Комната старинных ключей - Елена Михалкова

Доктор объяснял, что для точного подбора ключей ему нужно сосредоточиться. Как же он будет работать в этот раз? Несчастье с Василием выбило его из колеи.

Девушка позвонила хозяину, уверенная, что он отзовется. Но уверенность ее не оправдалась. Где бы ни находился Ковальский, трубку он не брал.

Ах, как не хватало сейчас Василия… Оказывается, это не так уж приятно – быть старшей и знать, что никто не прикроет тебя в случае промаха. Был бы тут водитель, отыскал бы Анжея в две минуты, а заодно и объяснил, зачем прибыла сестра Ирмы. Интересно, она тоже художница?

Полина забежала на кухню и сообщила, что прибавилась еще одна гостья. Бедная Клара Ивановна поспешно закивала. Она, кажется, даже вздохнуть боялась в присутствии экономки, и Полине стало стыдно.

– Клара Ивановна, голубушка, – проникновенно сказала она, – все будет хорошо. Нам всем сейчас Василия не хватает («И Ковальского тоже! Куда он пропал так невовремя?!»). Но врачи говорят, что шансы на полное излечение – восемьдесят семь процентов.

Повариха неуверенно улыбнулась. На глаза ее набежали слезы, и она быстро-быстро заморгала.

– Восемьдесят семь процентов – это ведь много, Полина Аркадьевна?

– Очень много, – заверила Полина. – Его лечат лучшие врачи. Анжей Михайлович позаботился.

Клара Ивановна вытерла слезы и сказала с глубокой убежденностью:

– Анжей Михайлович – он такой. Для своих все сделает. В лепешку расшибется, а поможет.

Полина с сомнением посмотрела на нее, но ничего не сказала. Она вовсе не была уверена в том, что Доктор – именно такой человек. Собственно говоря, она до сих пор знала о нем ненамного больше, чем в первый день их знакомства. Да, Ковальский рассказал ей про ключи. Он пустил ее в свою жизнь, он, кажется, доверял ей. Но Полине временами казалось, что перед ней иллюзионист, который всего лишь сбрасывает маски: одну за другой, одну за другой. А что там, под этими масками, не знает никто.

Они быстро обсудили меню, и Полина побежала наверх, за Анжеликой Ахметовой. Бегом, бегом, все бегом. «Откуда я взяла восемьдесят семь процентов? – перескакивая через ступеньку, думала она. – Почему столько, а не девяносто или не восемьдесят? Наверное, к некруглым числам больше доверия».

Дверь в комнату Ирмы была приоткрыта, и Полина замедлила шаг. До нее донеслись голоса.

– … и представиться сразу. Это простое правило вежливости!

Требовательный голос принадлежал Анжелике.

– Ты только что приехала, дорогая. Он мог даже не узнать об этом. Он врач, у него много работы.

Если бы не знать, как выглядят сестры, то можно было перепутать их голоса. Резко и повелительно должна говорить грузная Ирма с квадратным подбородком. А устало и просительно – ее сестра. Этот мягкий голос больше подошел бы хрупкой Анжелике с ожерельем из стеклянных цветов на тонкой шее.

Полина на цыпочках вернулась к лестнице. И повторила свой путь до комнаты Ахметовой, стараясь ступать как можно громче.

Ее услышали. Голоса стихли. Девушка постучалась, заглянула в комнату. Ирма сидела на кровати, Анжелика с недовольным лицом стояла возле окна.

– Ваша комната готова.

Проводив новую гостью, Полина обошла весь дом. Необходимо предупредить Ковальского о том, что его дожидается враждебно настроенная женщина.

Она подходила к каждой закрытой комнате, стучалась и прислушивалась в ожидании ответа. Но везде ее встречала тишина. Ковальский не откликался, и девушка начала тревожиться.

Накануне, когда ехали из больницы, Анжей сказал, что теперь будет обедать вместе со всеми. Часы показывали без пятнадцати два. Что заставило его изменить решение?

Полина осмотрела сад, заглянула в гараж. Все машины на месте. Она подошла к оранжерее. Через стекло ей был виден расплывчатый силуэт Армена. Сидя на корточках, садовник копался в земле.

Девушка приоткрыла дверь, и наружу вырвалось облако упоительных ароматов. Окутало ее – и поплыло к лесу.

– Здравствуйте, Армен! Вы не видели Анжея Михайловича?

Садовник вскочил и помотал головой.

– Точно? – убитым голосом спросила Полина.

Армен откашлялся и припомнил:

– Утрам захадиль! Давно-давно!

– Спасибо, Армен.

Полина заторопилась обратно в дом, но на полпути почувствовала чей-то пристальный взгляд. Из окна за ней, не скрываясь, наблюдал Тарас Воловик.

«Он единственный из троих, кто приехал по рекомендациям, – всплыло в памяти Полины. – Остальных Ковальский знал».

«Ну и что?» – поинтересовался внутренний голос.

«А вдруг это не Воловик? А кто-то другой, пробравшийся в дом под его именем. Сложно поверить, что такого неприятного человека могли рекомендовать Анжею».

«Зачем кому-то пробираться в дом?»

Полина остановилась и поразмыслила. Появившаяся идея удивила ее саму.

«Может быть, кто-то не хочет, чтобы Ковальский помог одному из своих гостей выпутаться из сложного положения!»

«Логично… Но водитель, несомненно, видел фотографию Воловика, прежде чем тот приехал».

Да, Василий не пустил бы в дом неизвестно кого. Он собирал информацию о каждом из гостей.

– Но у него были подозрения, – пробормотала она. – Не зря же он рыскал тогда, ночью, выслеживая кого-то.

Кстати, кого? Они выяснили, что в галерее была не Полина. Но кто?

Подумав про галерею, девушка вдруг сообразила, что осталось единственное место, где может находиться Доктор. Как же она не вспомнила о нем сразу! Конечно, он должен быть там: в Комнате Старинных Ключей. Перебирает ключи, вслушивается в их звучание. Гладит тонкие стержни, впитывает в себя звенящие голоса. Может быть, даже шепчется с ними. Зная отношение Ковальского к вещам, Полина бы не удивилась.

Вопрос лишь в том, как попасть в убежище Доктора. Достучаться? Но за двумя дверями Анжей ничего не услышит. Окон нет, на звонки он не отвечает. И это тоже подозрительно… Ковальский требует от нее всегда быть на связи и сам платит тем же.

Полину второй раз кольнуло нехорошее предчувствие. Быстрым шагом, то и дело срываясь на бег, она направилась в галерею.

С картин на нее с негодованием взирали мужчины в старинных одеждах. «Что ты делаешь здесь? – молчаливо спрашивали они. – Как ты посмела сюда прийти?» Угрюмый старик в синей мантии смотрел так, будто кого-то убил и скрывает под складками ткани бездыханное тело.

Полина с вызовом взглянула на него.

«Я тебя не боюсь! Ты всего лишь сторож у дверей».

Язвительная улыбка змеилась по губам старика.

«Что ж, может быть, и сторож. Но ты сюда не войдешь. Убирайся!»

Полина вздохнула. Как ни крути, он прав. Придется ей уйти, не увидев Ковальского.