Битва за города. Как изменить наши улицы. Революционные идеи в градостроении - Сет Соломонов

Но на проходившем в праздничной и чуть ли не карнавальной атмосфере утреннем заседании горсовета инвестиции в инфраструктуру и отдача от них никого не интересовали. Перекрестный допрос велся по одному-единственному поводу: ньюйоркцы крайне недовольны и выступают резко против велосипедистов, а также против выделенных полос и дорожек для них. Какие аргументы можно было выдвинуть против нас? Самый весомый, вероятно, озвучил глава Бруклина Марти Марковиц[258], пропевший свое заявление на мотив «Моих любимых вещей»[259] из старого мюзикла[260]:

Марти Марковиц [поет]:

Противодействие, прежде чем пойти на спад, поначалу лишь усугублялось и нарастало. В январе на Нью-Йорк и окрестности обрушилась страшнейшая за долгие годы снежная буря, вызвавшая шквал вопросов относительно готовности городских властей и хозяйства к противостоянию стихии. На фоне долгой, хмурой зимы ярко вспыхивали среди заносов лишь сверкающие негодованием газетные заголовки.

«Ой-вей!» – это точно.

Нельзя недооценивать силу народного гнева, обрушиваемого на велосипедистов. Пешеходов они бесят тем, что едут слишком быстро и угрожают зашибить; водителей – тем, что едут слишком медленно и норовят попасть под колеса. Шлемы и защиту не надевают принципиально, равно как и светоотражатели, – видимо, специально, для большей уязвимости. А если надевают шлемы и велосипедную форму с отражателями, то сразу становятся похожи на мародеров из «Безумного Макса», а не на людей. Нельзя их пускать на проезжую часть улиц: она только для автомобилей! Нельзя выделять им отдельные полосы: автомобилям и так тесно! Нельзя допускать их на тротуары: там они наезжают на пешеходов!

Отношение к велосипедистам и велосипедному движению – это международный дорожный тест Роршаха[261], отражающий самые темные эмоции в душах людей. Страсти вспыхивают адским пламенем на городских улицах всех континентов ежедневно и ежечасно, а споры о допустимости присутствия велосипедистов на улицах давно вышли за рамки гражданской полемики и мутной волной захлестнули социологические исследования, СМИ и аналитические журналы. В Мельбурне объявились безымянные диверсанты, рассыпающие по ночам шипы по всей длине велодорожек[262]. Инициативу подхватили в Бруклине, а затем распространили на весь Нью-Йорк и усеивают шипами велодорожки на мосту Куинсборо[263], в Центральном парке[264], а самый ловкий «террорист» натянул проволоку поперек велодорожки, идущей вдоль Проспект-парка в Бруклине, и успешно отправил в больницу перелетевшего через руль велосипедиста[265]. Мелочь, скажете? Ничуть: переломы шести ребер и локтевого сустава. Похожие случаи саботажа велосипедного движения зафиксированы в Лондоне[266], Портленде, штат Орегон[267], да и вообще во множестве больших и малых городов мира, а YouTube полнится видеороликами с дорожными страстями и драками между автомобилистами и велосипедистами.

Тысячи блогов, статей и эссе, не говоря уже о бессчетных постах в интернете, публикуются с тэгами вариаций на тему: «ненавижу велосипедистов». В сети Facebook сообщество «God I fucking hate cyclists using the road»[268] к августу 2015 года собрало 2357 «лайков»[269] и продолжает набирать популярность. Ядовитая желчь разлита не только по мутным заводям интернет-сети, кишащей злобными троллями. Колумнист респектабельной The Washington Post снискал себе всеобщую любовь и сочувствие, предложив решительно окоротить зарвавшихся велосипедистов в столичном округе Колумбия: «За наезд на велосипедиста в óкруге с водителя взимается штраф в пятьсот долларов, – пишет он. – Но некоторые велосипедисты устраивают на улицах такой беспредел, что водители думают, что лучше, наверно, заплатить этот штраф, чем дальше терпеть»[270].