Не боярское дело - Сергей Александрович Богдашов

которые в двух глубоких вырезах платьев, были представлены моему обзору для самого ближайшего ознакомления чуть ли не во всём их великолепии.

Взглянув чуть повыше, я увидел две сосредоточенные моськи условно знакомых девиц, которые чуть ли не уткнулись носиками мне в плечо, что-то там пристально разглядывая.

Когда незнакомки вдоволь насмотрелись на плечо, а я, тем временем, за вырез их платьев, они разогнулись и приступили к действию. Та, что оказалась повыше, начала над моим плечом водить руками, при этом закрыв глаза и закусив губу. Собственно, если из этого кадра можно было бы убрать руки, то всё остальное смотрелось бы тоже очень неплохо. Больно уж выразительное и миленькое у девушки лицо. Я бы сказал даже, страстное, оценивая то выражение на нём, что вижу.

— Зажило у князя всё, как на собаке, — заявила она, закончив, как я понял, сеанс магической диагностики.

— Как на кошке, — не согласившись, мотнула кудряшками вторая, та, что пониже, — Но шрамик-то останется. Пусть и тоненький.

— Ой, это такие пустяки. Надо будет, так даже я смогу его свести сеансов за пять — шесть. А опытному магу — косметологу так тут и вовсе минут на десять работы.

— Кто такие? — растопырив глаза во всю ширь, громко задал я вопрос шушукающимся девицам.

— И-и-и! — продолжительным писком, выданным напополам с всхлипом, ответила мне та, что пониже, и тут же, отчаянно запунцовев лицом, развернулась, и неловким семенящим шагом бросилась вон из комнаты.

— Нельзя так девушку пугать, — попеняла мне её подруга, даже не повернув головы, чтобы проследить за убегавшей, — Может ведь и не успеть добежать…

— Ага, а ты у нас смелая. Кто такие? — переспросил я ещё раз, хотя ответ и так лежал на поверхности.

— Курсантки Академии архимагов. Проходим практику, работая дворниками, — иронично изобразив стойку, бодро отрапортовала девушка.

— И как успехи? — насмешливо поинтересовался я, разглядывая статную красотку, с выдающимися достоинствами, которые я уже успел заценить.

— С личной жизнью было не очень, но с вашим прибытием появляются перспективы, — на голубом глазу выдала красавица, сохраняя невозмутимое выражение лица.

— Гкхм-м, — невольно прокашлялся я, — В каком смысле?

— Могу продолжить осмотр вашей раны. Я заметила, что вас это развлекает и заводит, — ни на йоту не сбавила бесстыдница свой напор.

Сделав вид, что осматриваю комнату, я мельком пробежался взглядом по самому себе.

Ну, так-то, да. В районе паха тонкий плед подозрительно топорщится, выдавая мои неконтролируемые устремления.

Нет, я всё понимаю и в жизни всякое было. Оголтелыми курсантами мы порой носились по столичным барам, в надежде снять редкостную красотку.

Но, меня самого ещё ни разу не снимали…

— Вы случайно не в курсе, где моя жена? — попытался я сменить тему и вернуть разбушлатившуюся красавицу на землю, заодно напомнив ей о своём семейном положении.

— В курсе. Она встречает делегацию Кланов Хоккайдо. Так что час у нас точно есть. Вам как больше нравится?

Упс-с-с…

* **

Что нужно делать, если ты объявил войну половине страны, а тебе требуется протащить через контролируемые противником воды новенький крейсер с необученным и неполным экипажем?

Скажу честно. Вариант "авось проскочим", я отмёл сразу.

Японцы — морская нация и недооценивать их успехи в морских битвах я бы никому не пожелал.

Мой новенький крейсер "Рюдзин" уже вовсю пилит по Атлантике, огибая Африку.

Насколько проще было жить предкам, имеющим Суэцкий канал, но нет. В том смысле, что канала нет. Там снова одни пески. За двести лет, прошедших после Третьей Мировой, природа взяла своё. Впрочем, это уже не первый и, думаю, не последний раз. Начиная с эпохи фараонов, этот канал то роют, то засыпают, то восстанавливают.

Так называемый Канал фараонов, соединяющий Нил с Красным морем, впервые был прорыт четыре с лишним тысячи лет назад. С тех пор что только не происходило с ним, но вот сейчас его снова нет. Засыпало песками.

Почему меня заинтересовали вопросы географии? Так тут всё очень просто.

Изначально я отказал Санкт-Петербургскому Географическому Обществу, выразившему желание отправить в плавание на моём крейсере небольшую такую группу учёных. Ага, человек в двадцать — тридцать, как мне было заявлено. Спрашивается, зачем мне такое счастье? Я толком экипаж не могу укомплектовать, а тут мне ещё пассажиров навяливают, за которыми отдельный уход нужен.

В итоге я поимел разговор с государем, и что меня ни разу не удивило, так это то, что князь Обдорин при этом присутствовал, словно так оно и должно было быть.

— Олег Игоревич, — довольно официально обратился ко мне тогда Император, — Я настоятельно рекомендую вам ответить согласием на просьбу Географического Общества.

— Да нет у меня людей, чтобы ещё и пассажиров обслуживать, — взбеленился я в ответ, изо всех сил стараясь, чтобы это прилично выглядело, — У меня даже обычных комендоров не хватает и на дальномерные посты абсолютно некого поставить.

— Тем более берите географов, — небрежно, но с намёком вымолвил князь Обдорин, едва заметно ухмыляясь, — Люди они бывалые. Для учёного человека велика ли сложность, чтобы с немецкой техникой справиться. Пусть хоть и с дальномерами. Сами изучат, а там и вашим морячкам что-нибудь, да подскажут. А уж пострелять из пушки, так там каждый второй может.

Секунды три мне потребовалось, чтобы полностью осмыслить столь жирный намёк. Хорошо ещё, что челюсть у меня не отвалилась. А то было бы радости князю.

— Э-э, князь. После ваших слов я настолько проникся значением географии, что готов даже сделать небольшое пожертвование в пользу Географического Общества. Особенно, если эти умные люди, готовые мне подсказать что-то в работе с немецкой техникой, помогут мне год — другой с изучением географии Сахалина и его прибрежных вод.

— Нет, ну каков! — засмеялся государь, отворачиваясь к окну.

— Тысяч сто будет в самый раз, — одобрительно кивнул тогда Обдорин, и, как мне показалось, он с трудом удержался, чтобы мне не подмигнуть.

Глава 108

— "Не пытайтесь указывать мне, что делать, и я не буду говорить, куда бы вам пойти" — вот что первое пришло мне в голову, как только я ознакомился с письмом, полученным из Имперской канцелярии.

Да, с таким пухленьким конвертом насквозь официального вида, в котором содержалось пять листов ценнейших руководящих указаний. Что характерно, в