Найди меня, если сможешь - Меган Миранда

Он долго смотрит на меня. Тщательно подбирает слова.

– Твой рассказ может усугубить положение Элиота.

Я понимаю: Элиот с направленным на меня ружьем. Понимаю. Но все же.

– Я хочу, чтобы они мне поверили. Хочу рассказать им правду.

Джо садится за кухонный стол, обхватывает голову руками.

– Позвоню завтра. Договоримся на понедельник.

– Сейчас, Джо.

Пока до суда есть хоть какое-то время, пока я не передумала.

– Что? Сегодня суббота. Сомневаюсь, что на выходных с нами станут возиться.

– Позвони и скажи, что мы сами приедем. Скажи, что у меня есть важная информация. Суд на следующей неделе. Они пойдут навстречу.

Нолан заговаривает с Джо.

– Я хочу извиниться. Я знал, что поступаю безрассудно. Но все равно увез Кеннеди. Это целиком моя вина.

– Не надо, не извиняйся, – говорю я.

Пока Джо звонит, я стою с Ноланом в дверях.

– Спасибо, – говорю я, на мгновение опуская голову ему на грудь. Он гладит меня по щеке, прижимая к себе. Я слышу, как бьется его сердце, как он дышит.

– Кажется, все закончилось, – говорит Нолан с задумчивой грустью.

Я киваю, отстраняясь. И понимаю, что все только начинается. Появляется Джо с ключами и папкой Нолана. Он сменил шорты на джинсы.

– Поехали, – говорит он.

Он ждет, стоя между мной и Ноланом, а я застыла и только моргаю от удивления.

– Они согласились?

Ключи от машины слегка подрагивают в его руке.

– Ты же в самом деле этого хочешь, Кеннеди? Тогда они готовы нас принять. Если нет, я могу все отменить. Но решай сама, прямо здесь и сейчас.

И вот, получив что хочу, я представляю, как буду разговаривать с полицейскими. А Джо глядит на меня пристально, будто я все еще наказана.

– Я готова.

Он кивает и, чуть подумав, добавляет:

– Нолан, ты можешь понадобиться в качестве свидетеля.

Он бормочет что-то вроде: «Да, конечно», но мы уже выходим из дома. Я стараюсь не отставать от Джо. Просто не останавливаться, чтобы не передумать. Выехав на дорогу, Джо смотрит в зеркало заднего вида и ждет, пока Нолан заведет машину и нагонит нас.

– Тебя не было две ночи, Кеннеди. Где вы спали? – спрашивает Джо.

Опустив глаза, я заливаюсь краской и коротко отвечаю:

– В машине.

Джо впивается пальцами в руль.

– Об этом мы поговорим в другой раз, Кеннеди. Но поговорим обязательно.

– Хорошо, Джо, – покладисто отвечаю я и подаюсь вперед. Сквозь лобовое стекло я оглядываю небо в поисках трещины, которую всегда нахожу, потому что она разделяет мир на две части. Но небо такое голубое, а солнце такое яркое, что глаза сразу начинают слезиться.

Машина Нолана останавливается за нами. Джо выходит первым. Он идет к зданию и поднимается по лестнице, а Нолан медлит у машины.

– Еще не поздно сбежать, – говорит он. Я улыбаюсь. Думаю, именно такой реакции он от меня и ждал. Я стою возле полиции – и мне очень страшно. Нолан привлекает меня к себе, я опускаю голову ему на плечо, а он гладит меня по затылку.

– Не хочу рассказывать об этом всем.

– Тогда просто рассказывай мне.

В окошке регистрации никого нет. Мы проходим мимо того же аппарата с напитками, на котором неделю назад я заметила трещину, вдоль тех же крашеных стен, по которым я вела пальцами.

Мы втроем заходим в переговорную комнату. Но на этом все сходство с предыдущим визитом заканчивается. Теперь за столом двое мужчин и одна женщина, между ними установлена видеокамера. Я застываю на пороге. Джо сжимает мне плечо в знак поддержки.

Мужчина в очках с проволочной оправой заговаривает первым:

– Я попросил коллег присутствовать, чтобы быть уверенным, что мы располагаем всеми фактами. И убедиться, что между нами нет… э-э-э… недопонимания.

Не знаю, о недопонимании с чьей стороны он говорит, но я захожу и сажусь напротив камеры. Сегодня, кстати, галстук у него лежит ровно.

– Итак, Кеннеди, я слышал, ты вспомнила важные детали. И они могут пролить свет на ход дела.

Киваю. Я всегда их помнила. Жду, пока рядом сядут Джо и Нолан. И думаю, с чего начать.

– Я запаниковала, – говорю я; горло сжимается от одной только мысли о том, что я собираюсь сказать. – Когда вы стали допрашивать меня в госпитале. Мне не все хотелось рассказывать.

В глазах Немятого Галстука загорается искра, и он нажимает на камере кнопку записи. Все выжидательно смотрят на меня. Но я смотрю только на Нолана, который сидит на другом конце стола. Только он будет меня слушать. Только он мне поверит.

Мне придется рассказать им про Элиота, про направленное на меня ружье. Про то, как я пряталась в сарае, как послала зов о помощи, который никто не услышал. Придется рассказать, что я прошла мимо лестницы, зажмурившись, и ничего не видела.

Я представляю, что мы с Джо сидим в машине на обочине дороги. Или мы с Ноланом переписываемся, потому что мы еще не познакомились, но связь уже возникла. И начинаю говорить. Слова, которые я все это время держала в себе, наконец прорывают плотину.

Я повторяю, что Хантер рассказал про маму и Уилла, повторяю то, что думал об их отношениях Элиот. Рассказываю о Хантере Лонге и о том, что он мог бы выступить в роли свидетеля, если они его отыщут и уговорят сотрудничать. Только вряд ли он согласится: он ведь не хотел быть замешан. И потом я рассказываю им свою версию произошедшего.

Сидящие напротив переглядываются. Они вспоминают. Полиция отследила передвижения Элиота до самого лесопарка, но ночью его так и не нашли. Он прятался, он стыдился содеянного. Я стараюсь объяснить его поведение иначе.

– Элиот не выносит вида крови. Он в детстве падал в обморок при виде пореза. А такое количество крови… у него мог случиться шок.

Он, скорее всего, простоял несколько часов на одном месте. Я почему-то представляю его именно там, где исчез Лайам. Полицейские обыскали каждый сантиметр, но никого не нашли. А может, его поглотила земля. Трещина во Вселенной. Что, если на время он спрятался в ней, чтобы уцелеть?

Когда солнце встало, он направился домой и вошел через главную дверь, весь в крови, продрогший, пальцы ломит от холода. Он вернулся – и все изменилось.

Я заканчиваю. Женщина не сводит с меня глаз. Тип в очках уставился на Джо и явно ждет, что тот меня вразумит. Или попросит меня выйти, как в прошлый раз, и объяснится. Но Джо молча смотрит на очкастого, пока тот наконец не спрашивает, могут ли они поговорить наедине.

Джо качает головой.

– Это все, что известно Кеннеди. Мы хотели, чтобы это стало известно вам. Предполагаю, если вы вызовете ее в качестве свидетеля, она повторит ровно то же самое. Эту же информацию мы сообщим адвокату Элиота.