В начале пути - Иван Никитчук

– Понял, – угрюмо ответил Ваня.

Он поднялся и медленно зашагал вниз по дороге к школе, где стоял его велосипед.

Когда он приехал домой, мама удивилась его раннему появлению.

– Ты чего сегодня так рано?

– Уроки сократили, – соврал Ваня.

– Садись, покушай.

– Я потом.

Он вошел в комнату, сел за стол. Мысль стучала в голове, как сказать родителям о случившемся. Ничего не придумав, он сел читать первую попавшуюся под руку книгу.

На следующее утро Ваня в школу не поехал. Он сидел в комнате и читал книгу, хотя смысла прочитанного не понимал. Надо было как-то объясниться с родителями.

Когда в комнату вошла мама, она от неожиданности даже какое-то время ничего сказать не могла.

– Ты что, заболел, Ваня? – спросила она. – Почему не поехал в школу?

– Не заболел я… Меня выгнали со школы…

– Выгнали? За что? Кто выгнал?

– Директор…

– Что ты там натворил? Только этого нам и не хватало!..

– Ничего не натворил. Нам на обед принесли мясо, которое я назвал собачатиной. Все ученики не стали кушать…

– Я тебе говорила, что твой язык тебя до добра не доведет!

– Так мясо было действительно несъедобное, какие-то жилы… Вот я и назвал…

– Ну, и что теперь будем делать?

– А что делать? Пойду в совхоз работать. В следующем году поеду в Одессу, поступлю в техникум.

– Ой, не знаю! Вот батько вечером придет – решайте. Но мне кажется, что тебе лучше в школу вернуться.

Вечером состоялся неприятный разговор с батьком, итогом которого было решение учиться дальше в школе.

На следующий день Ваня вернулся к занятиям. Батько переговорил с директором, и инцидент был улажен. Но состоялся разбор поведения на комсомольском собрании, на котором присутствовал и Георгий Иванович. Ване там здорово досталось, но ограничились лишь обсуждением.

Учеба Ване по-прежнему давалась легко. В классе было несколько новых девочек, но ко всем из них он относился ровно. Может быть, немножко больше других он выделял Ольгу Бойченко и Марию Сиваченко. Оля была тоненькой, светловолосой девочкой с озорной улыбкой. Мария – наоборот, черноволосая, с такими же черными глазами.

Близко он сошелся с Женей Верстюком, учеником, которого оставили на второй год в восьмом классе. Это был хорошо сложенный парень с крепкими мышцами атлета. Он оказался близким знакомым Коли Капуки. Вместе с Колей Ваня побывал дома у Жени. Дом его находился рядом со школой. Там Ваня понял, откуда у Жени спортивная фигура. Он самостоятельно занимался штангой, поднятием тяжестей, гиревым спортом. Женя продемонстрировал некоторые приемы подъема штанги.

Это очень заинтересовало Ваню. В воскресный день он пошел на тракторный двор, нашел там подходящий кусок трубы и два колеса от катка трактора и все это хоть с трудом, но приволок домой. Со всего этого он соорудил себе штангу, с которой стал ежедневно заниматься, накачивая и себе мышцы. И вскоре результат стал заметен. Это еще больше сблизило ребят.

Однажды утром Ваня услышал, как мама с тревогой в голосе обратилась к батьку:

– Игнат, что-то с нашей Аней случилось. Мне кажется, она заболела. В последнее время она сильно похудела, пьет много воды… Я ее спрашивала, не болит ли что-нибудь. Она говорит, что ничего не болит, но во рту все пересыхает и хочется постоянно пить…

– Просто так ничего не бывает, – ответил батько. – Надо показать ребенка врачам. Отпрошусь сегодня с работы, и завтра как раз едут в Цебриково за комбикормом, вместе и съезжу с ней в больницу.

Следующим утром батько с Аней поехали в Цебриково. Вернулись они к вечеру.

– Ну, что сказали врачи? – спросила мама.

– Плохи дела, Гриппо… У нее тяжелая болезнь – сахарный диабет, и уже в запущенной форме. Надо везти в Одессу в больницу. Дали направление.

– О, господи! – всплеснула руками мама. – И откуда эта напасть на нашу голову?!

– Не причитай! – сказал батько. – Этим дело не поправишь.

– Я понимаю, – сквозь слезы ответила мама. – Игнат, надо везти Анечку в город быстрее…

– Завтра пойду к директору совхоза, чтобы помог отвезти ребенка.

Через два дня батько и Аня уехали в Одессу.

Батько через день вернулся домой один. Он рассказал, что Аню оставили в областной детской больнице. Обследование продлится не меньше недели. Но позвонили из Одессы только через три недели и попросили приехать за девочкой. Батько снова съездил в Одессу и вернулся с Аней, которая выглядела чуть получше и, кажется, была уже не такой худой. Теперь она сама себе делала инъекции инсулина. У нее была своя кастрюлька, в которой она кипятила шприц и иголки. Самочувствие ее было нормальное, и Аня возобновила посещение школы. Ваня несколько раз пытался расспросить Аню об Одессе, но она ничего особенного не могла рассказать.

– Ваня, я ничего почти не видела. Я была в больнице, меня на улицу не выпускали. И моря я не видела, – отвечала она Ване на его расспросы.

Октябрь-месяц выдался теплым. В середине месяца директор школы, придя в класс, объявил, что их класс за хорошую успеваемость поощряется поездкой в Одессу. Ваня от радости был на седьмом небе. «Наконец-то я увижу море!» – с восторгом подумал он.

В один прекрасный день почти всех учеников восьмого класса с их нехитрыми пожитками усадили в крытый кузов автомобиля, и они двинулись в Одессу. Вместе с учениками в кузове машины была и Ольга Ивановна. Георгий Иванович ехал в кабине машины. Путь был не близок – 100 километров по только что построенной дороге Киев – Одесса. В город въехали во второй половине дня. Ваня с кузова видел большие дома, ровные улицы, огромные деревья… Он ждал, когда появится море, но оно так и не появилось. Машина остановилась возле какого-то здания. Это был областной «Дом колхозника». Всех ребят расселили по 3–4 человека в комнате. Ваня оказался в одной комнате с Колей Капукой и Васей Копыщиком. Ребят покормили в столовой.

– Ребята, – обратилась к школьникам Ольга Ивановна, – нам повезло. Удалось раздобыть билеты в оперный театр. Это одно из самых красивых зданий Одессы и очень интересный театр. Так что сейчас немножко отдохните, а потом все дружно идем в театр. Договорились?

– Договорились, – вместе со всеми сказал и Ваня. – Ольга Ивановна, а море вы нам покажете?

– Море? Тогда давайте чуть раньше выйдем из гостинцы, пойдем к оперному театру, а от него минута ходьбы к Потемкинской лестнице, с которой прекрасно видно море.

Когда гурьбой они пришли на крутой берег, с которого вниз к морю спускалась огромная лестница, перед ними открылась бескрайняя водная гладь. У Вани в груди от восторга перехватило дыхание. Он смотрел на эту бескрайнюю синеву широко раскрытыми глазами, как бы стараясь запомнить эту чарующую глаз картину. «Так вот ты какое, море!» – пронеслось у него в голове. Он стоял завороженный, забыв обо всем. Ему казалось, что стоит он не на берегу, а на палубе океанского лайнера, который скользит по этой синеве морской глади…