Ливень - Сандра Браун

Сердце ее было так переполнено чувствами, что она не могла сказать ни слова, но он все понял и без слов.

Он все понял.

Утром ей стало стыдно за то, как она себя вела. Элла знала: то, что Дэвид не может выполнить ее желание, было для него так же мучительно, как и для нее самой. Что толку просить о невозможном? Пустая трата времени, а его у них и так осталось совсем немного. И Элла предалась более приятным мыслям — о счастье любить и быть любимой.

После завтрака Дэвид предложил помочь ей с делами по хозяйству, и Элла согласилась. Не то чтобы ей особо требовалась помощь в отсутствие Маргарет — просто так она могла подольше находиться с ним рядом. Элла делала свою привычную работу, а Рейнуотер присматривал за Солли.

Еще несколько дней назад для нее было делом чести вымести все до последней соринки и вытереть везде пыль до последней пылинки. Теперь все изменилось. Она, конечно, по-прежнему наводила порядок в доме, но делала это без привычного усердия. К чему тратить столько времени на все это, если можно смотреть на Рейнуотера? Собственно говоря, это все, чего ей сейчас хотелось, — смотреть на Дэвида, запечатлевая в памяти его улыбку, непокорную прядь волос, упавшую на лоб, каждую интонацию голоса и каждый лучик морщинок в уголках его голубых глаз. Лучших глаз в мире.

После ланча Элла приготовил обед, а также зажарила двух кур, сделала картофельный салат и испекла пирог — это был ее вклад на поминки. Все это время Рейнуотер оставался на кухне, помогал ей резать овощи и месить тесто. Солли спокойно играл за столом.

Элла представляла, как… Она много чего себе представляла.

Когда с делами было покончено, Рейнуотер пошел к себе в комнату, чтобы переодеться. Элла надела темное платье. Затем последовала очередь Солли.

— Ох, Солли, какой ты красавчик! — воскликнула мисс Перл, когда Элла с сыном вошла в большую гостиную.

Молодая женщина еще раз удивилась тому, что для сестер Данн все осталось прежним. Как это может быть, если сама она изменилась до неузнаваемости? Любовь к Рейнуотеру преобразила ее настолько, что даже на расстоянии она словно чувствовала его прикосновения, как если бы они опять были в ее спальне.

— Вы сегодня обедаете одни. Мистер Хастингс опять в отъезде, — сказала Элла старым дамам. — Я все приготовила. Жареная курица — на блюде, которое стоит на кухонном столе. В холодильнике два салата — овощной и картофельный. Десерт там же. Пожалуйста, все возьмите сами. Посуду оставьте на кухне. Я вымою, когда вернусь домой.

— Я сомневаюсь, нужно ли вам идти на похороны, миссис Баррон. — Мисс Вайолет не скрывала своего неодобрения.

— Моя сестра права, миссис Баррон, — подала голос и мисс Перл. — Это может быть небезопасно.

— Я обещала прийти и пойду.

— Ну, раз уж вы так решили… — вздохнула мисс Вайолет.

— Да, я решила.

— Тогда я рада, что рядом с вами будет мистер Рейнуотер.

— Я тоже этому рада, — скупо улыбнулась Элла.

В это время он вошел в гостиную с корзинкой, в которой лежала еда.

— Приятного вам вечера. — Попрощавшись с сестрами Данн, Дэвид повел Эллу и Солли к машине.

Они приехали рано, но в церкви к этому времени уже собралось много народа. По обеим сторонам улицы были припаркованы машины и стояло несколько телег, запряженных мулами. Все скамьи в церкви оказались заняты, и люди стояли плечом к плечу. Те, кто не смог попасть внутрь, расположились снаружи — около окон.

Многие жители поселка бедняков предпочли остаться на церковном дворе. Белые горожане, пришедшие попрощаться с братом Келвином, тоже стояли на улице. Видимо, в душе они разделяли те опасения, которые сестры Данн высказали Элле. Сама она вошла в церковь и сразу увидела внутри Олли и Лолу Томпсон, а также мистера и миссис Притчет.

Можно было предположить, что с учетом обстоятельств смерти чернокожего священника поблизости от церкви будут дежурить полицейские — на случай возможных беспорядков, но Элла не увидела ни одного человека в форме. Рейнуотеру отсутствие представителей власти тоже показалось странным.

— Ясно, что шериф в сговоре с преступниками, но сейчас то, что его здесь нет, меня, честно сказать, удивляет. Можно было предположить, что он и его помощники явятся сюда, чтобы показать, на чьей стороне сила. А то и просто порадоваться тому, что негодяям все сходит с рук…

В эту минуту Джимми помахал рукой, дав знать, что Маргарет заняла им место. Элла опасалась, что Солли, зажатый между нею и Рейнуотером, может занервничать. Так и получилось, но когда мальчик стал хлопать себя по щекам, Дэвид вытащил из кармана несколько монет и аккуратно разложил их на потертом сборнике церковных псалмов, который ему дала Маргарет. Солли тут же отвлекся и стал раскладывать монеты по своему усмотрению.

Элла и Рейнуотер обменялись улыбками.

Когда умер муж Маргарет, Элла тоже присутствовала на прощании в церкви методистов, поэтому ее не удивили возгласы скорби, которые раздавались со всех сторон. Вдова брата Келвина была безутешна — она рыдала, и ее никто не мог успокоить. Громко пел церковный хор. Многие из тех, кто был знаком со священником, хотели сказать о нем добрые слова. На кафедру поднимались все желающие. Предполагалось, что обращение к осиротевшей пастве приглашенного священника будет кратким, но оно превратилось в длинную проповедь.

Как ни странно, Солли все это время сидел спокойно, погруженный в перекладывание монет.

Элле было очень жарко, но Рейнуотеру приходилось еще хуже. Он постоянно потирал рукой правый бок. Лицо Дэвида побледнело, на лбу выступили капли пота. Заметив ее встревоженный взгляд, Рейнуотер ободряюще улыбнулся.

— Просто небольшой приступ, — еле слышно прошептал он.

Элла видела, что все намного серьезнее. Как бы ни восхищалась она братом Келвином, ей хотелось, чтобы скорбная церемония поскорее закончилась и они могли уйти домой. Уж там она убедит Дэвида, что нужно сделать обезболивающий укол. А еще лучше, если по дороге они заглянут к доктору Кинкэйду.

Как только было сказано последнее «аминь», Элла забрала у Солли монеты и решительно повела его к выходу, не обращая внимания на протесты мальчика, впрочем, довольно слабые.

— Я оставлю здесь еду, которую мы привезли, — сказала Элла Рейнуотеру, — но сама оставаться не буду. Давай поедем домой? Пожалуйста. Очень тебя прошу.

— Но почему? Солли совсем не нервничает, просто здесь много народа. Как только мы выйдем во двор, он успокоится.

— Дело не в Солли. Я тревожусь из-за тебя.

— Со мной все в порядке, — незаметно для окружающих Дэвид сжал ее руку. — Я действительно чувствую себя хорошо. К тому же, если мы уедем, Маргарет обидится.

Элле пришлось согласиться. Столы накрыли в тени — под деревьями, которые росли на церковном дворе. Рейнуотер присматривал за Солли, а Элла вытащила из корзинки то, что они принесли, и дала Маргарет — пусть положит туда, куда сочтет нужным.