Чужая свадьба - Татьяна Тронина

– Послушай, никто не отрицает, что Леночка пережила стресс…

– Она не видела смысла в учебе, в работе. Зачем? Ведь в любой момент может случиться что-то ужасное. Детей она не хотела потому, что боялась их потерять, боялась переживаний за них. Боялась, что они могут оказаться на ее месте. Например, нас с ней убьют, а как детки потом одни будут жить?! Вот так она рассуждала.

– И что, и что…

– Она жила с ощущением, что завтра рухнет весь мир. Она, как безумная, делала эти дурацкие консервы. Весь погреб до сих пор ими забит! Надо выкинуть, а я все тяну… Запасы на случай, если случится что-то страшное. Может, конечно, у нее еще были воспоминания о голодных девяностых… Одно на другое накладывалось. И она умерла от того, что съела эти свои дурацкие грибы. Она ведь подъедала не свежее, а то, что давно лежало. И отравилась. И умерла. Так и не дождавшись «страшных времен».

Денис замолчал, опустив голову.

Таисия тяжело дышала. Она до подобного никогда не могла додуматься. Но все же какая-то правда была в его словах. В первый раз в жизни Таисия увидела свою сестру с новой стороны. Несчастная, запуганная Леночка. Которой ничего не доставляло радости и удовольствия.

– Если бы у нас были дети… Возможно, она отвлеклась бы от своих глупых мыслей. Если бы я не стал покупать этот дом… Не позволил бы ей бездельничать…

– Ты же ее любил. Ты из любви к ней позволял все это, – шепотом, одновременно жалея Дениса и злясь на него, подсказала Таисия. – Все были потрясены, когда ты бросил работу, уехал из Москвы и стал здесь жить один. Это ведь такая любовь…

– Это не любовь, это тоже страх перед жизнью! – вдруг закричал Денис. – Тася, я трус. Я трус!!! Я теперь веду себя ничем не лучше Лены.

Таисия хотела его обнять, успокоить, но неожиданно Денис помчался в дом. Она – за ним.

– Ты куда? Что ты делаешь?

– Погоди… Не мешай мне. Я должен… – Он бегал по комнатам, Таисия – за ним. – Где мои брюки, блин?!

– Денис…

– А что дети? Что в них плохого? Я хочу детей. Я тоже хочу детей. Своих! Своих, только своих! Я работать хочу! Я тут свихнулся без работы, заснуть уже нормально не могу… Я хочу работать! – точно безумный, вопил он. – Я хочу приносить пользу, я хочу помогать людям! Я не хочу вечно жить за забором…

– Что ты делаешь? Господи, ты точно с ума сошел, – Таисия чуть не плакала.

– Тася, я идиот! Я трус! У меня могло быть все, а я отказался, сам, понимаешь?

Он, совершенно не стесняясь Таисии, натянул на себя джинсы, полосатую футболку. Посмотрел в зеркало, поморщился, достал из шкафа льняной темно-синего цвета пиджак, влез в него. Теперь он напоминал моряка. Смешной и красивый одновременно, с этой щетиной, со взъерошенными волосами.

– Ты куда собрался? – плачущим голосом спросила Таисия.

– К Оле.

– А ты ей нужен?

– Да. Я уверен, ей именно я и нужен.

– Она же замужем… У нее когда свадьба? Сегодня? Послушай, поздно.

– Нет такого понятия – «поздно», – схватив Таисию за локти, глядя ей прямо в лицо, возбужденно произнес Денис. – Поздно – это когда умер, когда смерть уже наступила. Вот тогда действительно поздно.

– А как же я?

– Тася, это уже твои проблемы! Пожалуйста, забудь меня. Не надейся – никогда-никогда-никогда… Никогда мы не будем с тобой вместе. Всё, я сказал.

Он влез босыми ногами в плетеные мокасины, рукой разгладил свои густые темные волосы и вышел из дома.

Тася – следом.

Через пару минут Денис уже переезжал через поваленный забор. Потом его внедорожник скрылся из виду.

Таисия стояла посреди двора, стиснув руки на груди. В одно мгновение рухнул весь ее прежний мир. Как жить дальше, она не знала.

Ей было страшно.

И, что хуже, ведь никому не пожалуешься. Никто не утешит, не скажет доброго слова.

Ах, если бы Леночка была сейчас жива! Единственный родной человек. Как она этого не понимала раньше… Не понимала и не ценила.

* * *

Это безумие. Это невероятно. Это невозможно.

Что он делает?!

Но, боже мой, еще никогда Денис не чувствовал себя таким счастливым. Да, присутствовали страх, отчаяние – что не успеет, что не найдет Олю в Ярославле, что она откажется с ним говорить, – но эти страхи напоминали надоедливых мух, они никак не могли повлиять на его решение. Денис просто отгонял их от себя и продолжал давить на газ.

Он не ехал – он летел, чувствуя себя птицей. Ближе к Ярославлю, войдя в поток других машин, скорость сбросил. Тем не менее ощущение полета осталось.

Вот и сам Ярославль…

Денис здесь никогда не был. Он вообще мало куда ездил. Время от времени, когда работал в клинике, ему приходилось выезжать в Германию, Италию – по работе, но и только.

Чужие страны и города не привлекали его – именно потому, что являлись чужими. Что там интересного? Какая-то особенная архитектура, необыкновенные люди? Да бросьте… Везде все одинаковое и люди одни и те же. С одними и теми же проблемами и чувствами.

И Лена поддерживала его взгляды. Ей неприятно было все чужое. И сами поездки – с такси, самолетами, аэропортами – являлись для нее стрессом. Чужие, незнакомые города неприятны, опасны. А люди там обманут, облапошат, унизят, обокрадут!

Но только сейчас Денис почувствовал, что был не прав. Нет чужого. Весь мир принадлежит ему. И это интересно – разгадывать свой мир, разглядывать его, пробовать его на вкус, открывать новые двери… Не боясь ничего. Ну, споткнется разок, делов-то…

«Я обожаю Ярославль… Ты был там?»

«Нет».

«Нет?.. Жалко. Это чудесный город. Мне он снится часто. Я к Москве так и не привыкла…»

«Да чем он хорош, твой Ярославль? Наверное, обычный провинциальный город…»

«Наверное?.. Ты не понимаешь! Хотя… где мой кошелек?»

«Зачем тебе кошелек? Вот, мой держи».

«А, нашла! Это что, по-твоему?»

«Это тысячерублевая купюра. Оля, я тебя не понимаю…»

«Сейчас поймешь. Смотри. Это самый краткий путеводитель по Ярославлю! Вот памятник Ярославу Мудрому, основателю города. А это знаешь что? Это часовня Казанской Богоматери. Звонница с церкви Богоматери Печерской. Святые Ворота с церковью Введения Спасо-Преображенского монастыря… Переверни. Видишь, на обороте – церковь Иоанна Предтечи. Это программа минимум всех туристов, универсальный путеводитель!»

«Забавно. Никогда не обращал внимания. О, да тут и мишка с топором изображен!»

«Медведь – символ Ярославля. Только это не топор, а секира. Ярославль состоит из старой и новой частей. Новая часть тоже хороша, но я обожаю старую. Особенно набережную!»