Тринадцать маленьких голубых конвертов - Морин Джонсон

По правде говоря, эта немного пугало.

Джинни отогнала прочь эти мысли и встала с кровати. Она спала долго, Ричард уже ушел. На столе лежала газета, открытая на странице с курсом валют. Рядом Ричард карандашом приписал: «Сто тридцать три тысячи американских долларов».

Снова в ее воображении возникла куча денег, только на этот раз она была еще больше; доллары заполнили кухню и скрыли стол, доходя ей до талии.

Вряд ли тетя Пег имела в виду деньги. Джинни была уверена, что в последнем письме было что-то еще. Но ей понадобится помощь, чтобы выяснить правду.

Джинни обнаружила Кита перед включенным телевизором. Шла какая-то передача: мужчина с длинными волосами открывал банки с краской перед двумя удивленными людьми в одинаковых футболках. Кит не смотрел на экран, он склонился над блокнотом и даже не поднял головы, когда Джинни вошла в комнату и присела на диван.

– Ты только послушай, – сказал он. – «Харродс: мюзикл». Универмаг в современном мифическом контексте предстает в… что дальше?

Выражение лица Джинни было пустым и холодным.

– Как ты думаешь, она хочет, чтобы я с ними что-то сделала?

– С деньгами?

Джинни кивнула. Кит вздохнул и прикрыл блокнот, придерживая страницу рукой.

– Не хотелось бы напоминать тебе об этом, – начал он, – но она мертва, Джин. И она не хочет, чтобы ты что-то с ними сделала. Это твои деньги. Ты можешь поступать с ними так, как захочешь. Например, инвестировать их в «Харродс: мюзикл», от чего я не буду тебя отговаривать. – Он посмотрел на нее, ожидая какой-нибудь реакции. – Стоило попытаться, – сказал он. – Хорошо. Почему бы тебе не попутешествовать?

– Я только что вернулась из путешествия.

– Ты была всего в нескольких странах. И можешь побывать в других местах.

– Мне не очень хочется путешествовать.

– Ты могла бы остаться в Лондоне. Здесь есть чем заняться.

– Думаю, да, – кивнула она.

– Послушай, – вздохнув, произнес Кит. – Ты только что получила кучу денег. Потрать их на то, что хочется тебе. Перестань задаваться вопросом, что было в последнем письме. Ты все выяснила. Все закончилось.

Джинни пожала плечами.

– Ты и так знаешь, что оно бы привело тебя к этому плакату, – сказал Кит. – И ты получила то, что она оставила. Ты узнала, что Ричард – твой дядя. Что еще тебе надо?

– Можно я задам тебе вопрос?

– А я могу запретить тебе?

– Мы встречаемся?

– А что значит встречаемся?

– Перестань. Я серьезно.

– Хорошо. – Кит выключил телевизор. – Это резонный вопрос. Но ты же понимаешь, что должна будешь вернуться домой?

– Понимаю, – сказала она. – Я просто хочу все прояснить. Так между нами что-то есть?

– Ты знаешь, что я чувствую.

– А ты не мог бы… озвучить это? – спросила Джинни.

– Да. – Он кивнул. – Между нами определенно что-то есть.

Джинни была безумно рада, что Кит наконец признался.

И в ту секунду она поняла, какое задание было в тринадцатом письме.

Джинни казалось, что в «Харродсе» должны были как-то отметить продажу картин тети Пег. Однако здесь, казалось, и не подозревали об этом событии; возможно, никто даже не слышал о художнице, нашедшей убежище в недрах магазина. «Харродс» был таким же, как обычно. Оживленным и многолюдным. Как и прежде, здесь кипела жизнь.

Женщина за стойкой с шоколадом закатила глаза, когда Джинни подошла к ней.

– Минуточку, – сказала она. – Я позвоню мистеру Мерфи.

По пути сюда Джинни остановилась у банкоматов и проверила свой счет. Она удостоверилась, что на него поступили деньги, и сняла сто фунтов, посчитав эту сумму достаточной на первое время.

Она вытащила деньги из кармана и сжала в ладони.

– Он спускается, мисс, – произнесла женщина без энтузиазма.

– Какой у вас самый лучший шоколад? – спросила Джинни, осматривая витрину.

– Зависит от того, что вам нравится.

– А какой нравится вам?

– Трюфели с шампанским, – ответила женщина. – Но они стоят шестьдесят фунтов за коробку.

– Я возьму одну.

Женщина приподняла брови, когда Джинни протянула ей деньги. Через мгновение на стойке появилась тяжелая красновато-коричневая коробка. Джинни тут же вернула ее женщине:

– Они для вас. Спасибо за все.

Отойдя от стойки, она задумалась, узнает ли когда-нибудь, как хотела поступить с этими деньгами тетя Пег.

Джинни отвела Ричарда в причудливую чайную. Ей это показалось правильным поступком. За то время, которое она провела в Англии, ей так и не довелось попробовать интересных сортов чая. Сейчас они изучали многоярусную витрину с крошечными сэндвичами и пирожными.

– Пришла тратить свое состояние? – спросил Ричард.

– Типа того, – ответила Джинни.

Она посмотрела на изысканную фарфоровую чашку, которую только что наполнил официант.

– Что это значит?

– Я правильно поступила, решив продать картины? – спросила она.

– Я тоже был там, – ответил Ричард. – На этих полотнах отражены последствия ее болезни и смерть. Джин, мне бы не хотелось помнить ее такой. Она не всегда была такой.

– В каком состоянии она писала эти письма? – спросила Джинни.

– Иногда она находилась в здравом уме, а иногда думала, что на стенах сидят божьи коровки, или разговаривала с почтовым ящиком. Честно говоря, иногда я не понимал, приносило ли это ей боль или она наслаждалась странными вещами, которые видела. Пег была… полна чуда.

– Я знаю, что вы имеете в виду.

Они наполнили свои тарелки крошечными сэндвичами. В течение нескольких минут Ричард ел, а Джинни складывала из своей еды компас или часы.

– В последнем письме, которое я прочитала, она мне кое-что рассказала. И мне пришло в голову, что она могла скрыть это от вас.

Ричард замер, не донеся до рта сэндвич с огурцом.

– Она любила вас, – продолжила Джинни. – Была по уши в вас влюблена. И злилась на себя за то, что испугалась и сбежала.

Взглянув на лицо Ричарда, Джинни поняла, что он не знал об этом. Теперь ее миссия завершена. И она сразу же почувствовала облегчение.

Она даже не смутилась, когда Ричард обнял ее.