Омега - Андрей Валентинов

– Балка Карализ, – повторил я. – Чуть южнее Мангупа. Мы же там бывали, Андрюс! В 1994-м, помнишь?

– Да-а?

Пришлось доставать карту. Нетерпеливый Влад начал ворчать, но я призвал его к порядку и пригласил всех поближе. Карту уложили прямо на пол, Анна придвинула керосиновую лампу, подумала, принесла вторую, поставила рядом. Борис побеспокоился о пепельнице, водрузив ее посредине, прямо на окраины Симферополя.

– Итак, что мы видим?

…А что видим? Черт возьми, мы же… Мы же на Караби-яйле, вот дела! 1995-й, как и загадывал? Похоже, но… Эт-то что за соплюха? Кольцо в носу, физия наглая… В 1995-м этой Лолиты с нами точно не было!

Ладно, приступим!

Итак, Погружение, препарат BDP-plus введен посредством… Или методом, бог весть, как правильно… Методом укола в вену. Подействовало почти сразу, секунд через двадцать. Это вам не «три таблетки»!

Да, Караби, бывшая метеостанция, здесь мы всегда останавливались. Знакомый смотритель, его, кажется, Володей зовут, он нас чаем из трав угощал…

Подействовало! Глубина Погружения – еще не понял, контроль и управление – пока неясно. Но почему все-таки Караби? Очень хотелось? Или потому что я рядом, буквально в двух шагах?

– Раскопки Сидоренко, сезоны 2002—2003 годов. В южной части балки Карализ найдены остатки стены, очень похожей на наши.

– Хе! Как наши Длинные? – Борис пододвинулся к самой карте, вворачивая «Ватру» в мундштук. – Вариация на ту же тему?

– Вари-а-ци-я! Вари-а-ци-я!

– Как Большие, – вздохнул я. – Или Огромные. По-гречески – «Мегалос». Грамотей-переводчик расстарался, почти как Нестор с его «матерью городов русских». Итак, стена, типичная позднеримская, квадровая кладка на известковом растворе…

– Вроде херсонесских, которые в Цитадели, – кивнул Влад, пуская очередное кольцо дыма. – Давай дальше, пока понятно.

– Тебе понятно! – возмутилась Анна. – А что такое «квадровая кладка»?

…Кладка из ровно отесанных блоков, форма которых приближается к кубу… Мистика! Может, потому меня так тянуло в Рыбачье, в эту шашлычную дыру? Во время прежнего Погружения я узнал, что BDP-plus отправляет аккурат на Караби. Узнал, забыл, но где-то в подсознании… Итак, управляемость никакая, глубина… Если Сидоренко копал в 2003-м…

Может, все-таки не Караби? Комната знакомая, рюкзаки в углу, банки консервов, мой планшет. В обычные походы я планшет никогда не брал, незачем, Значит, экспедиция? Ого!

Что за девица на мою голову? Борис притащил, что ли?

Не мое Прошлое. Опять. Или даже не Прошлое?

* * *

– Кладка из ровно отесанных блоков, форма которых приближается к кубу. Не мешай, Аня! Что получается? Если мы просто поглядим на карту… Вот! Укрепления у Судака, у Гурзуфа, здесь, на Караби. Всюду они прикрывали…

– …Перевалы, – буркнул Влад. – Тоже мне, блин, бином Ньютона! Ты это к чему?

– Не мешай, дядя Влад! – Анна удовлетворенно усмехнулась, ноготь в облупившемся маникюре ткнулся в карту. – Они прикрывали дороги, которые вели от побережья. Ага?

– Да-а, – невозмутимо кивнул Андрюс. – Дороги, верно-о. Система обороны строилась сразу же после правления Юстиниана-а. На Крым напали тюрки-и, потому византийцы стали сооружать убежища. Исар у Гурзуфа-а, скажем. И что-о?

Ученая драчка, знакомо, привычно, понятно. Только ничего этого не было, увы. Балку Карализ помню, а вот о раскопках Сидоренко даже не слыхал.

Значит, экспедиция на Караби? Интересно, что мы ищем?

Контроль… Пока никакого, но… Стой! Сто-ой! Сто-о-ой!

– Византийцы прикрывали не просто дороги, – я кивнул на карту. – И не просто перевалы. Дороги куда-то вели. А куда, какие будут мнения?

Андрюс недоверчиво поглядел сначала на меня, затем на желто-зеленые пятна карты, наклонился ниже.

– Мнения-я?

– Какая разница? – дернул плечами Борис. – Перевалы и без того – стратегические объекты. Хе! Побережье прикрывали, ясен пень.

Я улыбнулся. Пару месяцев назад эту же задачку довелось решать мне – под чутким руководством Сибиэса.

– Сам ты ясень. И не только ясень… – Влад нахмурился. – Дороги ведут… Если соединить их в одной точке…

– Мангуп! – в один голос выговорили Андрюс и Анна.

Оставалось улыбнуться.

– Именно. Тюркская угроза, косоглазые катафрактарии рвутся к побережью, византийцы срочно строят укрепления. Центр – крепость на Мангупе, где при Юстиниане был сторожевой пост. Прибрежное население прячется в исарах. Сибиэс все это вычислил еще год назад. А теперь вопрос…

Стой! Стой, парень! Я ненадолго, всего на минутку! Сто-о-ой!!!

– А теперь вопрос. Вопрос…

Ч-черт! О чем это я хотел спросить?

А ведь получилось!

– Хочешь сказа-ать, что система леев им была не нужна-а? – Андрюс не спеша встал, махнул ладонью, отгоняя сизые клубы дыма. – Ребят-та, вы слишком много курите-е! Можно уже вешать топо-ор… Именно при сооружении сложного узла обороны система леев была совершенно необходима-а. Кратчайшая расстояние между двумя точками – прямая-я…

– Как в Херсонесе, – подхватил неунывающий Борис. – Эт-точно. Треугольник Крипт: Фиолент, Шулдан, Подземный храм. Хе! Тут то же самое, только чуток посложнее…

– Вечер добрый!

Кажется, увлеклись. Гости, точнее, гость. Эге, этого парня я помню. Конечно, помню! Володя, смотритель метеостанции, специалист по здешним травам.

Он? Он, само собой. Ясен пень, как говорит Борис. Только…

Где мой дневник? Если это экспедиция, я обязан вести дневник! Наверное, в планшете…

Ноутбук? Ага!

ФАЙЛЫ ИЗ НОУТБУКА

98.

Не следует представлять себе Омегу как просто центр, возникающий из слияний элементов, которые он собирает или аннулирует в себе. По структуре Омега, если его рассматривать в своем конечном принципе, может быть лишь отчетливым центром, сияющим в центре системы центров. Группировка, в которой персонализация целого и персонализация элементов достигают своего максимума, без смешивания и одновременно под влиянием верховного автономного очага единения, – таков единственный образ, который вырисовывается, если мы попытаемся логически до конца применить к совокупности крупинок мысли понятие общности.

99.

Некоторые исследователи (Казначеев, Козырев, Иванов) считали, что основной деталью Машины Времени (если не единственной) должен являться сам человек.