Легкий флирт с тяжкими последствиями - Сандра Даллас

– Набитый дурак, – поддержала Виппи Берд, и после того, как Мэй-Анна объяснила, что это за роль, я спросила ее, почему она не играет женщин своего возраста.

– Сколько ты видела фильмов, где главной героине тридцать один год? – ответила за нее вопросом на вопрос Виппи Берд.

Сидя на краю бассейна и наблюдая, как Мэй-Анна втирает в кожу ног крем от загара, я вспомнила этот разговор и подумала, что, наверно, быть кинозвездой не так уж легко.

В доме зазвонил телефон, и горничная вышла к нам и сообщила, что это звонит агент Мэй-Анны. Она подошла к телефону, и нам с Виппи Берд не оставалось ничего другого, как слушать их разговор.

– Этот сукин сын сказал мне, что я слишком стара для роли! – послышалось из дома. – А двадцать шесть лет – это вовсе не много!

Мы с Виппи Берд переглянулись.

– Скажи ему, что я пою, как птица!

Мы с Виппи Берд снова переглянулись. «Если цыпленок – птица», – пробормотала Виппи Берд.

– Слава богу, что не Уорнеры снимали «Белоснежку», – услышали мы продолжение разговора. – Иначе они бы выбросили меня из состава исполнителей, как перезрелую тыкву. Послушай, я должна получить эту роль, мне необходимо себя показать, потому что они уже заговорили о том, что не будут продлевать мой контракт. Или ты достанешь мне эту роль, или я найду того, кто может это сделать.

– У нее проблемы, – сказала Виппи Берд.

– Оказывается, ее жизнь вовсе не сплошное удовольствие, как мне показалось сначала, – сказал я.

Мы услышали, как Мэй-Анна со стуком повесила трубку. Через минуту она вышла к нам с зажженной сигаретой в руке, стряхивая пепел с купальника.

– Почему бы тебе не бросить все это и не уйти на покой, Мэй-Анна? – спросила я. – Ты уже заработала кучу денег. Ты можешь продать этот дом и поселиться где угодно, хоть в Европе, хоть в Китае, и тебе не надо будет работать. Думаю, у тебя больше денег, чем у самого Франклина Делано Рузвельта.

– Франклину Делано Рузвельту не надо платить за аренду, и зарплату его шоферу платит государство. Иными словами, этот дом не мой, я его арендую, – сказала она. – И я уже задолжала хозяевам за три месяца.

– Почему же ты не выбрала себе жилье по карману? – удивилась Виппи Берд.

– Ха! – воскликнула Мэй-Анна, потушила сигарету об стол и перебросила окурок через статую. Потом она серебряной зажигалкой прикурила другую и глубоко затянулась. – Здесь никто не живет по средствам, здесь все пускают друг другу пыль в глаза. В этом проклятом месте ты должен, ты просто обязан выглядеть преуспевающим, здесь каждый высматривает, нет ли малейших признаков того, что ты покатился под откос.

Длинным красным ногтем мизинца она достала крошку табака, застрявшую между ее фарфоровыми зубами, подошла к краю бассейна и села, опустив ноги в воду.

– Мне самой забавно, – продолжала она, – что сначала, когда я только-только здесь оказалась, меня вовсе не интересовало, какая я актриса, я хотела только денег и известности, и сниматься в кино значило для меня тогда только это. А сейчас мне стало интересно мое дело, я даже беру уроки актерского мастерства, и мне кажется, что я действительно начала работать лучше.

При этих словах она словно смутилась, но мы сказали ей, что смущаться не стоит и что перед лучшими друзьями не грех иной раз и похвастаться, и поскулить.

Виппи Берд села рядом с ней на край бассейна и тоже поболтала ногами в воде.

– Мы знаем, что ты стала лучше играть, – сказала она Мэй-Анне. – Раньше люди приходили посмотреть на тебя потому, что ты красива, а сейчас они приходят посмотреть на тебя, потому что ты актриса.

Кто-то может подумать, что Виппи Берд сказала это, потому что была подругой Мэй-Анны, но это не так – на самом деле Виппи Берд хорошо разбиралась в актерской игре. В пятидесятых годах, когда мы по телевизору смотрели «Медиков», сериал про врачей, Виппи Берд заметила одного актера, который ей чем-то понравился. Она написала ему письмо с комплиментами, может быть, это было первое такое письмо в его профессиональной жизни, так что он даже прислал ей ответ, благодаря ее за поддержку. Этого человека мы знаем теперь как Денниса Хупера.

– Почему бы тебе не бросить кино к черту и не выйти за Бастера? – спросила я и тут же испугалась, что зашла слишком далеко, ведь не мое дело было лезть в их отношения – я даже толком не знала, что между ними происходит.

Мы с Виппи Берд давно уже не видели Бастера и надеялись увидеть его в этот раз, но Мэй-Анна сказала, что его нет в Калифорнии и что он уехал в Нью-Йорк на очередной матч.

– Знаешь, порой я сама удивляюсь, почему я за него не выхожу, эта мысль все время сидит у меня в подсознании, и я знаю, что рано или поздно это случится. Но в этом городе браки не держатся долго, здесь все сначала хотят тебя женить, а когда ты выйдешь замуж, с той же энергией стремятся тебя развести. Кроме того, здесь у меня есть один-два человека, с которыми я встречаюсь.

Горничная снова вышла к нам и объявила, что агент Мэй-Анны опять ей звонит.

– Эффа Коммандер, – сказала мне Виппи Берд, пока Мэй-Анна разговаривала по телефону, – нам пора кончать тратить ее деньги по пустякам.

– Деньги, которых нет, – ответила я.

– Пора кончать гонять ее лимузин почем зря и все время жрать эти рыбьи яйца.

– Жаль, что я не захватила с собой наши талоны на бензин, – сказала я.

Мэй-Анна вышла к нам, улыбаясь.

– В субботу вечером я собираюсь устроить большой прием – прощальный вечер в честь моих лучших друзей, которые уезжают домой в воскресенье. Мой агент приведет Дэвида Ведера – того толстяка, что вы видели, он продюсер «Новичков на войне». И я буду петь перед гостями.

Мы с Виппи Берд потрясенно уставились на нее.

– О, я знаю, что скриплю, как несмазанная телега, – сказала Мэй-Анна, заметив наш взгляд. – Но я найму самый громкий оркестр, а Дэвид туговат на ухо. Каждый, конечно, ему скажет, что я замечательно пела, и, кроме того, мне нравится сама идея устроить вечеринку – там вы увидите сразу всех.

В Голливуде нет ничего проще, чем организовать прием, – секретарша из студии передала приглашения всем, кому надо, а кухарка и горничная подготовили все необходимое. Я понять не могла, зачем Мэй-Анна держит кухарку, потому что при нас она питалась только тостами и консервированным тунцом, которого ела прямо из банки. Однажды, когда у ее кухарки был выходной, я приготовила блинчики с мясом и яблочный пирог, и Мэй-Анна сказала, что это единственная приличная пища, которую она ела с тех пор, как уехала из Бьютта, хотя ей вообще редко приходилось питаться приличной пищей. Она объяснила нам, что ей приходится быть очень аккуратной с питанием, потому что на киноэкране человек выглядит более толстым, чем в жизни.

Поскольку мы с Виппи Берд решили, что будем теперь жить экономно и перестанем без толку тратить деньги Мэй-Анны, Виппи Берд захотела помочь горничной убирать дом, но горничная рассвирепела и заявила, что дом уже убран. Я сказала кухарке, которую Мэй-Анна так и называла «кухарка», не употребляя ее имени, что буду помогать ей на кухне, но кухарка ответила мне, что она не нуждается в моей помощи. Правда, после того, как Мэй-Анна поговорила с ней, кухарка признала, что моя помощь ей необходима.