отступил, всем своим существом чувствуя опасность, а Софи, напротив, выступила вперед, оказавшись рядом со мной.

– Вы задаете опасные вопросы, молодой человек, – хрипло сказал старик, продолжая вселять ужас одним своим видом.

– А вы пугаете нас, – вклинилась в беседу Софи. – Прекратите! Хватит!!!

От ее крика заложило уши, зазвенело в голове и сердце, что называется, “ёкнуло”, только не от любви…

Старик посмотрел теперь уже на нее. Моргнул. И еще раз. А потом осел к нашим ногам, как тряпичная кукла, только что висевшая на ниточках.

– Он теряет силы, – раздалось от двери, ведущей в смежную комнату. Там стоял Гаяр. Уже совсем здоровый и бодрый на вид. Никто не сказал бы, что еще вчера парень был при смерти.

– Я не чувствую, что ему нужна помощь, – сказал, присев на корточки и осматривая старика.

– Потому что вы не в силах ему помочь, – подсказал Гаяр, приближаясь. – Только свершение клятвы освободит его от этого тяжкого бремени – вечно жить в муках прошлого, пересматривая чужие страдания, пропуская их через себя.

Софи положила руку мне на плечо и попросила:

– Отнеси его в постель. Если он не хочет делить с нами свои тайны – пусть хранит их сам. Это не наше дело.

– Боюсь, вы ошибаетесь, – вздохнул Гаяр. – Я слышал ваш разговор, так уж вышло… И считаю, что вы обязаны знать, что случилось с вашим дедом и какое бремя он несет. Я дал клятву слушать старика во всем и не рассказывать о себе и нашей миссии. Но мне не запрещали говорить о прошлом. Думаю, вы, мисси, должны знать всё. Потому что, если ваш дедушка не справится, бремя переляжет на ваши плечи и на плечи ваших детей.

Софи посмотрела на меня, и взгляд ее словно спрашивал: “Верить этому незнакомцу?” И я принял решение.

– В любом случае мы здесь заперты, и Гюс вряд ли скоро придет в себя. Потому предлагаю выслушать потомка короля.

Гаяр вздрогнул, опустил взгляд.

– Об этом я говорить не могу, – сказал тихо.

– Тогда говорите то, о чем нам нужно знать, – согласилась моя жена. – Только Гюса все-таки унесите. Нехорошо это – старому человеку на полу долго лежать. Тем более если ему еще за весь род долги кому-то отдавать. Надо позаботиться о дедушке.

– Вы очень циничны, – заметил Гаяр.

– Просто жить хочется, – ответила она. – Так что там с проклятьем?

– Сейчас расскажу.

как прошлое ворвалось в настоящее

и чуть не перечеркнуло будущее

Это были времена Антуана третьего. Он пришел к власти путем кровопролитной войны, но вскоре провел ряд реформ, устроивших простых людей. Спустя пять лет его власти народ уже и не помнил прежнего короля, Римула второго, не помнил, как жестоко того убили. И, по правде сказать, это было справедливо. Новый владыка действовал во благо народа и своей страны, тогда как прежний больше всего любил выпивку и охоту, мало заботясь об остальном.

И все бы хорошо, но вот, по прошествии тех самых пяти лет, на Антуана третьего было совершено покушение. Он сам не пострадал, зато его малолетний сын, присутствовавший на празднике, получил серьезное ранение и едва остался в живых.

Тогда-то все и началось.

У короля появилось навязчивое чувство: его вот-вот снова постараются убить, и уже не промахнутся. Началась болезнь, от которой никто не мог найти лекарств. Он то приближал к себе людей, то велел их казнить за измену.

Всем было страшно в те времена, но поделать люди ничего не могли. Хотя… Были и те, кто помнил, что у прежнего, свергнутого правителя осталась в Равенгарде дочь. Она была чужой для вашего Кавергарда, выросла на другом материке, учила другой язык, думала на нем… Но тот отчаявшийся человек, что помнил о ней, решил рискнуть и отправиться в далекий путь, чтобы узнать, какая она, Амелия.

Девушка нашлась довольно-таки быстро. Она готовилась к свадьбе с младшим принцем Равенгарда и была счастлива этим. Власть ее не прельщала, чужая страна, где погиб ее отец, пугала. Но человек, прибывший так далеко, был настойчив и убедителен. Он знал, что по возвращении его, скорее всего, казнят на главной площади, и не хотел умирать. А еще он любил свою страну и желал ей достойного правителя.

Он убедил короля Равенгарда послать младшего принца с войсками на Кавергард и убить Антуана третьего, дабы захватить трон, по праву принадлежащий Амелии и, соответственно, ее избраннику.

Король Равенгарда согласился. Спешно была сыграна свадьба между молодыми, и младший принц, Эмиль, отправился на войну.

Его не было долго. Лишь из писем он узнал от любимой Амелии, что она родила ему сына. От войны он устал, а ей все не было видно конца. Войско ослабло, жена негодовала. Он мог бы сдаться и уйти, но тогда человек, приведший Эмиля, подкупил сторонников короля Антуана, чтобы устроить переломный момент на одном из телепортатов.