Люди крови - Алан Ф. Троуп

После рождения ребенка я бы хотела научиться ходить под парусом, – говорит Элизабет. – Купишь мне яхту?

– Конечно, – обещаю я.

Первые зимние ветры начинают дуть за несколько дней до Рождества. Впервые с лета солнце днем совсем не греет. Ветер стучится в наши окна, воет в бессильной злобе. Я смотрю в окно на серое небо, холодные волны, накатывающие на пристань, и звоню Эмили в офис, чтобы отменить свое еженедельное совещание с Гомесом и Тинделлом. Потом я развожу огонь в большой комнате для нас с Элизабет.

– Это же Флорида,- говорю я.- Здесь не должно быть так холодно.

Элизабет усмехается и качает головой:

– По телевизору говорят, что сейчас всего лишь шестьдесят градусов. У нас дома каждую ночь бывает холоднее, чем сегодня. Ты ведешь себя, как будто нас совершенно неожиданно застигла вьюга, но мы знаем, что через несколько дней снова потеплеет.

Я оставляю смеющуюся Элизабет в большой комнате, а сам спускаюсь разжечь камин в нашей спальне. Через несколько минут Элизабет беззвучно сигнализирует мне:

– Он снова здесь.

– Сантос? – отзываюсь я. – В такую-то погоду?

Элизабет вместе со мной подходит к окну. Она испытующе смотрит на меня. Яхта борется со стихией. Можно сказать, что она плывет по воздуху, то и дело перелетая с волны на волну.

– Он сумасшедший, – говорю я.

– Они оба сумасшедшие, – уточняет Элизабет, и я соглашаюсь с ней, увидев Кейси Мортон, которая возится с парусом. Она практически висит над водой. Опорой ей служат лишь собственные ноги да канат, тянущийся с верхушки мачты и привязанный к стропу, обхватывающему ее сзади.

– Это называется трапеция, – говорю я Элизабет, указывая на Сантоса, который повис с другой стороны яхты в точно такой же позе.

В своих черных непромокаемых плащах они оба кажутся тенями.

– Без спасательных жилетов! – говорю я, качая головой. И вновь не могу не восхититься мужеством этого человека, глядя, как его катамаран то подпрыгивает, то ныряет, то срезает пенные гребни волн.

И еще Сантос удивляет меня тем, что он правит на север и сражается с беспощадным северным ветром до тех пор, пока не достигает канала между моим островом и Своенравным рифом. Яхта сворачивает в канал, на мгновение замедляет ход, а потом делает мощный рывок. Сантос и Мортон отклоняются назад, подветренная сторона яхты поднимается, левая нога Мортон скользит.

Она кричит, пытается дотянуться до Хорхе, но ее тело все больше отклоняется, теперь только правая нога касается палубы. Он тоже тянется к ней. Пальцы их рук соприкасаются. Порыв ветра опрокидывает паруса, яхту бросает вперед, и она зарывается килем в волну. Потом катамаран резко останавливается, словно наткнувшись на невидимую преграду, корма поднимается, Мортон раскидывает руки, сила инерции влечет ее по дуге, ограниченной канатом, привязанным к верхушке мачты. Сантос летит за ней, под действием их общей тяжести яхта кувыркается, мужчина и женщина сталкиваются друг с другом. Их закручивает вокруг мачты, они сшибаются лбами. В конце концов Сантоса и Мортон накрывает перевернутая вверх дном яхта.

Я судорожно выдыхаю, глядя на остатки катамарана, дрейфующие по волнам.

– Уж не собираешься ли ты спасать их? – спрашивает Элизабет.

– Нет, – отвечаю я, – они под яхтой. Они утонут до того, как я успею добраться до них. И потом, ты наверняка испытываешь облегчение от того, что они убрались с нашей дороги.

Она лишь пожимает плечами и смотрит на воду. И вдруг… У меня, правда, хватает ума удержаться от торжествующего возгласа. Я спокойно сообщаю Элизабет:

– Это, кажется, Сантос.

Человек держится за обломки катамарана, возится с канатом, которым он обвязан, и, отвязавшись, ныряет обратно под лодку. Через несколько мгновений он вновь появляется на поверхности, таща за собою Мортон. Ему уже почти удается забросить ее на перевернутую яхту. Правда, она все время соскальзывает. Когда Сантос лишь на мгновение отпускает ее, чтобы получше ухватиться самому, Мортон съезжает вниз и исчезает в волнах.

Я едва подавляю стон. Остается надеяться, что Хорхе хватит здравого смысла остаться на яхте. В конце концов, лучше, чтобы выжил хотя бы один, чем чтобы погибли оба. Тем временем течение относит подругу Сантоса все дальше и дальше. Он выжидает несколько секунд, прежде чем покинуть свое убежище, и отталкивается от лодки как раз в тот момент, когда женщина появляется на поверхности футах в двадцати от него.

Ни у одного из них нет спасательного жилета, и я прекрасно знаю, что через несколько минут их вынесет в океан. Успею ли я прийти на помощь? Я смотрю на Элизабет, прикидывая, насколько ее разозлит моя попытка спасти людей.

– Я думаю, тебе следует вытащить их, – говорит она.

Я так и застываю с открытым ртом. Наконец, обретя дар речи, спрашиваю:

– Почему?

Не стану признаваться, что сам этого хотел.

– Иди, а то не успеешь. И притащи их сюда.

Потом все объясню.

Двигатели просыпаются, стоит мне только повернуть ключ зажигания у «Грейди». На бешеной скорости я вырываюсь из бухты, и, лишившись прикрытия острова, сразу же подвергаюсь атакам огромных волн. Меня хлещет холодный ветер, в меня летят соленые брызги, и очень скоро моя одежда становится насквозь мокрой. Я упрямо пробираюсь по каналу. Меня крутит и вертит, подбрасывает вверх и окунает в воду.

– Элизабет! – беззвучно зову я, когда добираюсь до выхода из бухты и поворачиваю на север.

– Ты еще видишь их?

– Он доплыл до нее.. – отвечает Элизабет. – Он пытается плыть и тащить ее за собой. Их яхта минуту назад проплыла мимо них… Он старается догнать яхту, но не думаю, что ему это удастся: ее относит слишком быстро.

Я командую катеру: «Полный вперед», несколько секунд борюсь со штурвалом, пока лодка получает «пинки» то с одной, то с другой стороны.

– Как далеко они от выхода в океан?

«Грейди» ложится на один борт при повороте канала, брызги покрывают ветровое стекло слоем белой пены. Ничего не вижу, кроме бурлящей и кипящей вокруг меня воды.

– Они совсем недалеко, – отвечает Элизабет.

– Где они? – я резко торможу и пристально вглядываюсь вперед.

– Справа от тебя… ярдах в пятидесяти. Посмотри в сторону нашего острова. Они недалеко от берега.

Я забираю в ту сторону, куда указывает Элизабет. В волнах на какой-то миг мелькает блестящий непромокаемый плащ и светлая прядь волос.

– Я их вижу! – сообщаю я Элизабет.

Теперь я не спускаю с них глаз, догоняю, проплываю мимо, потом разворачиваюсь и возвращаюсь. Течение само принесет меня к ним. Постараемся спасти Сантоса и его подругу, не врезавшись в них на катере.

Сантос гребет одной рукой, а другой держит девицу. Он даже глаз на меня не поднимает, пока я не подплываю совсем близко и не останавливаюсь.