Тринадцать маленьких голубых конвертов - Морин Джонсон

– Да… именно такой она была.

– Немного похоже на дом Мари, – заметил он.

Кит обошел комнату, рассматривая все детали. Приблизился к картине Мане.

– Это ее любимая? – спросил он.

– Она обожала ее, – ответила Джинни. – В ее квартире в Нью-Йорке тоже висела такая.

Она так много раз смотрела на эту картину, но, как и Пит, никогда не понимала ее значения. Тетя Пег объясняла, но Джинни никогда не вникала. Теперь безразличное выражение лица девушки посреди этого праздника жизни, всех этих красок… обрело смысл. Это было очень трагично. Перед ней разворачивалось представление, а девушка его не замечала, не наслаждалась им.

– Ты стоишь как раз там, где должен стоять художник. Знаешь, что тете Пег нравилось в этой картине? Что никто не замечает зеленые гимнастические туфли в верхнем углу. Это отражение женщины, которая стоит на трапеции, но видно только ее ноги. Тетю Пег всегда это интересовало. Она всегда говорила об ее зеленых туфлях. Видишь? Вот здесь. – Джинни взобралась на кровать и ткнула в верхний левый угол, где свободно свисали маленькие зеленые гимнастические туфли.

Дотронувшись до плаката, она почувствовала, что прямо под этими туфлями есть бугорок. Джинни провела рукой по поверхности, но стена была гладкой везде, кроме этой точки. Она потянула за уголок. Плакат был прикреплен с помощью голубого клея, но Джинни с легкостью удалось оторвать его.

– Что ты делаешь? – спросил Кит.

– Под ним что-то есть.

Они уставились на кусок голубого воска. В который был вдавлен небольшой ключ.

Ключ лежал между ними на кухонном столе. Он не подходил ни к одной двери в доме. Комнату Джинни они осмотрели наиболее тщательно, но ничего не обнаружили.

Так что теперь им оставалось только пить чай и смотреть на ключ.

– Я должна была догадаться, что нужно посмотреть туда, – произнесла Джинни, положив подбородок на стол и задумчиво рассматривая крошки.

– В других письмах говорилось о том, что ты должна что-то открыть?

– Нет.

– Она тебе давала еще что-нибудь? – Кит пододвинул ключ к другому концу стола. – Кроме писем.

– Только банковскую карту. – Джинни вытащила из кармана банковскую карту «Барклайс» и положила ее на стол. – Теперь она бесполезна. На счету ничего не осталось.

– Ладно. Что теперь?

Джинни задумалась.

– Думаю, мне стоит помыться, – наконец сказала она.

Ричард и об этом подумал. На полу возле ванной лежала одежда, ставшая ему маленькой: спортивные штаны и футболка.

Джинни отмокала, пока ее кожа не сморщилась и не стала похожа на изюм. Она уже давно не могла позволить себе такую роскошь – горячую воду, полотенца и время, чтобы отмыться по-настоящему.

Когда она вышла, Кит смотрел в крошечное круглое окно стиральной машинки, стоящей под стойкой.

– Постирай свою одежду, – сказал он. – Она омерзительна.

Эта машинка, на взгляд Джинни, была странно устроена. Она набирала немного воды, крутила одежду пару минут, затем останавливалась, словно уставала. Весь процесс был довольно медленным.

Крутится, крутится, крутится, крутится. Отдыхает, отдыхает, отдыхает.

Щелк.

Крутится, крутится, крутится, крутится. Отдыхает, отдыхает, отдыхает.

– Кто додумался установить окно на стиральную машинку? – спросил Кит. – Разве кто-нибудь следит за стиркой?

– Ты имеешь в виду, кто-нибудь, кроме нас?

– Ну да. Можешь приготовить кофе? – спросил он.

Джинни встала и, споткнувшись о длинные штанины, достала из шкафа банку растворимого кофе «Харродс».

– «Харродс», – сказал Кит, осматривая банку.

И тут Джинни осенило.

– «Харродс», – повторила она.

– Да, оттуда.

– Нет. Ключ. Он от «Харродса».

– От «Харродса»? – спросил Кит. – То есть ты считаешь, что у твоей тети был волшебный ключ от «Харродса»?

– Возможно. У нее там была студия.

– В «Харродсе»?

– Да.

– А спальня где? В парламенте? Или в башне Биг-Бена?

– Ричард работает в «Харродсе», – пояснила Джинни. – Он нашел ей помещение, где она смогла работать. Там был шкаф, в котором хранились ее работы. И к этому шкафу может подойти маленький ключ, который мы нашли.

Кит покачал головой.

– И почему меня это не удивляет? – спросил он. – Тогда пошли. Вперед.

Несколько часов назад Джинни решила не стесняться из-за своего внешнего вида. Только увидев свое отражение в окне «Харродса», она вдруг вспомнила, что на ней надето. А тут еще и Кит, у которого на футболке было написано: «КОРПОРАТИВНАЯ СВИНЬЯ СЪЕЛА МОИ ЯЙЦА».

Когда швейцар «Харродса» открыл перед ними дверь, Кит, как и Джинни, разволновался.

– Господи, – пробормотал он, широко открыв рот при виде толп, которые заполнили каждый квадратный метр пространства. – Я туда не пойду.

Джинни схватила его за руку, втащила внутрь и повела за собой по теперь уже знакомому пути к стойке с шоколадом. Продавщица, кажется, не особенно удивилась их внешнему виду. Видимо, она давно здесь работает и видала и не таких сумасшедших.

– Мерфи, да? – сразу же спросила она.

– Откуда она знает? – спросил Кит, когда женщина пошла к телефону. – Откуда ты знаешь всех этих людей в «Харродсе»? Кто ты?

Джинни поймала себя на том, что кусает ногти, хотя раньше никогда этого не делала. Внезапно она занервничала перед встречей с Ричардом. Ее дядей. С тем, от кого она сбежала.

– Мама обычно притаскивала меня сюда, когда мы приезжали в Лондон на Рождество, – произнес Кит, низко наклоняясь и что-то рассматривая на прилавке с шоколадом. – Здесь еще хуже, чем мне запомнилось.

Джинни захотелось отойти от Кита, от шоколадной леди… поэтому ей пришлось бороться с желанием просочиться в толпу и исчезнуть. Она уже почти готова была сбежать, как вдруг заметила короткие вьющиеся волосы Ричарда, его серебристый галстук и темную рубашку. Он уже пробирался к ним сквозь толпу. Джинни не смогла поднять на него глаза, когда он подошел. Вместо этого она вытянула руку вперед. На ладони покоился крохотный ключ, практически вдавленный в кожу.

– Я нашла это, – сказала она. – Он был в комнате тети Пег, за плакатом. Думаю, она оставила его там для меня, и, скорее всего, он от того, что находится здесь.

– Здесь? – уточнил Ричард.

– Он от шкафа. Он все еще здесь?

– Да, в кладовке наверху. Но в нем ничего нет. Она унесла краски домой.