История Рязанского княжества - Дмитрий Иловайский

В. Сторона общественная: — Отношения к Москве, литовским, северским и пронским князьям на основании договорных грамот. — Статья о пленных. — Служилое сословие. — Тяглое население. — Духовенство. — Жалованные грамоты. — Монастырские поместья. — Судопроизводство. — Великие княгини. — Успехи христианства. — Главные пути сообщения. — Восточные караваны. — Торговые сношения. — Разбойники и казаки. — Заключение

Если заглянем во внутреннее управление Рязанской области и посмотрим на взаимные отношения различных частей населения, то увидим полную аналогию с другими русскими княжествами, особенно Московским и Тверским; небольшие особенности, которые встречаются здесь, нисколько не нарушают общего сходства.

Начнем с княжеской власти. О полной внешней независимости рязанских князей не может быть и речи почти в продолжение целой истории княжества; такая независимость встречалась только эпизодически. С первой половины XIII в. и до второй половины XV в. рязанцы пережили все степени татарского ига, пока оно не уничтожилось совершенно. В начале XIV в. выступают на сцену отношения к великим князьям московским как продолжение прежних владимирских, а во второй половине того же века они становятся на первый план. Для определения этих отношений мы имеем пять договорных грамот, которые охватывают более столетия (1381–1483), и которые в главных чертах почти повторяют друг друга: во-первых, великие князья рязанские постоянно обязываются иметь московских себе старшими братьями (один раз дядей, что означало почти то же самое), форма отношений сохраняет еще прежний семейный характер, но в сущности название старших и младших братьев давно уже потеряло свой первоначальный смысл; в XIV и XV вв. оно просто выражало большую или меньшую подчиненность слабейших князей. Другой характер выражения встречается в договорной грамоте с Витовтом: вместо родственных имен рязанские князья дают ему титул господаря; это различие основано на чуждом Рюрикову дому происхождении литовских князей, но, в сущности, зависимость от Москвы и Литвы имела одинаковое значение. Как необходимым условием татарского ига был ордынский выход, так главной статьей подчинения Москве служило обязательство иметь общих врагов и союзников или просто военная помощь. Далее замечательно повторяющееся условие о третейском суде между московскими и рязанскими князьями.

Разумеется, и на эту статью опять можно смотреть не более, как на условную, с течением времени установившуюся форму. Со времени Олеговой смерти до 1520 г. Рязанское княжество прошло сквозь все оттенки московского владычества только в обратной прогрессии сравнительно с татарским игом.

Рядом с московскими отношениями идут постоянные притязания великих князей литовских на господство в Рязани, начиная с Витовта. Подобные притязания очень ясно выразились в договоре Василия Темного с Казимиром IV, по которому рязанский князь, если бы захотел, мог беспрепятственно подчиниться Литве. Этот договор нисколько не изменил установившихся тогда отношений к обоим соседям. Тем не менее в 1493 г. Александр Литовский, отправляя в Москву посольство для мирных переговоров, между прочим наказывает ему следующее:

Иван III не счел нужным повторять отцовскую уступку, и в договорной грамоте о рязанских князьях сказано таким образом:

Этим договором литовский князь отказался от прежних притязаний и официально признал московское господство в Рязани. Попытка Ивана Ивановича переменить одну зависимость на другую только доказала удивительную прочность существовавшего порядка вещей: религия и народность уже вступили в крепкий союз с умной политикой московских государей.

Отношения к западным соседям, князьям: тарусским, новосильским, одоевским и Воротынским определялись смотря по тому, от кого зависели эти князья, от Москвы или Литвы. В первом случае договорные грамоты говорят таким образом:

Во втором случае северские князья в договорах с литовскими говорят таким образом:

Очень интересно было бы узнать характер и подробности взаимных отношений между родственными ветвями князей рязанских и пронских. К сожалению, не сохранилось ни одного договора, заключенного между ними. Что подобные договоры всегда существовали, на это указывают слова одной из упомянутых грамот: