Пустыня – наш союзник - Сергей Зверев

– Вы мне разрешили остаться здесь, в составе роты, – напомнила девушка.

– Да, я разрешил, хотя не уверен, что поступил правильно. Ладно, иди в расположение подразделения. Тебе там приготовили место.

Девушка совсем не по-военному кивнула, глядя, как Сани садится в машину. Потом она вернулась в здание и вышла оттуда с рюкзаком и зачехленной снайперской винтовкой.

Вечерело. Солнце уходило в море на западе.

Мариам сидела за камнями с винтовкой и рассматривала позиции боевиков через оптический прицел. Она не могла отдыхать, как ей советовал командир роты, хотя последние трое суток были очень напряженными для снайперов. Они дежурили на передовой, пока не прекратились атаки на Сурум. Потом по боевикам отработали русские бомбардировщики, и у тех не осталось сил на штурм города.

Теперь готовится атака правительственных войск. Скоро война уйдет из этих мест на восток. Люди вернутся в свои дома, откроются магазины, зазвучит музыка.

Стрельба стала слышнее. Но теперь к ней добавились еще и взрывы.

Мариам подняла голову, потом повела стволом винтовки, стала искать движение через прицел. У боевиков в тылу происходило что-то непонятное. Командиры говорили, что теперь дисциплины в рядах вооруженной оппозиции нет никакой, боевики массово дезертируют, наемники отказываются выполнять приказы, потому что им не платят денег.

«Между собой они, что ли, сражаются? Вот бы и правда сцепились, – подумала Мариам. – Перебили бы друг друга сами, без нас».

Тут девушка услышала гул дизеля и увидела БМП. Машина на предельной скорости неслась по пересеченной местности, маневрировала, резко поворачивала, ныряла в овражки и снова выскакивала наверх, но уже в другом месте. Вокруг нее рвались снаряды. По БМП били пушки боевиков.

– Что там происходит? – спросил командир роты, подошедший к Мариам. – Между собой дерутся? Вот хорошо, нам меньше работы.

– Тут что-то не так, мулязим авваль.

– Да, кто-то явно рвется к нашим позициям. Дезертир, наверное, – с усмешкой проговорил сирийский лейтенант. – Грехи замаливать хочет, виниться перед нами. Мол, его заставили. Нет, честные люди, настоящие мужчины все здесь. Там только шакалы. Пусть они его подобьют, а мы посмотрим. Пусть все друг друга поубивают.

– Нет! – вырвалось у Мариам, когда она увидела, что БМП вдруг подскочила так, как будто получила пинка под корму.

Тут же сзади, со стороны мотора, повалил густой серый дым.

БМП уткнулась носом в кучу щебня и замерла. От позиций боевиков к машине перебежками стали двигаться люди.

Мариам прицелилась и свалила самого ближнего. Боевик упал, схватился за грудь. Товарищи подхватили его под руки и потащили назад.

Девушка снова стала смотреть на БМП. Вот появился человек и упал под гусеницы машины. Тут же рядом с ним разорвалась мина.

– Это он! – закричала девушка и вскочила на ноги.

Лейтенант отшатнулся от неожиданности. Он поднял к глазам бинокль, висевший на груди, и стал смотреть на человека, который еле шевелился на земле. Мины продолжали рваться возле подбитой машины. Человек не вставал. Сириец не сразу понял, что тот умышленно забирается под днище бронированной машины, чтобы защититься от осколков.

– Это он, понимаете! – Девушка трясла лейтенанта за рукав и мешала ему смотреть в бинокль. – Тот русский командир, который погиб в Ракке, понимаете. Он выжил и добрался сюда. Его надо спасти.

– Но как? – промямлил лейтенант. – Не атаковать же. Да и на применение артиллерии, которая мне не подчиняется, нужно разрешение. Я пойду доложу, конечно, но не знаю, что решит командование.

Мариам отложила винтовку, передвинула кобуру с пистолетом на спину и легко перескочила на другую сторону своего укрытия.

– Куда? – закричал командир роты, но девушка уже скользила между камнями как ящерица.

Подбежавшие солдаты стали выкрикивать советы, помогать девушке держать направление и искать укрытие от минометного огня. Два опытных сержанта насели на ротного командира. Они требовали срочно доложить о происходящем вышестоящему начальству, а заодно и русскому полковнику, пока тот не уехал. Лейтенант пожимал плечами и соглашался.

А Мариам все удалялась от своих позиций. Эта часть пустыря тоже когда-то была застроена домами, но за два года боев от них остались лишь следы фундамента да груды щебня, из которых торчали деревянные каркасы крыш, обломки окон и дверей.

Мариам ползла так, как их учили тысячу лет назад, когда они только готовились идти на войну. Она обдирала пальцы и колени и очень радовалась тому, что девушки носят в армии брюки, как и мужчины.

Вот и подбитая машина. Мариам замерла, пытаясь отдышаться. Ей очень хотелось откашляться от пыли, попавшей в носоглотку, но она боялась, что Борис не узнает ее и станет стрелять.

А может, он ранен? Эта мысль сразу вышла на первое место в сознании девушки, заставила забыть все остальные опасения.

– Командир! – позвала она по-русски. – Борис! Это я, Мариам! Не стреляй.

Русский не отвечал, и девушка решилась. Она оперлась руками о камни и рванулась вперед. Несколько метров Мариам преодолела за пару секунд и головой вперед бросилась под гусеницы машины. Мины уже шелестели в небе.

Она упала на сильное большое тело и испугалась, что сделала Борису больно. Он наверняка ранен.

Русский застонал и пошевелился. Мариам удержала его руку, в которой был зажат пистолет.

– Боря… – прошептала она и провела ладонью по щеке русского офицера. – Это я, Мариам.

– Ты? – Мутная наволочь в глазах капитана исчезла.

Теперь он смотрел на девушку внимательно и чуть насмешливо. Грязное, небритое лицо, губы потрескавшиеся, а глаза живые-живые.

– Я, – ответила Мариам и улыбнулась.

– Слушай, меня немного зацепило. Ты не могла бы своим сказать, чтобы они придавили минометную батарею. Тут ведь два шага осталось. Обидно, если не дойду.

Со стороны Сурума вдруг с шелестом полетели мины. Котов прислушивался, чуть морщась, а девушка осматривала его сильное большое тело. Она не видела серьезных ран, только ссадины. Наверное, его просто оглушило, когда он выбирался из подбитой машины.

– У тебя воды нет? – спросил Котов.

Мариам спохватилась и стала стаскивать с ремня фляжку. Русский принял ее, встряхнул и неторопливо стал пить. Он делал это правильно. Так пьют обитатели пустыни. Котов набирал в рот не очень много воды и держал там, пока слизистая оболочка не увлажнится.

Он завинтил крышку фляги, покосился наружу.

– Темнеет. И стрелять перестали.

– Да, – ответила девушка, машинально поглаживая его по грязному плечу.

– Слушай, а мои все добрались, ты не знаешь?

– Все добрались. Четверо ранены, но никто не погиб.