Командир разведотряда. Последний бой - Дмитрий Светлов

– Они попали под статью военных трофеев?

– Любая палка о двух концах, – хохотнул дед. – В Берлине, Будапеште и Вене наши взяли не только банковские архивы.

В Потсдаме Сталин отказался от претензий на нацистское золото, конфискованное армиями союзников. В обмен СССР получил право на золото, обнаруженное Красной Армией на территориях Германии, Австрии, Финляндии, Венгрии и Румынии. Кроме того, «вождь народов» отказался от участия в деятельности комиссии по реституции нацистской собственности. Справедливости ради надо отметить, что при разделе трофеев союзники проявили гуманность. К примеру, немецкий флот поделили на три части, одна из которых оказалась явно больше, лучше и включала весь китобойный флот Рейха. Будущий министр морского флота тянул жребий последним и получил самую лучшую долю.

За Сталиным не было замечено барственных замашек, и заявлений типа «Гуляют все за счёт СССР» не могло быть. Отсюда вывод: отказ от доли в захваченном союзниками золоте означает лишь то, что в Москву вывезли намного больше. Дед прав, на счету Красной Армии почти все европейские столицы с Госбанками. А его рассказ о взятии спецотрядами НКВД Имперской канцелярии лишь подтверждает догадку.

Олег сразу повеселел, и предстоящее задание уже не выглядело нелепицей. Он привык действовать, полагаясь на собственные силы, с максимальной осторожностью и незаметно. Атака группой численностью во взвод изначально предполагает открытый бой, а он не умеет так воевать. Кроме того, его смутил неведомый карабин Симонова СКС-41 под промежуточный патрон.

– Карабин принят на вооружение весной сорок первого, – пояснил инструктор. – С началом войны производство остановили из-за эвакуации завода.

– В сорок первом не было промежуточного патрона, – возразил напарник по кличке «Тихоня».

– Он сделан под казачий патрон, в прошлом году небольшую партию подогнали под патрон Елизарова 7,62×39.

Карабин лёгкий и удобный, вот и все его плюсы. Из недостатков непривычное крепление оптического прицела и широкий, напоминающий горелку паяльной лампы глушитель. В целом карабин ему не понравился, «не по руке», как говорят снайперы, о чём на другой день заявил прямо:

– СКС-41 не по мне, если для задания требуется лёгкое и маневренное оружие, то подыщите винтовку Вельтищева.

– Размечтался! – захохотал инструктор. – Нету их, уже более года как нет. Любое оружие требует ремонта, а царская армия оставила мало запчастей.

– Тогда дайте АВС-36[45], – потребовал Олег.

– Вчера подобрал для тебя нечто более подходящее. – Инструктор указал на тактический оружейный чехол.

Понятие «тактический чехол» подразумевает хранение в нём винтовки вплоть до момента применения. Толстая кожа действительно защитит оружие от случайных повреждений, а нашитые карманчики для запасных обойм позволяли брать с собой серьёзный боезапас. Обоймы?

Олег поспешил расстегнуть молнию и охнул. Это действительно винтовка, а реечный приклад позволял на время транспортировки уменьшить габариты. Отъёмный магазин на двадцать два патрона, съёмный оптический прицел, перед мушкой нарезка, а рядом в кармашках лежат глушитель и дульный компенсатор. Неожиданно, очень неожиданно, и он спросил:

– Что это?

– Подарок наркому Ворошилову от рабочих Ковровского механического завода. В первый день войны маршал передал её в арсенал ГРУ.

Современные правила поведения требовали выразить восхищение, и Олег воскликнул:

– Шикарный подарок!

– Снайперская винтовка Симонова СВС-14! Гордись! Ты получил подарок из рук маршала! – торжественно произнёс инструктор.

Принять соответствующее выражение лица помог перечень достоинств, главным из которых оказалась работа НИИ-61. Они придумали ствол с оригинальной стабилизацией пули и получили очень высокую точность выстрела. Как следствие, по замыслу создателей СВС-14 должна сдерживать врага на удалении до километра. Далее в дело должны вступить пулемёты и своим огнём окончательно разбить атакующие шеренги.

Идея спорная, по принятой в Вермахте тактике главная роль отводилась ротным и батальонным миномётам. Тактика Красной Армии опиралась на полковые пушки, большое количество которых позволяло концентрировать на опасных участках до двух орудий на метр фронта. Кто был прав, ответила война, в Германии количество искалеченных на фронте солдат в четыре раза превышало суммарные цифры в СССР вместе с союзниками.

Вместо разработки плана операции состоялось нечто напоминающее митинг. За столом ленинской комнаты восседали Каганович с Булганиным. Генштаб представляли генерал-полковник Смородинов и генерал-майор Кулик. Начальники отделов ГРУ притулились по краям и не поднимали глаз от блокнотов. Они профессионалы и прекрасно осознавали пагубность топорного вмешательства высшего военно-партийного руководства.

Основную речь выдал Каганович, а его длинное рассусоливание сводилось к одному: нацисты собираются ограбить Венгрию. Сводной группе выпала честь перехватить вражеский бронепоезд и перегнать его на станцию Чоп. Далее пошла обычная говорильня о мужестве, отваге и прекрасной подготовке советских разведчиков. Когда выступающие скатились до уровня: «не посрамим честь…» и «да здравствует…», Олег принялся разглядывать Кулика.

На самом деле уникальная личность: дослужившись в царской армии до наводчика орудия, при советской власти получил маршальское звание. Заняв пост начальника Главного артиллерийского управления, Кулик умудрился навредить сверх всякой меры. Отвергая передовые идеи, забраковал почти все новые разработки оружия и принял на вооружение откровенную хрень. В качестве бронебойного снаряда утвердил чугунную болванку, а его зенитные снаряды взрывались где угодно, только не на заданной высоте.

С началом войны Сталин назначил его командующим фронтом, а затем за бестолковость разжаловал до генерал-майора. И это не всё, в конце войны Кулик попался на махинациях с полученным по ленд-лизу снабжением. Начавшееся следствие обнаружило у него в квартире награбленные в Германии золотые украшения. В финале бывшего крестьянина и преданного большевика поставили к стенке. Под невесёлые мысли Олега гости в сопровождении руководства вышли, а их место занял капитан:

– Приказом по управлению командиром сводного отряда назначили меня, обращайтесь по кличке «Лунь».

– Тебе хоть что-нибудь известно о предстоящей операции? – спросил сидящий у окна полковник.

– Ничего, – последовал лаконичный ответ. – Информация поступила по линии Коминтерна.

– Мрак, – так же лаконично констатировал полковник.

К столу вышли ещё два капитана и по очереди представились:

– Я начальник бронепоезда НКВД, жду вас у станции Чоп. Командование разрешило углубиться на территорию Словакии не далее десяти километров.

– Зачем НКВД бронепоезда? – хихикнул кто-то из зала.