Ливень - Сандра Браун

Сестры Данн ушли в большую гостиную, чтобы закончить раскладывать пасьянс. Элла кивнула Рейнуотеру, приглашая его пройти на кухню. Солли сидел на том же месте, где они его оставили после обеда. Внимание мальчика было всецело поглощено пустыми катушками.

— Мистер Симпсон — служка той церкви, где был священником брат Келвин, — сказала Элла тихо. — Он будет одним из распорядителей на завтрашних похоронах.

— Откуда звонил Олли? — спросил Рейнуотер после непродолжительного размышления.

— Из бакалейного магазина. Там собралось много народа, чтобы посмотреть, как будут тушить пожар. Олли знал, что мы тоже заметим огонь, поэтому и позвонил, чтобы поделиться информацией.

Дэвид пошел к выходу. Элла бросилась за ним.

— Куда ты?

— Хочу поговорить с теми, кто там стоит. Вряд ли можно назвать совпадением тот факт, что мастерская одного чернокожего сгорела на следующий день после того, как другой чернокожий был найден повешенным.

Элла понимала, что Рейнуотер прав, но ее сердце сжалось от тревоги.

— Прошу тебя, не ходи.

— Я скоро вернусь. — Он надел шляпу.

— Ты вчера весь вечер держался за бок.

— Что?

— Я видела, что ты все время держался за бок, но не решилась задавать тебе вопросы. Тебе было больно, да?

— Нет. Все в порядке.

— Давай я позвоню доктору Кинкэйду.

Рейнуотер улыбнулся этой последней попытке все-таки удержать его дома.

— Попозже. Я скоро вернусь.

На пороге Элла схватила Дэвида за руку.

— Обещай, что не будешь рисковать.

— Обещаю. — Он оглянулся, чтобы посмотреть, одни ли они, и, убедившись, что это так, поцеловал ее.

Рейнуотер приехал поздно. Элла успела уложить Солли, перемыть всю посуду и приготовить кое-что из еды на завтра. К тому времени, как она услышала, что около дома остановилась машина, молодая женщина была уже в панике. Впрочем, стоило ей увидеть Дэвида, и от волнения не осталось и следа.

— Со мной все в порядке, — сказал он прямо на пороге. — Мы поездили по городу, в расчете на то, что нас увидят и не рискнут устраивать новые поджоги. Наша цель оправдалась.

— Ну слава богу!

— В целом все сошлись во мнении, что сегодняшний пожар был предупреждением чернокожим… тем их представителям, которые могли бы решиться отомстить за брата Келвина. Думаю, ты и сама догадалась, что Пэки Симпсон весьма откровенно высказывался на эту тему. Сегодня в полдень проходило молитвенное собрание. Так вот, мистер Симпсон во всеуслышание просил Господа обратить свой гнев на убийц брата Келвина. Кстати, шериф сказал, что это было самоубийство.

— Уму непостижимо…

— Конечно. Все прекрасно знают, в чем тут дело. Поэтому и обстановка в городе такая напряженная.

Хотя Эллу беспокоила ситуация в целом, она была несказанно рада тому, что Рейнуотер не ввязался в какую-нибудь перепалку и вернулся домой. Она уже хотела сказать ему об этом, как вдруг за спиной у нее прозвучал дрожащий голос:

— Скажите нам, пожалуйста, в городе все спокойно?

Оглянувшись, они увидели сестер Данн. Старые дамы стояли на лестнице, перегнувшись через перила.

— В городе все в порядке, — сказала Элла, пытаясь ничем не показать свое разочарование. Она-то рассчитывала на то, что Рейнуотер сразу пройдет к ней в комнату. Теперь об этом нечего было и думать. Стараясь не показаться раздосадованной, она добавила: — Мистер Рейнуотер только что вернулся оттуда и ответил на мой вопрос то же самое.

Дэвид подошел к лестнице и поднял голову вверх. Сестры улыбнулись ему.

— Рад сообщить, что пожар потушили. Мастерская мистера Симпсона, к сожалению, сгорела. Без сомнения, для него это серьезная потеря, но можно радоваться тому, что при этом никто не пострадал.

Сестры согласно закивали.

Дэвид стал подниматься по лестнице. На середине он оглянулся на Эллу и сказал:

— Прошу прощения, что заставил вас ждать, миссис Баррон. Теперь вы можете закрыть дверь на засов.

— Я так и сделаю, мистер Рейнуотер. Спокойной ночи. Спокойной ночи, мисс Перл. Спокойной ночи, мисс Вайолет.

Следующий час тянулся нескончаемо долго, ибо каждая его минута для Эллы была минутой, проведенной без любимого. Измучившись ждать, она решила, что Рейнуотер, должно быть, очень устал и заснул. Мысль о том, что она проведет эту ночь без Дэвида, едва не заставила ее разрыдаться.

Подумать только, еще вчера она была абсолютно порядочной женщиной, которая ни в чем не могла бы себя упрекнуть. Она считала невозможным принять в подарок книгу от постороннего мужчины — своего постояльца, а уж то, что он осмеливался называть ее по имени, и вовсе казалось ей верхом неприличия. И вот теперь она переживает из-за того, что сегодняшнюю ночь они проведут в разных постелях!

Когда Дэвид наконец тихонько постучал, Элла уже стояла на пороге.

— Как ты думаешь, они тебя не видели?

— Вряд ли.

Эллу вдруг охватила неожиданная робость. Затаив дыхание она пыталась разглядеть в темноте лицо Рейнуотера. Но тот шагнул ближе и притянул ее к себе. Как только их губы встретились, вся ее застенчивость тут же исчезла.

Обоюдное желание было настолько сильным, что на этот раз они даже не разделись толком. Это разительно отличалось от того, что было вчера, и все равно оказалось упоительно…

Сняли одежду они лишь после того как все закончилось. Однако нагота снова пробудила у Дэвида и Эллы желание, и они опять слились в единое целое. Он нежно ласкал ее, а Элла, сжав его в объятиях, жалела лишь о том, что не может придать ему своей любовью новые силы… исцелить.

Внезапно молодая женщина ощутила безысходность ситуации, в которой оказалась. Она разрыдалась.

— Дэвид… Дэвид… Не оставляй меня…

Он легонько коснулся ее щек — одной, потом второй, по которым текли слезы. Элла еще крепче прижалась к нему.

— Ты не можешь… Не можешь меня оставить.

— Перестань плакать, Элла…

— Пожалуйста, прошу тебя. — Она сжимала Рейнуотера в объятиях в отчаянной попытке удержать навеки. — Я не переживу, если ты умрешь. Скажи, что ты останешься, поклянись мне.

— Тише, тише. — Дэвид стал укачивать ее, как ребенка. — Не проси у меня то единственное, чего я не могу тебе дать. Я бы с радостью исполнил эту просьбу. Но, к сожалению, времени у нас немного…

Он укачивал любимую, пока она не успокоилась. Затем Дэвид слегка отодвинулся и убрал с ее лица пряди волос.

— Это первый и последний раз в моей жизни, когда я действительно любил. Для меня это большое счастье, Элла.