Русь против европейского ига. От Александра Невского до Ивана Грозного - Михаил Елисеев

На этом разные домыслы и теории оставим, перейдя к делам давно минувших дней, которые четко прописаны в источниках.

Год 1262-й выдался для Русской земли тревожным. Это был предпоследний год жизни Александра Невского и год изгнания из Северо-Восточной Руси ордынских сборщиков дани – баскаков. Причем существует предположение, что сделано это было с ведома и благоволения самого Владимирского князя. Вот что сообщает Устюжская летопись: «И прииде на Устюг грамота от великого князя Александра Ярославича, что тотар побивати». Выгодно было Невскому герою вышибить ордынских сборщиков дани с Руси? Однозначно. Но и жителям городов, где расположились сборщики дани, это тоже шло на пользу. И сельскому населению. Недаром про баскаков написано, что они «пагубу велику творяху людемъ» (Воскресенская летопись). Интересы князя и народа совпадали. Поэтому нет ничего удивительного в том, что Александр Невский мог и посодействовать удалению из Северо-Восточной Руси сборщиков дани, которые, помимо всего прочего, были глазами и ушами хана. «Избави Богъ отъ лютаго томлениа бесрьменьского люди Ростовскиа земля» – так радостно констатирует сей факт автор Воскресенской летописи.

Но вернемся к международной обстановке. К этому моменту Орда дамокловым мечом нависала над Русью, и хотя больших набегов пока не было, но ежегодная дань, а также участие русских войск в ханских походах довольно негативно сказывались на внутреннем положении Владимиро-Суздальской земли. В довершение всего, именно к этому времени заметно усилился натиск литовцев на западные границы страны. А если сюда прибавить извечные конфликты с орденом и немцами, то картина получается совершенно безрадостная.

Но Александр Ярославич и не думал опускать руки. Он стал последовательно решать одну проблему за другой. В первую очередь великого князя интересовали крестоносцы. Неожиданно их положение в Прибалтике стало шатким, причем произошло это благодаря литовцам. Поэтому вокруг похода против ордена можно было построить интересную комбинацию. Убить одним выстрелом сразу двух зайцев. Дополнительным мотивом к началу данного действа послужила личная и глубокая неприязнь князя к любым западным орденам, какого бы цвета крест они на своих плащах ни носили. Александр Невский задумал поистине грандиозное мероприятие, особенно если учесть количество тех сил, которые он решил задействовать и каких целей намеревался достичь.

Однако обо всем по порядку. На первый план в данной ситуации выходит мощная фигура литовского князя Миндовга, с которым мы еще не раз встретимся. Ближе к середине XIII века этот правитель выделился из общей массы литовских князьков и в ходе внутренней борьбы постепенно смог подчинить себе большую часть литовских земель. Пользуясь трудной военно-политической ситуацией на Руси, литовец подмял под себя Полоцк. Как вы видите, к моменту, о котором идет речь, Миндовг владел большими территориями и обладал значительными людскими ресурсами. Он стал той новой силой в Прибалтике, с которой уже нельзя было не считаться. К тому же в 1251 году литовский правитель крестился и стал таким же «добрым» католиком, как и братья-рыцари. Проблема заключалась в том, что для русских земель Миндовг становился все опаснее. Аппетиты его были велики. К тому же, литовский князь был очень хитер, и следующий его шаг только доказывает это. Чтобы привлечь на свою сторону Тевтонский орден и из постоянного противника сделать своим надежным союзником, Миндовг передает ордену значительные территории непокорной ему Северной Литвы. Точнее Жемайтии, от которой у князя была одна головная боль.

Правда, такой щедрый подарок вскоре вышел тевтонам боком. Бесплатный сыр, как известно, бывает только в мышеловке, а они об этом забыли. Чтобы воспользоваться этим даром в полной мере, сначала нужно было хорошенько поработать мечом. Навести в Жемайтии порядок. Доделать то, что не доделал Миндовг. Или не смог. Тевтоны ввязались в бесконечный вооруженный конфликт, который растянулся на долгие годы. Со смутными перспективами на успех. За время этого противостояния на сторону жемайтов встали курши и земгалы. Что добавило братьям-рыцарям еще больше проблем. А 13 июля 1260 года произошло непредвиденное – у озера Дурбе конфедерация угнетаемых племен разнесла в пух и прах значительное войско крестоносцев. Включавшее в себя орденское войско, которым руководил сам ливонский магистр Бурхард фон Хорнхаузен. В бою погибло 150 братьев-рыцарей, да и магистр из этой битвы живым не вышел.

Но и это был не конец бедам католиков. На тевтонцев несчастья посыпались как из рога изобилия.

В феврале 1261 года жемайты вновь расколошматили орденское войско. Правда, и сами понесли большие потери.

Итогом стало то, что силы обеих сторон в длительной борьбе иссякали.

Миндовг никак не мог остаться в стороне от этих событий, даже если бы и захотел. Его хитрющий план в отношении Жемайтии, долго приносивший свои плоды, в итоге не сработал. Быть союзником крестоносцев литовцу было уже невыгодно, а становиться их врагом не хотелось. Хотя именно латиняне позволили ему укрепить свою власть над Литвой. Что же касается князя Александра, то для него это был самый удобный момент обезопасить свои границы от Миндовга и разбить его союз с крестоносцами. Сделав при этом литовского князя врагом рыцарей. В данный момент это было несложно, поскольку при дворе Миндовга появились жемайтиские послы с просьбой поддержать их землю в борьбе с крестоносцами. Миндовг нервничал и метался. Ему срочно был необходим сильный союзник, способный оказать помощь в борьбе с тевтонцами, ведь одной восставшей Жемайтии было маловато. Чтобы принять окончательное решение и прозондировать почву, Миндовг шлет послов к Александру с предложением о мире и союзе. Подобное развитие событий представляло для братьев-рыцарей смертельную опасность.

Вот этим обстоятельством Александр и воспользовался в полной мере.

Союз был заключен, а враг определен. Русские и литовские войска стали готовиться к совместному походу.

Однако не задалось.

Скорее всего, Александр Невский в последний момент изменил свои планы. Поход вместе с Миндовгом и захват немецких территорий, включая саму крепость Дерпт, сулил русским лишь одно – еще одну продолжительную и ненужную войну с орденом. Миндовг этим походом решал свои проблемы, ослабляя натиск крестоносцев на Литву, Александр – нет. Он понимал, что в таком случае нужно уничтожать орден полностью, а на это не было ни сил, ни времени. В спину пристально, со своим извечно хитрым прищуром смотрит Орда. Смотрит, словно прицениваясь. И как она себя поведет в дальнейшем, было неизвестно. Тем более что при полном попустительстве князя Александра «россияне» вышибли мозги монгольским баскакам. Да, между Ордой и Каракорумом есть свои разногласия, но такие русских действия не могут не остаться без ответа. У хана Беркая сил намного больше против тех, что может выставить сейчас великий князь Владимирский.

А если не уничтожить ливонцев, а только раздразнить их, вытеснив с обжитых территорий, то орден со временем оклемается и начнет долго и нудно выживать русских с завоеванных земель обратно. Метр за метром, селение за селением будут они возвращать то, что так недавно считали своим. Братья-рыцари будут постоянно искать момент для удара в спину. Ведь надо отдать немцам должное, что-что, а ждать они умели, и то, что нужный им момент представится, можно было даже не сомневаться. И тогда грянула бы война, требующая постоянного присутствия воинских сил и средств на северо-западе. А на два фронта Русь сейчас воевать не могла. К тому же, второго Вячко – отважного и самостоятельного, у Александра под рукой не имелось. На новгородцев и псковичей в такой ситуации надежи нет, для них свои интересы важнее. К тому же они и раньше демонстрировали полное отсутствие внимания к тому, что происходит в Прибалтике, – до тех пор, пока не ущемляются их корыстные интересы. Но за это время и немцы стали умнее. Напролом не лезли. Укреплялись, обустраивались, возводили крепости и форпосты и крестили, крестили, крестили. Переводя в свою веру и крепя этой верой союз с местными племенами.