Дочь генерала - Нельсон Демилль

— В твоих рассуждениях есть своя внутренняя логика, но я не вполне понимаю ее, — ответила Синтия.

— Я тоже. Но это не меняет дела. Примерно так оно и происходило. Пойдем дальше.

Мы шагнули под навес тента. Синтия направила луч света на то место, где лежала Энн Кемпбелл. Меловые линии воспроизводили очертания распростертого на земле тела. В отверстия из-под кольев были вбиты желтые флажки.

— Разве здесь не должна стоять охрана? — удивилась Синтия.

— Должна. Это упущение со стороны Кента. — Я оглядел залитое лунным светом стрельбище. Полсотни мишеней, изображающих человеческие фигуры, напоминали пехотный взвод, идущий из-за кустов в атаку. — Наверное, для Энн Кемпбелл эти фигуры имели символическое значение: кучка солдат, намеревающихся совершить групповое изнасилование и поглазеть на то, как ее, голую, пришпилят к земле. Впрочем, черт ее знает, что она фантазировала.

— Хорошо, — сказала Синтия. — Итак, они оба стоят здесь. Энн в трусах и в лифчике. У него в руках сумка с приспособлениями для насилия — или для эротического сеанса, если она соучастница. Оружия у него нет.

— Верно. Они оба привязывают шнуры к ее запястьям и лодыжкам. Вероятно, в этот момент Кемпбелл скидывает лифчик и трусы и обматывает ими горло, потому что землей они не запачканы.

— Но зачем ей был лифчик?

— Не знаю. Может быть, не сняла по забывчивости, а потом бросила наземь. Там мы его и нашли. Они все-таки немножко нервничают, хотя у них все продумано и предусмотрено.

— Еще бы не нервничать! Меня от одних разговоров нервная дрожь пробирает.

— Затем они выбирают место — у самого основания человека-мишени, — Энн ложится, раскидывает руки и ноги, и он вбивает колья в землю, все четыре штуки.

— Понятно, — продолжила Синтия. — Теперь, когда колья вбиты, он привязывает к ним ее запястья и лодыжки...

— ...потом наматывает ей на шею поверх трусов длинный шнур.

— В таком положении ее и нашли.

— Да, в таком положении ее и нашли — с той только разницей, что в тот момент она была еще жива, — сказал я.

Синтия задумчиво смотрела на круг света от фонаря.

— Потом он присел и стянул у нее на горле шнур, чтобы вызвать возбуждающее удушье, — сказала Синтия. — Пальцами или посторонним предметом он, очевидно, также искусственно возбуждает ее. У нее оргазм... В эти минуты он, может быть, и сам мастурбирует, хотя спермы на ней не обнаружено. Допускаю, что он, кроме того, фотографировал ее — что обычно и делают после таких долгих приготовлений. Я расследовала один случай, когда изнасилование сопровождалось звукозаписью, а другой — видеозаписью. — Она помолчала, затем продолжала: — Хорошо... Кемпбелл получила то, что желала, он тоже, теперь она хочет, чтобы он ее развязал. И тут на него что-то находит, и он ее душит. Или он готовился к этому с самого начала. И, наконец, он мог сделать это нечаянно, в процессе самого акта. Словом, напрашивается один из трех вариантов, как ты думаешь?

— Да, по-видимому, один из трех.

— Но это еще не все, — продолжает Синтия. — Пропала ее одежда, медальоны, уэст-пойнтское кольцо, пистолет...

— Я знаю. Эту задачку тоже нужно решать... По-видимому, мы снова возвращаемся к версии о сувенирах.

— Да, такие люди любят брать вещицы на память. Но знаешь, Пол, если бы я только что убила генеральскую дочь, не важно, умышленно или случайно, я не положила бы вещи моей жертвы в свою машину. Глупо держать у себя такие улики, которые без долгих разговоров ставят тебя перед расстрельной командой.

— Не похоже, что вещи взяты. Вдобавок часы — на ней. Почему?

— Не знаю, — призналась Синтия. — Может быть, это вообще не имеет значения?

— Может быть. Пойдем.

Не сходя с расстеленного на земле брезента, мы вышли на шоссе к тому месту, где вчера ночью был припаркован джип Энн Кемпбелл.

— Идем дальше, — сказал я. — Неизвестный возвращается к машине. Он забирает ее форму, фуражку, сапоги, носки, медальоны, но почему-то оставляет на переднем пассажирском сиденье ее сумочку.

— Он мог забыть про сумочку. Мужчины часто забывают о таких пустяках.

Я повернулся к уборным.

— Так вот, с этими вещами в руках он пересекает лужайку, проходит мимо смотровых скамеек, потом мимо уборных и выходит на бревенчатую дорогу. По асфальтированной он не пойдет.

— Ни за что.

— Так, если они начали примерно в час пятнадцать, плюс минус несколько минут, но не позже, сейчас приблизительно два пятнадцать, потому что в два семнадцать рядовой Роббинз видела зажженные фары.

— Ты абсолютно уверен, что это не фары джипа?

— Я почти уверен, что Кемпбелл прибыла сюда гораздо раньше и последний отрезок пути ехала с погашенными фарами. Итак, появляется машина, чей свет видела Роббинз. Человек за рулем видит припаркованный джип, останавливается, выключает фары, выходит из машины и...

— ...и видит с дороги Энн Кемпбелл, так?

— Сержант Сент-Джон увидел ее. На эти дни как раз приходится полнолуние. Любой начнет оглядываться вокруг, если увидит пустой автомобиль. И вот человек видит, что в пятидесяти ярдах от дороги что-то лежит. Инстинкт помогает ему узнать очертания человеческого тела, тем более раздетого. Мы оба слышали или читали похожие истории: человек идет по лесу, видит, что на земле что-то лежит, ну и так далее.

— Допустим, он видит лежащую человеческую фигуру, и что же, по-твоему, делает?

— Подходит к Энн Кемпбелл и видит, что она мертва. Тогда он спешит к своей машине, круто разворачивается и жмет ко всем чертям подальше от мертвеца.

— С погашенными фарами?

— Очевидно, да. Рядового Роббинз удивило, что свет фар погас, она продолжала наблюдать, но напрасно. Потом она увидела зажженные фары только в четыре двадцать пять. Это приехал сержант Сент-Джон.

— Почему этот человек не включил фары, когда уезжал? И зачем он их вообще выключил? Место здесь пустынное, жутковатое. Я бы не стала гасить свет, если бы вышла из машины. Но главный вопрос — в другом. Кто он, это третье действующее лицо? Почему этот человек не доложил, что видел труп?

— Пока у меня только один ответ: вся эта изощренная подготовительная работа проведена не ради одного свидания. Может быть, Кемпбелл назначила встречу нескольким мужчинам. Очевидно, она мечтала, чтобы ее брали силой не раз, а два, три...

— Неслыханно... но возможно.

— Попробуем проследить дальнейшие действия сообщника Энн Кемпбелл — или преступника?

Мы повернули назад, через кустарник за стрельбищами вышли на бревенчатую дорогу и взяли влево, к стрельбищу номер пять.

— Где-то здесь, в этих кустах валяется пластиковый мешок с ее вещами, — неожиданно для себя сказал я.