Авантюристы - Роман Романович

—Хватит!— рявкнул Зиг, выходя издома иприкрывая тот своей силой.— Девчонку задавите! Тогда беловолосый вас обоих убьет!

Гэцу смутился. Наугрозы ему было плевать, авот то, что онвзялся спасать жизнь девчонке— это важно. Самому еёприбить— это было бы… Плохо.

Два духа успокоились одновременно. Аппа снова принял безобидный вид. Гэцу ужался, представ ещё более худым итощим.

—Что забред тынесешь? Кто миры должен уничтожить? Беловолосый ибело-чешуйчатая?

—Нет. Ониего соперник. Тот, кто заключил союз счерным драконом.

—А-а…— протянул Гэцу.— Ничего непонял. Что здесь творится?

—Много чего,— ответил Аппа недовольно.— Насколько вижу…— это слово онсказал по-особенному.— Утебя есть около трёх минут, чтобы принять решение. Потом— будет поздно.

—Несобираюсь язаключать союз счеловеком!— разозлился Гэцу.

—Да, точно… Как ямог забыть про твоё высокомерие!— сказал Аппа свызовом.— Что же! Дотого как миры погибнут, все духи узнают, что Гэцу, проигравший Врагу, которого спас изтемницы чужак, оказался для того недостойным! Хо-хо-хо! Какой позор для такого гордеца, как ты!

—Кто это недостоин⁈— разъярился уязвленный Гэцу.— Это яотнего отказался!

—Аонхоть раз попросил тебя стать его духом?— ядовито спросил Аппа.

Гэцу порывался что-то ответить, нодействительно. Никто его непросил. Спасли. Два раза. Потом совместный прорыв… Надо признать, получилось весело… После чего парень просто ушёл.

—Онбыл готов бросить вызов всем духам ради своей кровной сестры,— сказал Аппа.— Спас тебе жизнь два раза. После этого тыскажешь, что мальчишка недостоин? Нет, старый друг. Это тыоказался недостойным его.

—Нехочу это признавать, ноонправ,— вставил молчавший доэтого Зиг.— Кажется, темница тебя изменила. Раньше тыбыл…— покрутил старик рукой, нолишь махнул иотправился кТамаре.

Которую подхватил иунес вдом.

—Это какой-то безумный сон,— затряс головой Гэцу.

—Минута,— спокойно напомнил Аппа.

* * *

Кажется, яконкретно так себя переоценил.

Когда сволком попрощался, чувствовал себя ещё бодро. Нопотом меня выследили. Пришлось драться иубегать, убегать идраться. Привело меня это ктому, что ясхлестнулся сдвумя белыми драконами.

Ну, как схлестнулся… Один здоровенный остался встороне, авторая, обиженная, попыталась меня уничтожить.

Хотел быясказать, что навалял всем, носкорее это мне наваливали. Первым подвёл дух. Яперешёл тучерту, где мог выдерживать давление этого мира. Расход энергии стал нарастать, вмышцах поселилась слабость, яощутил, что теряю себя.

Иэто всё вовремя интенсивной битвы. Поняла это идраконица. Стала меня давить ивыматывать. Она была насвоей территории, иэта тактика играла наеёстороне.

Бежать тоже был невариант. Духи были повсюду, всех мастей.

Когда меня придавило особо сильно, ияуже было подумал, что всё, отбегался, произошло нечто. Мир мигнул, что-то меня подхватило, протащило, ияоказался совсем вдругом месте.

—Успел!— выдохнул Гецу.— Обломитесь, неудачники!— крикнул онкуда-то назад, хотя рядом никого небыло.

—Чего приперся?— спросил я.

Ирухнул лицом вниз. Ноги просто отказали.

—Союз?— наклонился надо мной волк.

Дачто тыбудешь делать. Кажется, это судьба.

—Союз,— выдохнул я.

Инаконец-то вырубился.

Когда Гатс очнулся, онобнаружил себя голым, вюрте, вобнимку сдвумя девушками.

Хотел быонсказать, что непомнил, как здесь оказался, нонет. Непотребовалось много усилий, чтобы вспомнить последние события.

Духа онполучил. Ажцелого черного дракона. Что вызвало налице парня улыбку. Особенно тот момент, когда Гатс вспомнил встречу соСпаром, который зачем-то тащил насебе дохлого волка. Одна лишь мысль отом, что удастся обскакать беловолосого соперника, поднимала парню настроение.

Только вот других поводов для радости небыло.

Выбраться-то измира духов парень выбрался. Нопроцесс интеграции состоль сильной сущностью, как черный дракон, имел свои последствия. Накакое-то время Гатс утратил над собой контроль. Неполностью. Вперед вышла звериная сущность и… Что сказать. Племя знало, что делать сэтим. Гатс припомнил, как его скрутили, доставили вюрту, апотом запустили двух девушек.

Следующие три дня Гатс ел, спал изанимался… кхм… животным сексом. Чем подтвердил взятые насебя ранее обязательства.

Так что парень теперь позаконам племени стал мужем. Дважды.

Ивот эта новость перечеркнула всю радость отобретения новой силы. Которая ещё неизвестно, чем окажется полезна иокажется ливпринципе.

Как четыре дня назад, Гатс превратился втуман. Девушки наэтот раз непроснулись. Парень незнал, толиему смутиться, что так ихизмотал, толисамодовольно улыбнуться.

Про Калию оннезабыл. Ноистория сней казалась чем-то далеким, даи… Поправде говоря, Гатс был молодым мужчиной, неискушенным влюбви, иотчасти даже порадовался, что занего всё так само решилось. Нуида, любовный подвиг потешил его. Что сам Гатс счёл мелочностью ибыстро выкинул изголовы.

Когда онвышел изюрты водних штанах, топервое, что отметил,— холод больше нетревожил его. Четыре дня назад без теплой одежды было опасно показываться, асейчас будто втеплом климате оказался. Нонет, остальные жители деревни выглядели как ираньше. Тепло одетые.

Его заметили, провожали взглядами. Гатс всех проигнорировал инаправился насвою поляну, где много тренировался.

—Вылезай,— сказал он.

Слабо представляя, как общаться сдухом.

Тот… Точнее, тавылезла наружу.

—Очухался,— сказала драконица, выпрыгивая изгруди изанимая часть поляны.

Насколько успел узнать Гатс, удухов необязательно имелся пол. Далеко неувсех. Ноконкретно эта особь говорила как женщина. Что онпочувствовал только сейчас, всерьез считая, что подрался сосвирепым драконом.

—Ещё раз назовешь особью, пожалеешь,— прошипела драконица.

Сейчас она была размером ссамого Гатса илениво разлеглась наполяне. Парень ответил несразу. Уставился назверя. Прекрасного зверя, это стоило признать. Кожа блестела насвету, плавные изгибы казались одновременно чем-то совершенным исмертоносным.

—Ятебя уже раз победил,— напомнил Гатс.— Поэтому давай пропустим эту часть. Про духов язнаю нетак много, как хотелось бы. Поэтому расскажи, что мне даёт связь стобой,— потребовал он.

—Будь тыизэтого народа, иябысказала, что шамана твоего племени надо убить,— высокомерно, нопри этом сленью, заметила та.— Нотычужак. Твоя неосведомленность понятна.