Гроза над Цхинвалом - Александр Марков

– Как это? – поперхнулся Арчил.

– Очень просто. Ты – грузинский террорист. Зовут тебя Студент. Хотел взорвать Рокский тоннель. Сначала вас было пятеро. Позавчера двое сбежали. Вчера к вам еще один прибился. Кто такой? – недоуменно спросил незнакомец. – Тоже из ваших?

– Отморозок какой-то, – зло пробурчал Гегечкори. – Настоящий бандит. Наверное, из тюрьмы сбежал. А как вы все разузнали? – озадаченно спросил он.

– Вот уж проблема! – хохотнул бритоголовый. – Твои дружки от вас ушли, к нам попали. Они героев из себя не строят, показали, как шли, куда рюкзаки побросали.

– Но ведь они о Васо не знают…

– Э-э, парень. Человек – не птица. Идет по земле – следы оставляет. Я вот знаю, что с этой поляны двое по тропе ушли, оба с грузом. И еще двое в кусты спрятались. Ты здесь, а напарник твой где?

– Не знаю, – мотнул головой Арчил. – Сбежал.

– Что-то все от вас удирают, – подозрительно сощурился чеченец. – По-моему, ты врешь.

Быстрым движением он отбросил в сторону автомат Арчила, потом споро и привычно обшарил пленника. Извлек из кармана пластиковое удостоверение личности Босса, удивленно вскинул брови.

– Это не мое, – торопливо пояснил Гегечкори. – Честное слово, он убежал. Вещи свои бросил на этой поляне, а больше я о нем ничего не знаю…

– Совсем интересно… – протянул бритоголовый, рассматривая фотографию американца.

Он негромко свистнул. Почти сразу же из кустов появился еще один военный. Арчил сообразил, что он следил за их беседой, а, может быть, и держал его под прицелом.

– Ты, посмотри, Алексей, какая интересная штука, – бритоголовый передал своему товарищу находку и повернулся к Гегечкори. – Давно он ушел?

– Часа два назад. Может немного побольше…

– Догоним! – загорелся чеченец.

– Подожди, Аслахан, – остановил его второй спецназовец. – Не горячись.

– Э-э! Зачем так говоришь? Этот тоже быстро бегает, да?

– Да уж, наверное, старается из всех сил, – усмехнулся Алексей. – Не в том дело. Я о нем сообщу, может, наши его и поймают. А нам нужно эту парочку задержать. – Он развернул карту. – Пойдут они так…

– Или так, – показал Аслахан.

– Но все равно, выйдут к этой точке. В горы не полезут, едва ли эти бандюки хотят Казбек покорить. Значит, у нас есть шанс их перехватить…

Он внимательно посмотрел на Арчила, потом спросил своего товарища:

– С этим что будем делать?

Аслахан пожал плечами.

– А что с ним делать? Плохого парень натворить не успел. Ведь так?

Гегечкори судорожно кивнул.

– Так, – удовлетворенно подтвердил чеченец. – Рассказал кое-что интересное, может и еще расскажет. Пускай Гриша его вниз ведет.

– Лады, – согласился Алексей. – А ты дождись Григория и нас догоняй.

Он проломился через кусты и исчез. Аслахан, выпятив нижнюю губу, о чем-то размышлял.

– Скажите… – робко спросил Арчил. – У вас телефона случайно нет?

– Чего? – удивился бритоголовый.

– Мне бы домой позвонить… – совсем стушевался Гегечкори. – Родителей успокоить…

– Ну ты, парень, нахал! – восхитился чеченец. Потом глаза его нехорошо сузились. – На войну тебя отпускать они не боялись, а теперь переживать стали. Так что ли?

– Они не знают, что я ушел. Их дома не было…

– Так ты что же, доброволец?

– Нет, – замотал головой Арчил. – Повестка пришла, – помолчал и пояснил: – Я правда студент. В университете учусь.

Аслахан поцокал языком.

– Ц-ц-ц… Совсем шакалы твои начальники! Пацанов на смерть посылать… – потом сердито приказал: – Говори номер.

Гегечкори с замиранием сердца следил за тем, как чеченец нажимает кнопки мобильного телефона.

– Але, – произнес он наконец в трубку. – Я насчет вашего сына… Что случилось? Ничего. Живой он. В плену. Просит сказать, чтобы не волновались…. Как это ему трубку передать? Вы что, гражданочка?! Я же говорю – пленный он. Пленным переговоры не полагаются. Все!

Но не успел чеченец убрать «мобильник» в карман, как трубка завибрировала. Чертыхнувшись, бритоголовый поднес ее к уху.

– Але… Насчет Арчила Гегечкори?.. А! Да это я звонил… Мне-то за что «спасибо»? Я ему ничего хорошего не сделал… Плохого? – чеченец почесал в затылке. – Нет, плохого тоже не делал… Что с ним будет? Я почем знаю! Обменяют на кого-нибудь или так отпустят. Нам он без надобности… А-а… Подождите.

Он поднес трубку к уху Арчила, предварительно сунув ему под нос здоровенный кулак, и прошипел:

– Два слова. Не больше. А то…

– Мама… – выдохнул Арчил. Услышал плач и заторопился: – Я живой, здоровый, у меня все хорошо, вы не волнуйтесь…

– Хватит! – Аслахан решительно отключил телефон.

Гегечкори попытался поблагодарить его, но чеченец недовольно отмахнулся от него, как от надоедливой мухи.

– Вот ты где! – на поляне появился еще один спецназовец – невысокий, коренастый, лицо испещрено конопушками.

– Забирай добычу, – бритоголовый хлопнул его по ладони. – А я пошел.

– Удачи! – пожелал конопатый, завистливо глядя ему в след. Потом перевел взгляд на Арчила. – Собирайся.

– Я сейчас! – заторопился Гегечкори. – Обуюсь только.

– М-да, – спецназовец критически посмотрел на его ноги. – Да ты их в ботинки не впихнешь. Вот еще морока…

Он снял с плеча висевший на одной лямке ранец и извлек из него… растоптанные домашние тапки. Бросил рядом с ними индивидуальный пакет и приказал:

– Прибинтуй покрепче. А то будешь на каждом шагу терять эту обувку.

Послушно исполняя распоряжение, Арчил спросил:

– Вы из-за меня остались?

– Нет, – помрачнел спецназовец. – Хлопнулся сегодня неудачно, колено разбил. Пустяковина, но бегун из меня сейчас, как из дерьма пуля… Готов? Шагай тогда… вояка!

Арчил плелся вниз по склону и размышлял о том, почему уничижительное слово «вояка» совсем его не обижает…

Олег открыл глаза и увидел серьезное лицо Ревазова. Лежал Светлов на обычной кровати, прикрытый белой простыней. Вот только голова кружилась, да во рту был неприятный металлический привкус.

– Живой? – улыбнулся Хасан Николаевич. – Молодец, – и опережая вопрос, который вертелся у Светлова на кончике языка, пояснил: – Ты в госпитале. Операция прошла хорошо. Скоро и вспоминать о своей ране не будешь.

– Что происходит? – спросил Олег.

– Можно сказать, что все нормально. Грузин выгнали. Они убежали в Гори, потом и там решили не задерживаться. Абхазы вышибают их из Кодорского ущелья.