Простить и поверить - Вера Эн

class="p1">Пожалуй, ему предстоял один из самых отвратительных выборов в жизни. И, кажется, он его уже сделал.

— Ты теперь знаешь, что искать, Лен, — попытался все же договориться с совестью Дима. — Если я тебе больше не нужен, то хотел бы вернуться к своим непосредственным обязанностям.

Ну да, хотел он. Будь его воля, ни на секунду бы от Ленки не отошел, и гори все на свете обязанности синим пламенем! Но жизнь, как выяснилось, куда более сложная штука, чем казалась в юности. И одна из самых хреновых ее сложностей состояла в необходимости делать не то, что хочется, — и наоборот.

Ленка, однако, как будто его и не слышала, уйдя в свои мысли и глядя куда-то мимо Димы.

У него заломило виски, предупреждая, что никакого компромисса не будет.

— Надо попросить у Миланы контакты клиента, который оплатил эти запчасти, — по-прежнему отстраненно проговорила Лена. — А у Григория хорошо бы выяснить, когда они закупались: уверена, он найдет такие вещи куда быстрее нас с тобой. Вот только… — она наконец подняла глаза, и Дима послушно переспросил:

— Вот только?

— Я не знаю, можно ли ему доверять, — негромко ответила Лена. — Вряд ли, конечно, он подпольный миллионер, закупающий половину запчастей для сервиса на свои деньги, но если все это часть какой-то куда большей аферы, чем кажется с первого взгляда…

Нет, не будет.

— Лен, ты давай, не нагнетай раньше времени, — фальшиво посоветовал Дима. — Может, дело и яйца выеденного не стоит, а ты уже насочиняла бог весть что.

Как будто он насочинял что-то другое.

Но в голову приходила одна-единственная причина подобных странностей в документах. Дима не собирался озвучивать ее раньше срока, слишком хорошо зная Ленкину категоричность и порывистость, но если ни в одной расходной ведомости детали так и не найдутся…

— Вот я и хочу разобраться, Дим, — без ожидаемой резкости ответила она и, поднявшись из-за стола, прошлась по своему кабинету. Дима продолжал сидеть на стуле, закинув ногу на ногу. Знать бы, что там у Черемухи в голове. Она умела удивлять, а он далеко не всегда успевал к ее сюрпризам подготовиться. — Чтобы не наделать глупостей и не обвинить снова того, кто ни в чем не виноват.

Тут она порывисто вздохнула, и Дима подался вперед, поняв, что она имеет в виду.

— Лен…

Она бросила на него быстрый взгляд и снова отвернулась. Замерла на несколько мгновений в крайнем напряжении, и все столько раз повторенные запреты полетели ко всем чертям. Какой он, в конце концов, мужик, если вынудит свою Черемуху в одиночку разбираться со всей этой мерзостью? И если позволит переживать из-за всякой ерунды?

Он встал со стула и, подойдя к Ленке сзади, сжал ее плечи. Наклонился к самому ее уху, почти коснувшись щекой ее виска, и искушающе произнес:

— А хочешь, я мокну тебя головой в унитаз, а, Черёма?

Она предсказуемо подпрыгнула и вырвалась из его рук.

— Димка!

Щеки ее горели праведным огнем, а глаза метали молнии, но это нравилось Диме куда больше, чем бессмысленное Черемухино самобичевание. Вот уж не думал он, когда мечтал, чтобы она наконец узнала правду, что придется раскаиваться в этом желании.

— Что? — хмыкнул он и запустил руки в волосы, портя прилизанный охраничий вид и ненадолго возвращаясь в юность. — Я никогда не был хорошим мальчиком вроде Перепелкина! И меньше всего думал о твоих чувствах, когда решил на тебя поспорить! И поспорил, Ленка, помнишь? А репутация — вещь такая: что наработаешь, так тебя потом люди и будут судить. Так чего ты теперь из меня мученика делаешь? Все, что я сейчас имею, я имею исключительно по собственной вине или собственной инициативе! И если ты думаешь, что все было бы иначе, если бы ты тогда не поверила Жнецу, то не было бы, Лен! В моем распоряжении имелось двенадцать лет, чтобы научиться жить по-другому, но горбатого могила исправит. Если не веришь, пойдем спросим у Кирюхи. Он с удовольствием выложит тебе все отцовские грешки.

Лена с трудом удержалась от усмешки из-за того, сколь сильно Димка ошибался в отношении сына. Позавчерашний их разговор после мастер-класса был ярким тому подтверждением. Может, он и не во всем был согласен с отцом, но восхищался им вне всякого сомнения.

И Лена, что показательно, тоже восхищалась.

— Перепелкин никогда не был «хорошим мальчиком», — сама не зная зачем сообщила она. Но сердце колотилось слишком сильно даже после шутливой Димкиной близости, и надо было найти какую-то нейтральную тему, чтобы вернуть его в чувство. — Он абсолютно эгоистичный тип, который ради достижения своей цели откажется от любых принципов. Я знаю, о чем говорю: я с ним все старшие классы за одной партой сидела. А сейчас он уже глава какого-то там департамента: мне мама говорила, и попасть к нему на прием сложнее, чем в Кремль. Так что репутация — она вещь весьма ненадежная. И я не склонна ей верить, особенно после твоих рассказов о моих сотрудниках.

Дима закатил глаза. Так вот для чего она затеяла весь этот спектакль с раскаянием! А он опять попался!

— Хитрюга ты, Черемных! Ничем тебя не проймешь!

О, вот в этом он катастрофически заблуждался. Пронять ее было слишком легко. Во всяком случае, ему.

— Ладно, говори, что ты там хочешь узнать про Гришку? — между тем продолжал Димка, все-таки раскусив ее хитрость. — Или не только про него?

Лена улыбнулась, как Багира в мультфильме про Маугли. Разумеется, она хотела знать все и про всех. А больше всего про тех, кого ей позавчера назвал Кирилл. Жалко, что нельзя сослаться на него в разговоре с Димкой: так все было бы куда проще.

— Давайте только здесь расстанемся, — попросил Кирилл, когда они вышли из кафе. — Чтобы папа не видел нас вместе.

Лена нахмурилась, не понимая.

— А почему ты не хочешь, чтобы он знал о нашей с тобой дружбе? — прямо спросила она. — Он будет против?

Кирилл покачал головой и поморщился.

— Наоборот, — недовольно признался он. — Только он потом покоя ни мне, ни вам не даст. Все время будет с нами напрашиваться. А вы не представляете себе, каким невыносимым он становится, когда включает «заботливого папашу».

— Серьезно? — изумилась Лена. На Димку Корнилова это совсем не походило.

— Еще как серьезно, — вздохнул Кирилл. — Там ни секунды покоя. Шапку надень, чтобы не продуло. Не гладь собаку: вдруг она бешеная? Не ешь много сладкого: попа слипнется. То есть он, конечно, не всегда таким был, и вообще мы с ним отличная команда, — тут же принялся