Женщина с зонтиком и перспективами - Валентина Седлова

— Тогда вам ко мне! — весело отозвалась Машка.

— Это как?

— Дело в том, что Артем мой жених. Право слово, не могу понять, что вы все к бедной Лизе пристаете?

Не знаю, кто из нас троих испытал больший столбняк: я, Темина любовница или сам Тема. Но раз уж Машка делает такие смелые заявления, значит, между ними действительно все вполне серьезно. Когда только успели? Нет, этот вопрос я у них еще выясню.

Первой опомнилась Темина любовница и с криком «так это все ты виновата!» бросилась на Машку.

Стоя в позе «лунный журавль глядит в пустоту», Машка встретила соперницу ударом ладони в нос. Затем плавно перейдя в позу «тигр чешет кончиком хвоста свое ухо», она мастерски дернула противницу за шевелюру. Прическа Теминой любовницы разом потеряла приличный вид. Тогда выставив вперед свои когти, она пошла в атаку на Машку. Тема дернулся было помочь своей-моей подруге, но я его удержала. Как пелось в старом добром спектакле «Ханума», «когда женщины дерутся, лучше в драку не встревай».

Машка, нисколько не растерявшись, встретила когти жестким блоком, а затем приемом «Старый Чунь вытрясает свой половик» вывернула ей руки под каким-то немыслимым углом. Мегера взвыла и попыталась лягнуть Машку. Ха-ха: Машка успела вдоволь наплясаться на ее туфлях и чулках, не получив не единого пинка, прежде чем до девушки дошло, что «финита ля комедия» — ее песенка спета.

— Да, Тема, по поводу первых двух покушений. Зря ты так на Толю ругался, поскольку они были делом рук именно этой барышни. Они, видишь ли, сговорились между собой. Барышня решила, что перед ней обманутый мною муж и предложила ему баш на баш: она устраняет меня, а он бьет тебе морду, — как мне кажется, к месту ввернула я историческую справку.

От обилия информации бедный Тема окончательно «поплыл». Смотрел на меня мутными глазами и хватал ртом воздух. Зато вот Машка такой роскоши — растеряться, я имею в виду — себе не позволила. Пока Тема не пришел в себя и не набросился на мерзавку, чтобы лично надавать ей люлей за то, что едва не угробила его лучшую подругу, то есть меня, Машка от души надавав ей по морде, в мгновение ока выставила паразитку вон, с грохотом захлопнув за ней дверь. После чего хмыкнула и показала мне сложенные указательный и большой пальцы — все о’кей. Я ответила ей тем же.

— Нет, поверить не могу! Как Настя могла пойти на такое? Это же не игрушки! Ты уверена, что это была именно она? — спросил меня Тема. Ага, значит, эту мамзель зовут Анастасия? Вот я все и узнала.

— Уверена-уверена. Я ее лично засекла в метро, а Толя сегодня все подтвердил насчет их сговора. Кстати, теперь понимаешь, почему я была уверена, что ты во всем этом замешан?

— Нет, — ответил ошарашенный академик.

— Тема, это же как дважды два! — с улыбкой пояснила ему Машка. — Раз ты сказал Лизе, что на нее со дня на день нападут, и нападает не кто-нибудь, а твоя бывшая пассия, то Лиза вполне логично предположила, что она тебе не бывшая, а действующая. А раз так, то значит — вы заодно.

— Девки, но это же полный маразм! — взвыл Тема. — Или вы считаете, что мне вообще доверять нельзя?! И это после стольких лет общения!

— Тема, успокойся. Это была реально нештатная ситуация, я спасала свою жизнь и верила любым, даже самым безумным логическим построениям, если они хоть как-то объясняли то, что со мной происходило. Ты здесь совершенно не при чем. И более того: совершенно официально в присутствии Машки извиняюсь за то, что подозревала тебя. Удовлетворен?

— Ну да, — ответил Тема, храня, тем не менее, весьма удрученный вид.

— А раз так, то теперь пришла твоя очередь объясняться, — перешла я в наступление. — Так откуда у тебя взялись синяки и царапины, и почему ты наехал на меня в тот вечер?

Расслабившийся было Тема, весь подобрался, словно собираясь обороняться от кого-то. Вестимо от кого — от меня. Но я этого тоже просто так не оставлю. В конце концов — имею я право знать все или нет?!

И тут захохотала Машка. Нет, хорошее настроение и смешинка во рту — это отлично. Без этого нам просто нельзя. Но черт побери, мне сейчас не до шуток. И кстати…

— А ты родная тоже объясни-ка мне: с чего ты по телефону обозвала Темку маньяком? Наговорила мне с три короба, как его боишься, как он на тебя рентгеновским взглядом смотрит. Я бы, может, и не поверила в то, что Тема собирается меня обидеть, но после твоего своевременного предупреждения решила драпать, что было сил. Итак, твое слово?

— Маша, ты называла меня маньяком? Ты меня боялась? Ничего не понимаю.

— Темка, Лизка, я вам сейчас все объясню. Лиз, в тот момент, когда я тебе позвонила, Тема с Вовой, как оказывается, выясняли отношения. Если помнишь, мы с тобой не договорили, потому что Вова вернулся. Так?

— Ну да. А что было дальше?

— А дальше Вова не нашел ничего умнее, как обвинить меня в том, что из-за моей распущенности наша свадьба находится под угрозой срыва. Его одолели мои любовники, и если я хочу, чтобы свадьба все-таки состоялась, то должна валяться у него в ногах и умолять простить себя.

— Слушай, Машка, я, конечно, могу ошибаться, но мне кажется, что он так к тебе изначально относился. Мне одного раза хватило, чтобы понять, что он за фрукт. Разве ты этого не замечала? Ты же как зомби делала все, что он от тебя требовал. Так с каких пряников ты в этот раз все-таки прозрела и убедилась в том, что перед тобой полное ничтожество с манией величия?

— Видишь ли, Вова пошел звонить моей маме, чтобы уведомить, как отвратительно она воспитала свою дочь, и какое одолжение он оказывает всем нам, что несмотря ни на что берет меня в жены. Спаситель выискался.

— Ну и?

— А этого я допустить не могла. Родителей не трогают, это святое. В своей жизни я могу играть в какие угодно игры, но задевать близких мне людей это не должно.

— Подожди, ты хочешь сказать, что все это время притворялась, а на самом деле понимала, кто есть Вова?

— Ну, не совсем. Сначала мне и вправду показалось, что у меня к нему чувства. Потом он начал закручивать гайки, и я не роптала, потому что считала, что ради любви можно пойти и не на такое. Можно сказать, решила поставить эксперимент и изучить себя — на сколько меня хватит в таком режиме.

— А когда он кота твоего со мной за компанию за порог выставил, у тебя что: внутри ничего не екнуло?

— Екнуло. Аккурат в первый раз. Потом был и второй, и третий, и четвертый. Знаешь, Лизка, я даже и не знала, насколько хватает моего терпения. Оказалось, оно почти безгранично.

— Слава Богу, что «почти». Иначе бы Вова тебя не допек, и шла бы сейчас под венец с этим боровом. Так что случилось-то, когда он пошел звонить твоей маме?

— Само собой, что до телефона я ему дойти не дала. Он удивился и, не поверишь, попытался поднять на меня руку. Пара дней назад, и этот фокус у него, может быть, даже прошел. Но я была уже на взводе, и терпеть подобные вольности не желала. Поэтому пришлось сломать ему нос. Честное слово, не нарочно. Я этого не хотела, он сам подставился. Тогда Вова начал скулить, а я — паковать его сумку. Еще через сорок минут все было кончено, и я вновь стала свободной, как ветер.