Мечтательница, или Отомсти мне, если сможешь - Ева Ройс

Янка — это серьезно, так что я сначала все же сходила за сумкой, нашла ее среди кучи других чемоданов на движущейся ленте и потом с чистой совестью, чуть ли не подпрыгивая, пошла в сторону выхода.

Мне просто не верилось, что какие-то несколько метров разделяют меня и Андреева. Что я сейчас его увижу и даже смогу потрогать. И обнять. И расцеловать!

Алекса заметила еще издалека — я умудрилась узнать его со спины. Он смотрел через прозрачные стены на улицу и разговаривал с кем-то по телефону.

Знаете, что такое счастье? Счастье — когда узнаешь Его среди десятков других парней. Счастье — когда десять кило багажа вдруг становятся легче пушинки, и ты бежишь с сумкой наперевес, потому что хочется побыстрее обнять Его. А еще счастье — это когда ты все же обнимаешь сильную шею своего мужчины, прижимаясь к нему.

— Лина?! — услышала я самый любимый голос. Как же я скучала! И кажется, я готова стоять так вечно — обнимая и слушая его. Пусть хоть лекцию по квантовой физике читает или высшую математику объясняет.

— Алекс? — я нахально чмокнула его в шею, перед тем как он повернул меня, не разрывая нашего прикосновения.

Наши взгляды встретились. И все, слов не осталось, потому что дальше было не до лирики — мы как-то синхронно потянулись к друг другу, и мне стало совершенно плевать, смотрят ли люди на наш поцелуй. Я просто таяла, заново пробуя губы Саши на вкус, и прижималась к нему всем телом, не желая его отпускать. Можно я его приклею к себе "моментом", скажу, что так и было, и увезу с собой в Москву? Можно?

— Я чертовски соскучился, девочка моя, — прервав поцелуй, но не прекращая гладить мое лицо пальцами, сообщил Саша.

— Я, кажется, не могу тебя теперь отпустить, — обняла его крепче. — И не хочу.

Напряжение, в котором пребывала все это время, схлынуло, и теперь я знала, что чувствую… Я счастлива. До слез. И люблю. Сильно-сильно, до звезд в зажмуренных глазах.

Прилетев в новую страну и оказавшись в машине, нормальные люди пытаются рассмотреть пейзаж за окном и сфотографировать абсолютно все. Даже если проезжают мимо луж и кустиков. Но я ведь не нормальный, я влюбленный, поэтому все время рассматривала и фотографировала своего Алекса. А еще улыбалась и просто не могла перестать, хотя у меня уже болели скулы.

— Алекс, Алекс, Алекс, — говорила я, не в силах отпустить его ладонь.

— А? — Саша тоже обнимал меня и не отрывал с моего лица взгляд.

— Ничего, это я проверяю, живой ли ты.

— Живой? — заломил бровь он.

— Ага, — я кивнула и поделилась секретом: — Или я все же исполнила свой шикарнейший замысел по изготовлению своего личного Саши.

Теперь-то Андреев был в полном шоке.

— Что?.. — только и смог выдохнуть он, явно превратно меня поняв.

— Ну знаешь, люди научились делать восковые куклы, которые просто не отличить от оригинала. И вот… — скромно потупившись, сообщила я. — Правда, они холодные, могут растаять и не говорят, но ведь в любом случае невероятная вещица.

— Думаешь, на этом превосходство настоящего человека заканчиваются? — с усмешкой спросил Алекс. С коварной такой и лукавой усмешкой.

— Хм… Ну, куклы еще не двигаются и с ними в обнимку фиг поспишь.

— А я еще один неоспоримый плюс в сторону оригинала, то есть меня, знаю.

— И какой же?

Саша снова улыбнулся, поманил меня пальцем, мол, пододвигайся ближе, я тебе такое расскажу. Я, заинтригованная, выполнила его просьбу, хотя куда уж ближе? Я и так сидела чуть ли не на нем и не перебралась на его колени только потому, что не хотела это делать при водителе такси.

Он склонился ко мне и, обжигая дыханием кожу, прошептал на ушко:

— Оригинальный я могу снять с тебя одежду, уложить на лопатки и за… хм… любить.

— Саша!.. — скорее простонала, чем произнесла, я, покраснев, наверное, до кончиков шапки, которую сжимала в пальцах.

— Что? Я соскучился, — Андреев легко чмокнул меня в губы.

И все, мое возмущение испарилось, будто и не было его. Вот как он так делает?

/Александр Андреев/

Знаете то странное ощущение нереальности происходящего? Когда вроде как понимаешь, что это действо произошло или произойдет, но не можешь его принять? У меня такое состояние с того момента, как получил сообщение от Линки. Мне не верилось, что увижу не через экран ноутбука, смогу коснуться ее кожи и услышать голос, не искривленный расстоянием и динамиком гаджетов. Не верилось, что поеду в аэропорт забирать ее. Черт! Да это самый лучший подарок на день рождения за все мои двадцать три!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Я всю дорогу до дома не мог насмотреться на Лину. Сжимал ее теплую ладошку, гладил коленки, вглядывался в теплые карие глаза и… И ничего. Не мог насытиться. Нереально, до зуда в кончиках пальцев, хотелось большего. Исследовать ее тело заново, целовать ее до нехватки кислорода в легких, а еще просто говорить. Ни о чем. Рассказывать ей абсолютно все и слушать в ответ элинкин чистый, мягкий голос. Я и не понимал, насколько сильно скучал, пока не увидел Линку — немного похудевшую, с широкой и такой родной улыбкой и с чемоданом наперевес.

И я не знал, что настолько сильно можно любить, пока не полюбил ее.

Путь до квартиры показался мне невероятно длинной вечностью, пускай это и глупо звучит, и пустой тратой драгоценного сейчас времени. Но едва мы переступили через порог, я сразу же поставил на пол сумку Лины и принялся за ее одежду.

— Да я сама могу… — попыталась произнести Кравцова, но я заставил замолчать самым приятным способом — поцеловал, не прекращая избавлять ее от мешающих сейчас вещей. Поверх пальто, которое снял первым, полетел свитер, а затем я опустился на колени, чтобы расстегнуть полусапожки.

— Алекс? — растерянно прошептала Линка, помогая мне и переступив через обувь.

Посмотрел на нее и на несколько секунд замер, не в силах отвести от нее восхищенный взгляд. В ореоле распущенных и немного взлахмоченных мною же волос, одетая лишь в простой бюстгальтер белого цвета без рюшек и теплые джинсы, она выглядела невыносимо красиво. Хотя она всегда красивая, но сейчас особенно. Покрасневшая, растрепанная, моя.