Выйти замуж за миллионера - Маша Царева

Как всегда, я ее послушалась.

* * *

– Привет, моя штангистка! Тебя не узнать с такими волосами. Не жарко? – Эдик наклонился к моему лицу, но вместо того, чтобы запечатлеть дежурный поцелуй на щеке, пощекотал ресницами мой висок. – Это называется «поцелуй бабочки».

– Мило. Куда пойдем?

– В зависимости от ваших пристрастий, мадемуазель. Театр? Кино? Изобразительное искусство? Скульптура?

– И то, и другое, и третье, – рассмеялась я, а сама подумала: «А вообще-то я пожрать люблю!»

– Эй, не жадничать! – он шутливо погрозил пальцем и увлек меня в сторону Александровского сада. – Идем, мисс тяжелая атлетика. Там у меня машина припаркована.

Он взял меня за руку. Получилось естественно. У него были теплые приятные ладони, и я испытала облегчение. Не люблю, когда меня хватают потными ручонками, липкие ладошки способны мигом охладить мой эротический пыл.

– Нет, серьезно, Саш, я ведь даже ничего о тебе не знаю. Кроме того, что ты феминистка и развратница. Я даже не знаю, куда тебя пригласить. Мужской стриптиз, наверное, не подойдет?

– Да уж, – хмыкнула я.

– А если серьезно, чем ты интересуешься?

Я припомнила Жанкино ноу-хау и уверенно заявила:

– Среди моих интересов – эзотерика.

– Что? – удивился он.

– Эзотерика, – немного менее уверенно повторила я. – Знаешь, «Книга перемен», карты Таро. Если хочешь, могу и тебе как-нибудь погадать.

– Вот уж не надо, – рассмеялся Эдик, – предсказание судьбы делает жизнь несносной, даже если ты не до конца в это веришь. И потом, я не хочу, чтобы мое будущее зависело от того, как падут пятнадцать рублей… Обычно ведь вы, девчонки, подбрасываете пятирублевые монетки?

Я закашлялась. Ничего себе – он даже говорит моими словами! Эдик услужливо похлопал меня по спине.

– Саша, сказать по правде, я тебя и не узнал сначала в парике.

– Да? – я кокетливо поправила выбившуюся из прически идеально платиновую прядь. – Люблю быть… э-э-э-э… разной.

– Да, типично женская черта, – усмехнулся мой миллионер, – хотя ты могла бы обойтись и без этого. У тебя красивое лицо и прическа смелая, не многим такая пойдет… А парик этот мне не нравится. Ой, я кажется что-то не то сказал!

– Да нет, почему же… Если честно, я и сама никак не могу к нему привыкнуть. Первое время было любопытно, а сейчас кажется, что это не мое.

– Это и правда не твое! Совсем другое лицо. Проще, грубее. Господи, что я несу? Девушкам нельзя такое говорить.

– Феминисткам можно, – успокоила я его, – одна моя подружка сказала то же самое. Вот ей досталось по полной программе. Мы до сих пор не общаемся.

– Мамочки, что я наделал, – он приобнял меня за плечи, – теперь придется не отпускать тебя до тех пор, пока ты не остынешь.

– А я девушка горячая, – подмигнула я.

– Это я уже заметил… Ну а чем ты еще увлекаешься, кроме карт Таро и подбрасывания пятирублевых монет?

– Ну-у-у, – замялась я, – модой. Вообще-то это моя профессия. Я модный обозреватель.

– А еще? – допытывался Эдик.

Я чувствовала себя студенткой, пришедшей на экзамен, не удосужившись хотя бы бегло просмотреть хрестоматию. Мне так хотелось показаться ему интересной, но я никак не могла придумать, чем бы его удивить. Они ведь такие искушенные, эти миллионеры. Если я начну разглагольствовать о кино или книгах, ему станет со мной скучно. Я должна придумать что-то особенное. Особенная девушка для зеленоглазого миллионера. Пожалуй, придется заняться плагиатом.

– Увлекаюсь китайскими чайными церемониями, – выдала я, вспомнив Алену и ее многочисленные глиняные пиалки, по размеру напоминающие поилки для волнистых попугайчиков.

– Да ну?

– Правда-правда. Ты любишь чай?

– Пить – да. А так – нет, – рассмеялся он. – Все эти церемонии наводят на меня тоску.

Я чуть было не сказала: «На меня тоже!», но вовремя опомнилась.

– Еще подумываю завести парочку хонориков.

– Кого?!

– Хонориков… Это такие зверушки, помесь хорька и норки.

– Мм, ты, я вижу, девушка разносторонне развитая.

В этом вынужденном комплименте не было ни капельки энтузиазма. Более того – мой миллионер с экзотическим именем Эдуард выглядел разочарованным. Наверное, я выбрала неверную тактику. Не надо было его обманывать, начинать отношения с лукавства. Конечно, всегда можно переиграть обратно… Кажется, я даже знаю, как это сделать. Если только у меня хватит смелости…

– Эдуард, остановись!

– Что? – он удивленно на меня посмотрел. – Что-то случилось?

– Да, – серьезно сказала я, – я приняла ответственное решение и хочу попросить тебя стать свидетелем моего перевоплощения!

– Перевоплощения? Что это значит?

– А вот что! – я сдернула с головы парик. – Долой фальсифицированную барбиобразность! Долой крашеных блондинок! Да здравствует естественность!

– Эй, осторожнее, мы же почти на Красной площади! – он поперхнулся сдавленным смешком.

На лицах встречных прохожих было удивление и ужас. И мне вспомнился Семен Успехов, который на полном серьезе принял меня за монстра. Не повезло же тем девушкам, которые пытаются выдать парик за собственные волосы. Сколько «приятных» неожиданностей их подстерегает на каждом шагу. Парик может быть беспардонно сорван ветром, он может слететь с вашей головы в самый ответственный сексуальный момент (в последнем случае ваш партнер скорее всего навсегда простится со сладостью эротических утех).

– И что же мы будем с этим делать? – с некоторой брезгливостью Эдуард двумя пальцами подцепил искусственную челку.

– Не знаю. Это был экспромт. Можем надеть его на голову памятника Пушкину.

– Слишком высоко лезть, – рассмеялся он, – впуская меня в свою «Тойоту».

– Есть еще памятник Есенину на бульваре. Он не такой помпезный.

– Не стоит глумиться над гордостью нации, – мягко возразил он. – Это неприлично.

– Тогда оставим его здесь! – я выскочила из машины и точным ударом собиралась отправить парик в ближайший мусорный контейнер.

Но меткость никогда не была среди моих лучших качеств. Да уж, никогда мне не стать нападающей баскетбольной команды, несмотря на мой немаленький рост. Искусственные волосы всего каких-то пару метров не долетели до контейнера. Они мягко спланировали прямо на голову проходящего мимо мужчины.

Я прикрыла ладошкой рот и зачем-то присела на корточки. Словно хотела спрятаться за невидимое препятствие. Эдуард смотрел на меня во все глаза.

Ох, по всему видать, я испортила кому-то романтическое свидание. Мужчина-то, чью голову украшал теперь мой блондинистый парик, был не один – на его руке повисла субтильная брюнеточка в стильных темных очках. Девушка эта была очень хорошенькой, только вот с нервами у нее явно не все в порядке было. Сами посудите – подумаешь, парик. Копна белокурых волос, ухоженных и вполне симпатичных. И чего она так орет, словно наступила на дохлую крысу?! Хотя еще неизвестно, как бы отреагировала я сама, если бы на голову моего спутника вдруг приземлилась бы чужая шевелюра.