Династия Виндзоров. Ужасная история английского двора - Наталия Сотникова

Когда ему приедалась лондонская жизнь, Джордж потихоньку сбегал на Французскую Ривьеру, где буквальным образом отводил душу. Как-то он под чужим именем принял участие в конкурсе в Каннах на лучшее исполнение танго и завоевал первый приз. Подобных приключений ему показалось мало, и в 1928 году легкомысленная американская дамочка Кики Уитни Престон приохотила его к морфину и кокаину. Но этому увлечению в 1928-29 годах не удалось окончательно сгубить его. После тяжелого длительного лечения Джордж вернулся к нормальной жизни. Деятельное участие в излечении оступившегося принимал Эдуард, не отходивший от брата буквально ни на шаг и регулярно засаживавший его под домашний арест. За это принц Уэльский чуть ли не единственный раз заслужил одобрение от отца, весьма скупого на похвалу своим детям. Но полностью отвадить Джорджа как от алкоголя, так и от наркотиков так и не удалось.

В 1934 году родня уломала Джорджа жениться на элегантной, привлекательной, обаятельной и неглупой кузине, принцессе Марине Греческой и Датской, православного вероисповедания, правнучке императора Александра II по матери и потомку Николая I по отцу. Видимо, таким смешением родственной крови можно объяснить тот факт, что одна нога у нее была короче и тоньше другой. Впрочем, ношение специальной ортопедической обуви делало этот изъян практически незаметным. Поскольку греческую королевскую семью вынудили отречься от трона в результате республиканского выбора населения страны, Марина была бедна как церковная мышь. Будучи воспитанной на континенте, она обладала совершенно космополитическим образом мышления и внесла свежую струю в затхлый мир королевской семьи. Дамы из общества стали чаще курить, ибо так поступала герцогиня Кентская. Ее прически и шляпки копировали, а брюки стали не вызывающим, но вполне пристойным предметом женского туалета. Именно она ввела в моду хлопковые ткани, причем из совершенно патриотических побуждений, ибо депрессия нанесла тяжелый удар по ткацким фабрикам Ланкашира. Марина попросила свою портниху разработать несколько фасонов платьев из хлопчатобумажных тканей, и вскоре это стало модным трендом.

Королева Мэри, надеявшаяся, что бедная родственница будет по гроб жизни благодарна судьбе за то, что попала в Букингемской дворец, быстро уяснила себе свою ошибку. Марина же осознавала себя полноправной наследницей великого императорского дома и называла своих невесток, герцогинь Йоркскую и Глостерскую, не иначе как «эти заурядные шотландские девочки». Как-то королева уставилась на ярко-красные ногти Марины и строго отчитала ее:

– Королю не нравятся крашеные ногти. Нельзя ли что-нибудь сделать с этим?

На что Марина отрезала:

– Вашему Георгу они могут не нравиться, а вот моему – нравятся.

Джордж Кентский стал отцом двоих сыновей и дочери, но от разгульного образа жизни не отказался. В 1942 году он трагически погиб, когда его гидросамолет, направлявшийся в Исландию, разбился на севере Шотландии. Поскольку документы о расследовании причин этой катастрофы до сих хранятся под спудом в недрах британских архивов и нет надежды, что их когда-либо предадут гласности, это дает повод для хождения самых разнообразных слухов. Кто-то считает, что ошибку совершил пилот; кто-то утверждал, что машиной управлял сам принц, предварительно хорошо принявший на грудь вместе с экипажем, а кто-то считает, что катастрофа была хладнокровно подстроена, чтобы отделаться от принца, компрометировавшего семью в военное время своим отвратительным поведением. Вряд ли эта тайна будет открыта, как и все многочисленные секреты, связанные с династией Виндзоров.

Принц Генри был настолько бесцветен, что, собственно, не доставлял особых забот родителям, ибо кроме спорта его мало что интересовало. В 1928 году отец даровал ему титул герцога Глостерского, и было решено, что он сопроводит брата Эдуарда в поездку на отдых в Кению. Там принцы повстречались с Берил Маркхэм (1902-1986), пожалуй одной из самых замечательных женщин своего времени. Ее отец профессионально занимался разведением чистокровных лошадей и переехал в Кению, когда Берил было всего 4 года. Там девочка выучилась охотиться и полюбила профессию своего отца. Она слыла красивой женщиной и имела множество романов, трижды побывала замужем и в 1928 году как раз состояла женой промышленного магната Мэнсфилда Маркхэма. Внешностью Берил несколько походила на кинозвезду Грету Гарбо. Когда принцы познакомились с ней, она была на шестом месяце беременности, но это не помешало ей стать любовницей обоих высокопоставленных гостей. С Генри роман растянулся на четыре года, перемещаясь с одного континента на другой; с Эдуардом – занял около года, биографы теряются в догадках, знали ли все участники о существовании сего странного треугольника.

Когда Генри начал в открытую появляться с Берил в Лондоне, муж обнаружил их любовные письма и пригрозил привлечь принца как соответчика в бракоразводном процессе, «если он не позаботится о Берил». В королевский дворец отправился адвокат по бракоразводным процессам, который добился, чтобы принц Генри учредил траст в 15 тысяч фунтов, дававший пожизненный ежегодный доход в 500 фунтов. Но это не положило конец его увлечению этой неотразимой женщиной.

Впоследствии Берил, в которой бешено играла авантюристическая жилка, выучилась водить самолет и стала одной из первых женщин, получивших лицензию профессионального пилота. В 1936 году она прославилась на весь мир, первой совершив в одиночку перелет из Великобритании в Северную Америку, о чем написала книгу «На запад за ночью», которую восторженно нахваливал такой авторитет, как писатель Эрнест Хемингуэй. На старости лет Берил впала в бедность, и, похоже, именно 500 фунтов принца Генри позволяли ей кое-как сводить концы с концами.

«Любовь века», «отречение века», «корона за любовь» – вот мотивы, связанные с образом этой женщины, которую никак нельзя отнести ни к числу красавиц, ни к категории больших умниц. В свое время разведки нескольких стран вытащили на свет Божий, казалось, все скелеты, которые были спрятаны в шкафах на жизненном пути Уоллис Симпсон, но разгадку этого сфинкса так и не нашли.

Бесси-Уоллис Уорфилд родилась 19 июня 1896 года в горной местности, в курортном городке Блу-Ридж-Саммит, штат Пенсильвания. Молодая семья переехала туда из-за болезненного состояния мужа, страдавшего туберкулезом. Как ядовито отмечали многие биографы, девочка появилась на свет уже через семь месяцев после свадьбы родителей. Младенца окрестили Бесси-Уоллис в честь тетки, старшей сестры матери, и отца – по-видимому, уже стало ясно, что он не жилец на этом свете. Мать девочки, Элис, происходила из старинной семьи Монтэгю из штата Вирджиния, к сожалению, утратившей состояние и сохранившей лишь благородные манеры, верность этикету и изысканную манеру выражаться. Элис вышла замуж за младшего отпрыска из столь же уважаемой балтиморской семьи, но без гроша за душой. В довершение ко всем несчастьям через пять месяцев после рождения дочери чахотка доконала Тикла-Уоллиса Уорфилда.

Элис осталась бедной вдовой, вынужденной проживать вместе с родственниками мужа и чувствовать себя зависящей от их помощи, которая, в сущности, выглядела подачками и даже не определялась какой-то твердо установленной суммой. В 1901 году овдовела старшая сестра Элис, Бесси, и они переехали к ней в Балтимор. В 1908 году Элис повторно вышла замуж, и девочка стала еще сильнее ощущать свое одиночество как в семье, так и в обществе. К тому времени она уже давно отказалась от своего первого имени и звалась Уоллис: