Закон улитки - Андрей Курков

– И куда эта труба дальше идет? – спросил Виктор, проведя лучом до того места, где труба уходила внутрь постройки.

– Посвети на крышу! – посоветовал Сева.

На крыше Виктор действительно увидел трубу, обычную, высотой метра в два.

Подумал, что Сева шутит.

– Нет, я про эту трубку спрашиваю. Куда она дальше идет?

– Ты всегда такой тормознутый или только сегодня? Там она и кончается, – Сева показал рукой на крышу. – Пошли научу вентиль крутить!

Внутри Сева чиркнул спичкой и зажег несколько свечей, стоявших в жестянках прямо на земле и на столике в дальнем углу барака. Помещение было довольно просторным: метров двенадцать в длину и чуть меньше в ширину. Труба, заходившая под крышу этого домика, утыкалась в огромный железный змеевик, «поросший» широкими вентилями и какими-то датчиками. Дальше на приваренных железных ножках стоял огромный барабан редуктора. Еще один вентиль был на выходе трубы из редуктора, при этом труба становилась все тоньше и тоньше. И вдруг, уже утонченная до полуметра в диаметре, она разделилась на добрый десяток еще более узких трубок и вошла в кусок заваренной в торце огромной трубы.

Виктор дошел до конца помещения, рассматривая эту железную установку и удивляясь, насколько она была похожа на положенную плашмя самодельную ракету. Правда, дальний конец трубы не был заострен. Там тоже был заварен торец, но приваренные две ручки говорили о том, что этот железный торец открывался, как дверь, или просто вынимался при необходимости.

При слабом свете свечей Виктор разглядел и трубу, уходившую сквозь крышу вверх, в небо.

Массивность конструкции впечатлила Виктора, но ее предназначение так пока и оставалось неясным.

– Завтра – «сытая» пятница! – проговорил Сева, оглянувшись к напарнику. – Давай работать!

Работа сперва показалась Виктору неимоверно тяжелой. Тяжесть ее усиливалась к тому же полным непониманием ее смысла. А на все вопросы Виктора Сева или молчал, или отвечал в том духе, что, мол, не пройдет и полгода, и Виктор все поймет и ему даже понравится!

Пока же он под руководством Севы крутил тяжелые железные «штурвалы» вентилей. А Сева, играя роль инженера, смотрел, подсвечивая себе фонариком, на очередной круглый датчик, под стеклышком которого дрожала стрелка.

– Еще, еще открой! – приказывал Сева. – Стоп, закрути чуток! Стоп!..

В огромном железном змеевике что-то оживало, и это шипение или жужжание нагоняло на Виктора страх. Страх перед непонятной машиной, перед неясностью и неопределенностью, перед стихией нефти ли, газа ли, просто абстрактного давления, способного взорвать все вокруг, снести крышу у этого деревянного барака, превратить кусок нефтепроводной трубы, приспособленной под что-то еще, в настоящую ракету класса «Земля – Земля».

Наконец дошли до последнего вентиля, за которым уже шло «размножение» трубы на десяток трубок. Здесь вентиль крутил уже сам Сева, останавливаясь и наклоняясь с фонариком к датчику. Виктор, у которого руки уже болели от усталости и напряжения, думал, что Сева решил дать ему передышку. Оказалось, Сева просто не доверил Виктору самое ответственное дело.

– Если здесь не поаккуратничать, – приговаривал он, подравнивая вентиль по датчику, – все! Прощай, родная школа!..

Закончив с последним вентилем, Сева вздохнул с облегчением.

– Ну, теперь пару минут отдыха и с Богом!

В его голосе Виктор услышал нервные нотки. Снова возникли конкретные вопросы об этой конструкции, но задавать их Виктор больше не стал. «Не дурак, – подумал он. – Увижу и все пойму!»

И действительно понял. Не все и не сразу, но через полчаса, когда внутри обрезанного куска нефтепровода бушевала огненная буря, вопросов у Виктора стало меньше.

Он видел, как дрожали у Севы руки, когда он, открыв маленькую дверцу в ближнем к входной двери торце большой трубы, совал внутрь скрученную в трубочку зажженную бумагу. Он погружал руку в темноту трубы медленно, и она уходила туда, как в пасть неведомого зверя. И на лице его был страх. Он словно ощупывал что-то огнем горящей бумаги, сам, однако, боясь туда заглянуть. И вдруг – оглушающий хлопок и дребезжание железа. И – рывком, с гримасой спортсмена-штангиста на лице, Сева отпрыгивает назад, вырывает свою руку из темного отверстия. И снова вздыхает с облегчением, прислушиваясь к нарастающему шуму замкнутого в трубе огня. Потом закрывает железную дверцу этой топки и, подсвечивая фонариком, внимательно смотрит на стрелку последнего датчика.

Виктор дотронулся до трубы, думая, что она должна быть уже горячей, а значит, можно немного погреть руки, озябшие скорее от страха, чем от холода. Но труба была холодная.

Тут уже Сева расщедрился и пояснил, что огонь бушует в другой трубе, а та другая труба находится внутри этой большой – от нефтепровода. Но и эта, говорил Сева, нагреется так, что когда снег выпадает, то в радиусе метров пятидесяти от барака трава зеленая растет, и плевать ей на холод и снег.

В бараке действительно быстро потеплело.

– Еще минут двадцать прогреем, – сказал Сева, потирая руки. – Потом уменьшим подачу и будем ждать клиентов.

За двадцать минут температура внутри резко поднялась, и Виктору стало жарко. Он начал снимать куртку, но Сева остановил его. Открыл настежь дверь, потом прикрутил немного ближний к «трубе-ракете» вентиль и позвал напарника охладиться на свежем воздухе.

Сева закурил. Виктор отошел к нефтепроводу и оттуда посмотрел на крышу их деревянного барака. Из трубы валил тяжелый дым, поднимался на несколько метров ровным темным столбиком, потом ветер разметывал его, рассеивал и смешивал с ночной темнотой.

Где-то невдалеке треснула ветка, и Виктор дернулся, обернулся. Перевел взгляд на спокойно стоящего Севу, заметил, что тот тоже повернул голову, потом сделал затяжку, бросил сигарету под ноги, раздавил ее и пошел навстречу уже приблизившимся звукам. На ходу Сева достал фонарик и стал подсвечивать себе под ноги. Ушел по тропинке, бежавшей вдоль трубы нефтепровода.

Виктор, оставшись один, почувствовал себя неуютно. Сперва хотел вернуться в барак, но потом отошел под ближайшее дерево, присел на корточки возле его ствола. Затаился, хотя и сознавал, что напряжение, охватившее его, совершенно неоправданное, излишнее. Сева ждал «клиентов» и пошел им навстречу. Отчего здесь нервничать и прятаться.

Вскоре на небольшую полянку между нефтепроводом и бараком выскочил луч Севиного фонарика. Вслед за фонариком появился и сам Сева, за которым двое мужчин несли на плечах что-то, похожее на свернутый ковер. Ноша была тяжелой, это было видно даже в ночном полумраке. Шагали они размеренно и молча. Следом за Севой зашли в открытую дверь барака.

– Эй, ты где? – окликнул Сева, выглядывая через мгновение из открытой двери.

Виктор выбрался из своего убежища.

– Не отлынивай! А то как с Джангировым будет!