Хочу остаться собой - Николай Воронков

Не дождавшись моей реакции, продолжил:

– Когда появились первые сведения о ваших ДВТ, никто в них не поверил. Такие вещи в принципе не могут иметь огласки, а уж тем более использоваться в студенческих дипломах. Но наши аналитики посчитали, что это выглядит как большая провокация по привлечению внимания. Слишком грубая или слишком масштабная. Кто-то очень хотел засветиться. И нам поручили разобраться. К вашим студентам добавили наших людей. А вот когда они доложили, что ДВТ – это реально, поднялся очень большой шум и полетели головы. Чтобы устройство такого плана, на уровне государственной тайны, свободно хранилось в институтской мастерской?! Мы, конечно, приняли меры. Дополнительная охрана, все студенты дали подписку. Вас как главного фигуранта беспокоить не стали. Только установили наблюдение. Так что мы знаем и про золото, и про бриллианты. А сколько мы агентов выявили благодаря вашей машине! Они же, как мухи, роились вокруг института и вас. Надо будет похлопотать, чтобы вас наградили.

Я по-прежнему молчал, а полковник начал потихоньку злиться.

– Так что у нас к вам, господин Линк, просто огромнейшая куча вопросов. Для начала, где вы взяли эти ДВТ?

– Нашел на помойке.

– На помойке, хм. И можете показать, где?

– Конечно. – Я заранее нашел подходящее место на старой помойке. Искать там можно и год.

– И они прямо так и лежали, с документацией, инструкциями?

– Так вы же знаете, какой у нас бывает бардак, может, где и ядерная боеголовка валяется.

– Может, и валяется. А золото, бриллианты вы где брали? Тоже на свалке?

– Да, одной кучей в старых ящиках и валялось.

– Повезло же вам, может, и мне переквалифицироваться в бомжи? Глядишь, и я разбогатею.

– Ну не всем же везет.

– Я вам почти верю, господин Линк, только вот ваш золотой унитаз портит всю картину.

– А он здесь при чем?

– А при том, что его просто не может быть. Анализы показали, что его сделали совсем недавно из химически чистого золота. Наша промышленность просто не умеет делать такое в таких объемах. А предположить, что кто-то богатый выбросил на помойку, или некие инопланетяне изготовили такую вещь для ваших нужд, – это уже точно нонсенс. Так что вам придется придумывать более правдоподобные версии. Машину вместе с документацией мы уже забрали, и она сейчас находится под очень надежной охраной. Осталось вам проехать со мной для более подробного разговора.

– Да нет, спасибо. Ночь на дворе. Да и мне надо подумать, что говорить. Присылайте повестку, там и поговорим.

Полковник на мои слова улыбнулся и как фокусник достал какие-то бумажки.

– Выбирайте, какой больше нравится. – Он протянул мне их.

– И что это?

– Ордера на ваш арест. Первый – по делу о незаконных операциях с драгметаллами. Второй – за разглашение гостайны и измену родине. Третий – за нападение на сотрудников охраны при исполнении ими своих служебных обязанностей. Четвертый – за хранение наркотиков в особо крупном размере. У вас в мастерской, знаете ли, нашли пару килограммов героина. Мастерская опечатана, ее проверяют. Плюс подозрения на соучастие в отмывании доходов, на соучастие с международным терроризмом. И так далее, и тому подобное. Так что где предпочитаете сидеть – в Лефортово, Матросской Тишине или у нас, в более комфортных условиях?

– Очень грубо работаете, полковник!

– А чего тянуть кота за хвост? Вы очень хотели, чтобы мы вас нашли. И вот мы здесь. Так что одевайтесь, не будем терять времени. Брать ничего не надо. Здесь все еще на десять раз проверят. А мелочовку выдадут у нас. И еще. Меня предупредили о ваших боевых способностях, поэтому мы приняли меры. Не надо обострять.

Его предупредили, он принял меры! Да если бы он знал хотя бы сотую долю моих боевых способностей! Не сдержавшись, я на долю секунды улыбнулся. Но полковник заметил. Взгляд сразу стал напряженным и колючим. Но я продолжал спокойно сидеть. Что хотел, то и получил. Нет, в Штирлицы я не гожусь. Получилось действительно грубо. Теперь их контору будут волновать не мои способности, а какую дезу я хочу им подсунуть. Опять все не так! Но пятиться поздно. Сбежать я всегда успею. Поднявшись, сказал:

– Ну что ж, давайте прокатимся.

Когда мы вышли из дома, перед входом стояли с десяток очень аккуратно одетых мужчин. Позы были небрежные и свободными, но от них прямо веяло настороженностью и готовностью к бою. Почему-то всплыло слово «волкодавы». Сильно же меня зауважали в управлении, если прислали такое сопровождение. Иванов сделал какой-то незаметный жест, и перед нами сразу расступились. Я потянулся было закрыть дверь, но мне тут же очень мягко, но твердо руку придержали.

– Не беспокойтесь, ребята тут присмотрят.

Потом меня сопроводили к очередному черному сараю на колесах. Внутри сарай оказался весьма комфортабельным – кожаные кресла, просторно, кондиционер, телевизор. Внутрь со мной сел только полковник. Устроившись поудобней, включил телевизор и как будто весь погрузился в американский боевик. Меня такое поведение немного удивило, но, посмотрев вокруг «тройным зрением», которое я придумал в подземелье, понял причину. Машина оказалась сплошь бронированной. Не только корпус, но и затонированные стекла. Салон отделялся от водителя тоже бронированным стеклом. Ну и на закуску – на двери не было ручки для открывания, открыть ее можно только снаружи. Очень культурная версия автозака. Обычному человеку можно было выйти только по разрешению. Ну и ладно. Фильм я уже видел, в окна, наоборот, ничего не видно. Да мне и без разницы, куда везут. Я тоже устроился поудобнее, благо что кресла были на это рассчитаны, и под мягкое покачивание уснул.

Ехали мы, наверное, часа три. Потом сонного проводили в какой-то коттедж, указали спальню, и я, не задавая вопросов, опять уснул. Утром разбудили по-армейски рано. Строгая неулыбчивая женщина в белом халате вручила пару баночек и потребовала сдать анализы. Потом взяла кровь из пальца, вены и удалилась. Немного удивленный подобным больничным началом, помылся, побрился и отправился обследовать мое новое жилище. Оно оказалось тоже весьма и весьма. Похоже, в управлении жили совсем не бедно или я показался им VIP-персоной. Двухэтажный коттедж, все по последнему слову. Особенно порадовала кухня-столовая. Два огромных холодильника были под завязку набиты всяческими деликатесами. Правда, из всего этого богатства смог приготовить только яичницу с беконом. Я уже заканчивал завтрак, когда появился Иванов, чистенький и свеженький. Коротко поздоровавшись, пригласил следовать за ним. На небольшом электромобильчике проехали по чистенькой лесной дорожке, потом по небольшому поселку и наконец к четырехэтажному зданию. Здесь меня передали медикам. Как они надо мной измывались! Они делали со мной то, что я изведал раньше, о чем только слышал, и то, о чем я даже боялся подумать. Меня проверили от макушки до пяток, от крайней задней точки до крайней передней. Залезли во все дырки самыми страшными инструментами. Пару раз вновь порадовался, что я не женщина. Просветили, простучали, прощупали. А под конец даже засунули в центрифугу. В коттедж меня вернули уже к вечеру. После небольшого ужина, совершенно измотанный не физически, а скорее морально, сразу завалился спать.