Горячая весна 2015-го - Михаил Луговой

Хитрость удалась. Постановщики помех в иерархии целей всегда стояли на первом месте, обгоняя даже потенциальные носители ядерного оружия. Поэтому, когда командир зенитно-ракетного дивизиона, накануне вечером занявшего позицию южнее Славска и до сих пор не обнаруженного противником, приказал включить РЛС на излучение, первые четыре ракеты ушли именно по ним. Атакованные самолеты начали маневрировать, плотность помех ослабла, и операторы обнаружили еще две малозаметные цели, идущие чуть медленнее скорости звука на большой высоте над северной частью Куршского залива. Но прежде чем их успели опознать, дивизион атаковала пара F-35, зашедшая со стороны Клайпеды, и зенитчикам пришлось драться за свои жизни.

Через три с половиной минуты после этого в кабине «Духа Пенсильвании» замигал индикатор достижения точки сброса. Бомболюки обоих самолетов распахнулись автоматически всего на несколько секунд, и оба бомбардировщика «вспухли», разом освободившись от многотонного груза. Пилоты самолетов рефлекторно прибавили двигателям газ до полного, отчасти стремясь быстрее пролететь Калининградский анклав насквозь, отчасти потому, что у B-2 прибавка газа вызывала пикирующий момент, который позволял парировать незапланированный набор высоты.

Оба пенетратора, оказавшись в свободном полете, раскрыли сложенные рули и, поймав антеннами излучение спутников системы GPS, сверили свое текущее положение с координатами цели. Полутораметровый диаметр заставлял их быстро терять скорость и разворачиваться вниз носом, на обычную для свободно падающих бомб параболическую траекторию. Но они не были бомбами свободного падения. Как только фотоприемники на носу каждой из бомб оказались развернутыми к земле, включилась аппаратура коррекции по рельефу местности. В этот момент спутниковая система позиционирования неожиданно выдала сбой, показав промах в три десятка километров, но теперь бомбы уже видели цель «собственными глазами». Убедившись, что цель захвачена, «мозги» обоих пенетраторов выдали команды на включение ракетных ускорителей. К моменту попадания в цель они должны были разогнать бомбы до двух звуковых скоростей.

Батарея «Панцирей», в которую входила машина лейтенанта Иванова, прикрывала мосты на реках Дейме и Преголе в районе Гвардейска. Связь с батарейным командным пунктом «Ранжир» была потеряна сразу же после начала налета. Машина Иванова была замаскирована в пятистах метрах от моста, который местные называли «Маточкиным», на объездной Гвардейска. Со всех сторон грохотало, но ни одного чужого самолета он за эти полчаса так и не заметил. Пока две цели не появились над ним чуть ли не в зените. Решетчатые рули пенетраторов работали не хуже уголковых отражателей, давая на экране РЛС яркие засветки.

Ракеты «Панциря» плохо подходили для поражения активно маневрирующих целей, поскольку сами на траектории маневрировали только в первые несколько секунд после пуска, пока работал разгонный двигатель, чем походили скорее на снаряды. Но зато были почти идеальны против беспилотников, крылатых ракет и планирующих бомб. А большой боезапас делал прорыв к охраняемым объектам очень сложным делом.

Безошибочно определив тип целей как «управляемые бомбы со спутниковой коррекцией» и где-то на границе сознания удивившись «жирности» их отметок на экране стрельбовой РЛС, лейтенант Иванов атаковал каждую из целей сразу двумя ракетами. Это был его первый бой, поэтому он решил подстраховаться. И не прогадал. Первые две ракеты промахнулись – ЭВМ «Панциря» не учла, что бомбы кроме силы притяжения может разгонять к земле что-то еще. Когда к целям подошла вторая пара ракет, скорость пенетраторов уже превысила тысячу километров в час – теоретический предел, выше которого перехват становился невозможен. Тем не менее ракеты попали. Осколки срезали рули с корпуса авиабомбы, сброшенной с «Духа Омахи», покорежили стабилизаторы, пробили корпус ускорителя. Реактивные струи, вырвавшиеся из пробоин, закрутили бомбу, отбросили ее в сторону от курса. Ракета, угодившая в пенетратор, сброшенный «Духом Пенсильвании», поразила его в носовую часть. Энергии осколков было бы достаточно, чтобы сбить любой самолет, вертолет или беспилотный аппарат, подорвать бомбу или ракету. Но многотонную болванку из жаропрочной стали и вольфрамовых сплавов они только поцарапали. Еще мгновение – и тринадцать с половиной тонн разогнанной до сумасшедшей скорости массы ударили в вершину холма, под которым был скрыт бункер командного пункта ПВО Балтфлота.

Шесть метров щебня и каменных обломков как наждак счистили с корпуса пенетратора все, что там было, но никак не уменьшили его скорости. Двадцать метров плотного глинистого грунта уже серьезно затормозили корпус бомбы, раскалившийся до красного свечения, но все-таки недостаточно для того, чтобы она не пробила трехметровый слой бетона марки «800», пронизанного многочисленными связями стальной арматуры. После этого пенетратор практически перестал существовать как единое целое, но свою ношу – титановую капсулу с полутора тоннами взрывчатки – он доставил точно к цели.

Взрыв в помещении резервных дизель-генераторов уничтожил оба этажа подземного КП, погубив всех, кто находился внутри. Из холма, куда попала бомба, на высоту сотен метров вырвался огромный столб огня и дыма, сделав его похожим на действующую модель вулкана. Над окрестностями Гвардейска через пару минут прошел настоящий дождь из щебенки. Беспилотные разведчики подтвердили уничтожение цели, вызвав удовлетворение в штабе Коалиции в Модлине. Через пятнадцать минут Калининградскую область должен был накрыть залп из полутысячи крылатых ракет, парализовав сопротивление группировки «Кило», как в штабе Коалиции называли русские войска, оборонявшие Калининградский особый район, и лишение русской ПВО способности к связным действиям было кстати.

– Потеря связи с ЗКП-2! – доложил оперативному дежурному связист.

Оба они находились в мобильном командном пункте, расположенном сейчас в неприметной ложбине, южнее населенного пункта Уланово на северо-востоке области. Командование КОРа две недели назад решило, что маскировка будет способствовать выживанию командного пункта ПВО лучше, чем расположение в защищенном, но построенном много лет назад, а значит, всем известном подземном сооружении.

– Восстановить связь! – приказал дежурный и почти сразу забыл об этом.

У него было много дел. Под его командованием находился сейчас сложнейший оркестр из десятков дивизионов ПВО различных типов, сотен активных и пассивных датчиков, обнаруживающих вражеские самолеты на всех возможных дальностях, несмотря на бушующую в эфире бурю помех.

Автоматизированные системы управления заставляли этот огромной сложности комплекс действовать согласованно, но крайне затрудняло ситуацию то, что объект прикрытия – площадка, на которой сейчас высаживался десант под Каунасом, – находился почти за сотню километров от позиций ближайшего дивизиона.

В этих условиях не приходилось особенно заботиться о самообороне.

– Мы их вычислили, сэр!

Возбужденный голос оператора вывел командующего североамериканской аэрокосмической обороной из состояния задумчивости. Полчаса назад сюда, в «Хрустальный дворец», пришло известие о том, что GPS-приемники во всем Балтийской регионе вышли строя. Точнее, они работали – но координаты определяли с ошибкой от двадцати до пятидесяти километров. Немного спасали ситуацию станции эталонных сигналов, в большом количестве установленные американскими военными специалистами в Польше, Прибалтике и даже в нейтральной Швеции. При ориентации только по их показаниям ошибка исчезала, вот только воспользоваться этим методом могли лишь находящиеся на большой высоте самолеты. Однако от половины до двух третей из многих тысяч GPS-навигаторов, установленных на разнообразной наземной технике, находящихся в пехотных подразделениях и встроенных в разнообразные виды оружия, от снарядов до крылатых ракет, оказались бесполезным хламом. Быстрая проверка показала, что в космосе над районом боевых действий находятся два «лишних» спутника. Они излучали те же самые сигналы, что и остальные космические аппараты системы глобального позиционирования, и когда приемник принимал их данные, то в выданные им координаты вносилась существенная погрешность. Операторы на авиабазе «Фалькон», откуда осуществлялось управление космическим сегментом системы GPS, протерли глаза и срочно связались с НОРАД.