Ловцы душ. Исповедь - Елена Богатырева

Петька остался стоять рядом с Санниковым.

— Хоть ты объясни, что случилось? — спросил его Костя.

— Ей сегодня позвонила та мама, которая нашлась, и сказала срочно драпать.

— Почему?

— Из-за тех ребят, что вчера крутились. — Петька перешел на шепот, потому что по лестнице поднималась пожилая женщина…

* * *

Нина Анисимовна совершила непростительную глупость. Вечером она так увлеклась чтением, что начисто позабыла о просьбе Марты. Ей, конечно, было не совсем удобно идти к незнакомому человеку и говорить ему какую-то абракадабру. Но обещание — свято. В конце концов — чем она рискует? Ну выставит себя дурочкой в крайнем случае. Не побьют же ее за это!

Всю дорогу она ругала себя за забывчивость и повторяла время от времени японское слово «тсонсапо», чтобы не вылетело из головы. Сегодня она знала гораздо больше вчерашнего о девушке Ларисе, и ей не терпелось посмотреть на нее.

В подъезде она наткнулась на молодого человека с мальчиком, один вид которых вызвал у нее улыбку. Так она и поднималась дальше, улыбаясь и предвкушая…

Навстречу ей попалась девушка, лица которой она не успела разглядеть.

— Скажите, пожалуйста, — крикнула ей вслед Нина Анисимовна, — квартира 55 на четвертом или на пятом этаже?

Девушка поравнялась с молодым человеком и обернулась. «Она!» — вздрогнула Нина Анисимовна. Нет, конечно, абсолютного сходства не было. Глаза — другие, взгляд — иной. Но овал лица, форма носа… Вылитая Марта!

— Вы Лариса? — Нина Анисимовна, сияя, спускалась вниз. — А я вас узнала, — начала она и вдруг спохватилась, что не имеет никаких полномочий разговаривать с девушкой или рассказывать ей о чем-то.

Интересно, понимает Лариса по-японски? Наверно, училась когда-то, недаром же Марта…

— Тсонсапо, — отчетливо произнесла Нина Анисимовна, стоя выше Ларисы на одну ступеньку.

Она старалась говорить с акцентом, как настоящая японка, чтобы девушка лучше поняла ее. Слово прозвучало в подъезде звонко, как звук разбитого бокала. А действие произвело — как разорвавшаяся граната.

Лариса побледнела и некоторое время смотрела прямо перед собой, словно что-то припоминая. Губы ее вздрагивали, как будто она собиралась заплакать. Потом она с ужасом взглянула на Костю, на Нину Анисимовну, на Петю и попятилась вверх по лестнице. Споткнувшись, она повернулась и припустила назад. Через несколько секунд с грохотом захлопнулась дверь и повисла тишина.

Внизу Костя слышал легкие шаги старушки, быстро спускавшейся по лестнице.

— Ты что-нибудь понял? — спросил его Петя и, не дожидаясь ответа, сказал: — Вот и я тоже. Обычно она… Ну да ладно, все равно ты этого анекдота не знаешь. Пошли, посмотрим, чего с ней такое.

Они позвонили раз, другой, третий, но Лариса не открыла.

— Понятно, — сказал Петька. — Контора закрылась. Держи, — он протянул Косте сумку, — я, пожалуй, пойду.

— Стой! — Санников смотрел на дверь как на заклятого врага. — Чепуха какая-то… Лариса, — позвал он, — ты помнишь, что у Пети температура? Он уходить собрался!

За дверью стояла гробовая тишина. Петька порывался уйти, но Санников крепко держал его за рукав. Через несколько минут лязгнул замок, высунулась рука Ларисы, пошарила в пространстве, пока не наткнулась на Петю, и втащила его в квартиру. Санников остался на площадке один с сумками.

Попытавшись осмыслить произошедшее, Костя понял, что не может придумать ни одного более-менее здравого объяснения случившемуся. Он спустился к окошку и выглянул на улицу. У подъезда действительно стояла красная машина. Она была реальной, в отличие от улыбающейся старушки, сказавшей что-то на птичьем языке и растворившейся как сахар в горячем чае, в отличие от запертой двери и Ларисы, которая сбежала от него, будто он на ее глазах превратился в монстра.

Костя решил не ломать голову, а подождать, что будет дальше. Ее ведь кто-то ждет внизу, а значит, рано или поздно либо она выйдет из квартиры, либо кто-то поднимется за ней. Тогда, может быть, что-нибудь и прояснится.

Санников выстроил сумки Ларисы в ряд, сел на ступеньку, вздохнул и пожалел, что не захватил с собой свежий номер журнала «Вопросы психологии». Неизвестно, сколько придется ждать…

Прошло около пятнадцати минут, дверь, наконец, открылась, и вышел Петька.

— Заноси сумки, — скомандовал он. — Мы никуда не едем. Да побыстрей!

Санников послушно внес сумки и остановился, увидев Ларису. Она была все такая же бледная, лицо напряженное, руки сжаты в кулаки.

— Что с тобой?

Лариса молчала, вместо нее ответил Петя:

— Она считает, что ты — враг.

Санников задумался. Может быть, Василий уже позвонил и рассказал ей про Сашу?

— Почему? — уточнил он, не решаясь сразу каяться.

— Ей сказали…

«Василий! — пронеслось у Санникова в голове. — Задушу!!»

— Та тетка сказала, в подъезде.

— Что-то я не слышал, — удивился Санников.

— И я тоже, — подхватил Петя. — Но она никуда не поедет. И никуда не пойдет. Будет сидеть дома. Понятно?

— Нет.

— Пойди вниз, — раздраженно сказала Лариса, — и скажи моей э-э… Евгении Петровне, что я сегодня никуда не поеду.

— Почему?

— Придумай что-нибудь.

— Да я даже для себя не могу придумать никаких объяснений! Что я ей скажу?

— Мне все равно. Если она поднимется, я не пущу. — Лариса говорила быстро и отрывисто.

— Ей голос был, — уточнил Петя, незаметно для Ларисы покрутив пальцем у виска. — Он ей сказал, чтобы ничего не предпринимала и была осторожна.

— Правда? — Санников перевел взгляд на Ларису.

— Правда, — ответила она.

— И чей же это был голос? — ехидно спросил Костя, имея в виду старушку с улыбкой Чеширского кота.

— Марты.

Нина Анисимовна возвращалась домой просветленная. Лариса поняла ее. Слова произвели на девушку должное действие. И главное — она сразу же отреагировала на них, побежала наверх, вероятно, чтобы что-то предпринять. Вот они и одержали еще одну маленькую победу.

Конечно — они! Она уже не мыслила себя вне маленького отряда: Марта, Данила и дети… Она стала бойцом невидимого фронта, но вместо оружия пользовалась японскими заклинаниями. Ей казалось, еще мгновение — и она воспарит над землей, такой чудесной стала вдруг жизнь.

Ах, Марта, Марта! Что за судьба ей выпала? Вот только выпала ли? Или она выбрала ее сознательно? Конечно, она понимала, на что идет, когда…

* * *

Марта прожила несколько жизней. Она родилась и выросла в Ленинграде, закончила школу, получила институтский диплом. Рано осталась без родителей. Вышла замуж, родила сына. И ничего сверхъестественного в ее жизни не было. И все это была — одна Марта. Впрочем, и имя-то она тогда носила другое: Марина Вишнякова.