Братство: Опалённый - Алексей Рудаков

— Так она же — непрозрачная? — продемонстрировал ему бумагу Док.

— А файл на что? Прямо по нему обвести, и крутить.

— Эээ… — озадаченный таким простым решением, врач повернулся к Сэму, но тот только развел руками.

С новым способом поиска указанного места — на бумаге их цель была обозначена прозаическим крестиком, дела пошли быстрее, и уже спустя пять минут катер начал снижение, пробиваясь сквозь навевавшие тоску коричневые облака.

— Готовимся к вылазке? — Покинув своё место — в мастерстве Лоска он не сомневался, Сэм подошёл к рюкзакам с лёгкими скафандрами, которые пилот, не тратя времени на раздумья, просто скинул на пол у входного люка.

— Меня вот что беспокоит, — вытащив и начав разворачивать сверток мягкого пластика, посмотрел он на Лафита: — А ты, ну, в скафандр-то, влезешь? Ты рационов сколько умял? Три или все пять? Может лучше тебя здесь оставить, а? Запрём в сортире — он герметичный, посидишь там.

— Сэр?!

— Наверное, — уловив смешок в его словах, поддержал командира врач: — Вы правы, сэр. Скафандры лёгкие, а памперсов мы не купили. Да и душа здесь нет.

— Точно, Лаф! — Присоединиться к розыгрышу пилот: — Ты, это, подумай — тебе самую важную часть корабля доверить хотят. Сортир! Это, я тебе скажу, важнее реактора будет! Ведь что такое корабль без реактора? — Катер начал снижение и пилот, сконцентрировавшись на выборе подходящей площадки бросал короткие фразы через плечо, одновременно рассматривая и размытый туманом пейзаж за бортом, и косясь на экранчик сканера, короткими штрихами рисовавшего срез рельефа под ними.

— Вот сам посуди… Без реактора — корабль — это просто консервная банка… А без сортира… — Прикусив губу он замолк, и, направляя корабль точными, одиночными выстрелами маневровых, начал посадку на выбранный им клочок ровной поверхности.

— Есть шасси. До поверхности… Пять… Три… Два…

Поймав себя на том, что он вцепился обоими руками в страховочный поручень у люка, Сэм, мысленно выматерившись, разжал пальцы, на это простое действие потребовалось большее, чем обычно усилие, и подойдя к пилоту, как можно более небрежно облокотился о подголовник его кресла.

— Один… Ноль пять… — Корабль слегка качнул — сейчас катер висел над поверхностью, удерживаемый только выхлопами маневровых и Сэм снова испытал острое чувство зависти — сиди он за рычагами, катер давно бы уже был более-менее мягко впечатан в поверхность.

— Ноль три… Ноль один… При готовится… Касание!

Снизу послышался протяжный скрип, оборвавшийся каким-то хрустом и всё смолкло.

— Снижаю мощность, готовимся!

Протяжные вопли маневровых начали медленно смолкать, обещая отдых исторгавшим их соплам. Выждав несколько секунд, Лоск принялся щелкать тумблерами, обрезая голоса уже тихо звучавшего хора.

— Грунт держит, посадка завершена, — доложил пилот, поворачиваясь к Сэму и потягиваясь: — Так вот, продолжил он как ни в чем ни бывало, переведя взгляд на Сергея: — Сортир, я тебе скажу, Лаф, это такая вещь, без которой ну никак не обойтись. Вот был у меня случай — Я на Слоне тогда ходил. И вышел у нас из строя сортир — кто-то из молодых мехов ветошь спустил, а она, как ты понимаешь — фильтры и забила. Ладно бы — к концу перехода, так нет — в первый же вечер. Ну, значит…

— Лоск, завязывай, — Сэм, уже натянув на себя лёгкий скафандр, крутил в руках его шлем, распутывая жгут проводов, торчавших из его затыльника: — Пакуйся, а? Или хочешь с ним на пару, в сортире сидеть?

— Иду. — Выбравшись из-за пульта он принялся разворачивать свой свёрток, одновременно продолжая рассказ: — И вот представь себе, юнга — полсотни мужиков на борту, жратва — отменная, а удобств — нет. Представляешь, как от нас разило, когда мы рейс закончили? Я тебе так скажу, — прервавшись на середине он принялся натягивать своё облачение: — Уффф… Пустотные всё же лучше… Вот…

— А что не почистили-то? — Прервал его Лаф, тоже принявшийся распаковывать свой свёрток: — Продули бы, ну, или, кислоты какой, крота того же — чего не залили?

— Так не было ничего такого на борту! Да и крот… Его б литров сто, не меньше бы ушло…

— А чего ящик какой не приспособили? — Удивился Док, как и все коротавший время в скафандре — В ангаре бы поставили — а как наполнится — за борт?

— Ага, — хохотнул Лоск: — А потом — летишь ты себе и хоп! Оно самое — да по лобовухе! Тебе бы понравилось?! Свеженькое… Да от пяти десятков мужиков. Кому это понравится?

— Так оно ж замёрзнет?! — почти влезший в свой скафандр Сергей, попрыгал на месте позволяя своему костюму более удобно облечь его фигуру.

— С чего это — замёрзнет? — подключая провода шлема к разъёмам на вороте поинтересовался пилот: — Вакуум же — всё как в термосе сохраняется. Нет, конечно — со временем, замёрзнет, через месяц так — но мы-то шли по стандартной трассе, движение там плотное, — закончив подключать контакты он надел шлем, и, подняв забрало подвёл итог: — Короче, юнга — сортир — это наиважнейшая часть корабля. Ясно тебе?!

— Так точно, господин пилот! — Полностью экипированный Лаф вытянулся по стойке смирно около выходного люка, и, отыскав глазами Сэма, который, тоже уже надев шлем сидел в пассажирском кресле, вытянув ноги, доложил: — Господин командир! Юнга Лафит к вылазке готов!

Планета встретила их легким ветерком, лениво перемешивавшим потоки коричнево желтого тумана, колеблющимися слоями наползавшего на корпус корабля.

— Если я верно понял оставленные автором указания, то там туда, — махнул рукой Сэм, указывая на поднимавшуюся впереди справа от них каменную стену: — Там должно быть нечто вроде пещеры — вот в неё нам и надо.

— Так пошли же! — Взмахнул фонарём Лаф: — Чего ждать?!

— Под ноги смотри, — дёрнул его за пояс, стоявший за ним Док: — Ты уверен, что эта гадость — безопасна? — посветил он вниз — там, вне границ очищенного выхлопом камня, шевелились, колеблемые местным ветерком, тонкие ярко зеленые травинки, очень напоминавшие собой самый обычный земной луг — только цветочков не хватало.

— Трава, подумаешь, — недовольно засопел юнга, когда врач, присев на корточки, отодвинул его в сторону: — Идти надо, чего ждём? Травы испугались?

— Ага, её самой, — без тени иронии подтвердил Жвалг, отстёгивая с пояса телескопический щуп и раскрывая его на полную длину: — Трава, брат, она разная бывает, — произнёс он, крутя раздвоенным концом щупа в зеленом ковре: — Например, она может быть голодной. Как эта, — встав он осторожно, не поднося близко к своим товарищам, продемонстрировал им обгрызенный конец только что бывшей целой вилки: — Неорганику жрёт, — закинув палку подальше от себя, сообщил он обескураженному Сергею: — Скафандр твой слопает за милую душу. Плоть, может и не тронет, хотя, кто эту пакость знает. Идти нельзя, — развёл он руками: — По крайней мере — по этой дряни.

— Огнемёт бы, — вздохнул Лоск: — Выжгли бы тропинку моментом.