Выбор божества - Ксения Перова

От безумных кур-несушек они, в конце концов, избавились, оставив только огород, в котором Сильван копался скорее развлечения ради. На месте курятника выросла мастерская – выросла в буквальном смысле, Фэлри привез из Оморона эмбриомеханика, который за пару часов создал просторный и крепкий амбар.

Питер возмутился – что за позор, он и сам может построить амбар, зачем отрывать человека от дел ради такой ерунды. Но Фэлри с хитрыми искрами в синих глазах осведомился: разве Питер не хочет увидеть, как развивается механозародыш от начала и до конца?

Ну что за вопрос.

Вообще, чем дольше они жили вместе, тем быстрее Питер забывал о том времени, когда был один. Дело было не в сводящем с ума сексе и даже не в совпадении интересов – они с Фэлри были как части хитрых механизмов, которые дедушка Питера приносил из Хранилищ. Ну или как части того же механозародыша, за развитием которого Питер наблюдал двое суток напролет без сна, отлучаясь лишь по нужде.

Они не просто подходили друг другу – их союз рождал что-то новое, что-то такое, чего прежде в мире никогда не бывало. Если у одного возникала идея, другой тут же подхватывал ее, и вместе они реализовывали ее до конца. Это касалось и изобретений – никакой ревности к своим творениям Питер не испытывал и охотно принимал помощь Фэлри. Как раз в этом по какой-то неведомой причине превосходство эр-лана его не напрягало – тем более что тот никогда ни словом, ни жестом, ни даже взглядом его не показывал.

Быть может, он его вообще не ощущал.

В Фэлри Питер обрел не только нежного и пылкого возлюбленного, но и самого преданного друга – и даже не знал, кто из них на самом деле ему дороже. Скорее, и тот, и другой – две стороны одной жизни, которая долго пребывала в тени и наконец вырвалась на простор, чтобы стать свободной и счастливой.

Такой, какой и должна была быть.

31

Когда они вышли на центральную улицу деревни, тени достигли максимальной длины, а лежавшие меж ними солнечные лучи обрели цвет волос Фэлри. Волос, которые он снова спрятал в благопристойную косу, покачивавшуюся между лопаток при ходьбе.

У самого дома, почти скрытого за буйно разросшимися кустами и яблоневыми деревьями, эр-лан чуть повернулся и взглянув на Питера, тихо произнес:

– Я с тобой.

– И я с тобой, – подмигнул Питер, не в силах сдержать счастливую улыбку.

Фраза стала их секретом и появилась после довольно крупной ссоры. Питер никак не мог привыкнуть, что на людях Фэлри не демонстрирует своих чувств и ведет себя отстраненно, как будто они просто хорошие знакомые. Ему казалось, эр-лан стыдится его или пренебрегает им, или, Темный знает, что еще ему приходило в голову, – и воспоминание о Фэлри, целующем Тайрона, играло здесь не последнюю роль.

В жизни каждой влюбленной пары, даже самой счастливой, всегда есть светлая и темная сторона – и вот это было по части темной.

Тогда эр-лан стал говорить «я с тобой», как напоминание о том, что в данный момент вынужден натянуть маску, просто потому, что не может по-другому, но настоящий Фэлри – тот, кто целовал, ласкал Питера и был искренен с ним – скоро вернется к нему. Как ни странно, сработало, и всякие трения по этому поводу между ними прекратились.

Питер оглянулся и, убедившись, что улица пустынна, взял руку Фэлри и быстро поцеловал бледное запястье, слабо пахнущее озерной водой и песком. Эр-лан тихо вздохнул и сделал движение ему навстречу, но тут во дворе послышались шаги и негромкое покашливание.

Кашлять Сильван начал после памятного купания. Настройщик улучшал его состояние, но спустя какое-то время кашель возвращался.

Фэлри отскочил назад, точно обжегся о Питера, тот тихонько захихикал и заработал укоряющий взгляд.

– О да, вы удачливые добытчики, – заметил Сильван, выглянув поверх живой изгороди, заменявшей забор, – тащите все в дом, будем ужинать.

Старательно прикрывая ладонью свежий засос за ухом, Питер поспешил проскочить мимо отца – тот, как всегда, сделал вид, что ничего не заметил. Фэлри, кстати, никогда не щеголял засосами, но отнюдь не потому, что Питер был с ним более осторожен. Просто синяки, как и прочие мелкие повреждения, тело эр-лана заживляло буквально за час-другой.

Фэлри набрал свежей воды и уселся на крыльцо чистить грибы. Питер, позевывая, устроился рядом. Облака и синева вечернего неба попеременно натекали друг на друга, желая воцариться безраздельно. Народу в деревне осталось так мало, что вокруг царила непривычная тишина – лишь изредка где-то далеко взмыкнет корова, раздадутся почти неразличимые голоса, звякнут ведра у колодца.

Питер долго смотрел вверх, на ласточек, рассекавших крыльями темнеющее небо, потом перевел взгляд на Фэлри. Руки его действовали со скоростью и сноровкой машины, а вот сам он отсутствовал. Глядя на эр-лана, можно было подумать, что он, погруженный в мысли о каком-то своем изобретении, всматривается в бушующую реку. Миг, когда душа замышляет движение и, сосредоточившись на нем, обретает взгляд охотника, что смотрит на дичь поверх арбалетного ложа.

Питер коснулся его плеча, и наваждение рассеялось, оставив тем не менее какой-то неприятный осадок. Но Фэлри взглянул на него и улыбнулся. Его лицо белело в светлых летних сумерках, словно только что распустившийся ночной цветок.

– Пойдем домой, – тихо произнес он, и они поднялись, закрыли за собой дверь и отгородились стенами от наступающей ночи.

Ужинали жареными грибами и картошкой с огорода Сильвана. Говорили о Крис – та стала уже почти знаменитостью в Омороне благодаря не только своему необычному прошлому, но и поразительным пробивным качествам. Она могла добиться практически чего угодно.

Сейчас ее стараниями расширение Оморона опять затормозилось, потому что задача осмотреть все Хранилища за год оказалось невыполнимой даже с армией помощников. Интересно, что думает по этому поводу Лэнгилл – после случившегося он вел себя тише воды, ниже травы.

Тиан и вправду полностью отрицал причастность клана Лэ к массовому убийству людей за Барьером. В частности, заявил, что прибор, сводивший людей с ума, был разработан в его клане. Чудовищные признания сбили всех с толку – никто толком не понимал, что теперь делать с главой клана Ти. Впервые с момента появления эр-ланов они оказались замешаны в таком серьезном преступлении.

Но Тиан облегчил задачу своим будущим судьям. Несколько месяцев назад его обнаружили мертвым, причиной смерти называли остановку сердца. Рок и Джина тут же подхватили и растрезвонили широко известное поверье, что эр-ланы способны остановить сердце усилием воли. Другие уверяли, что он не вынес груза вины, – и Питер, вспоминая визит в клан Ти, склонялся ко второй версии.

Уж что касается