Мальчики - налево, девочки - направо - Люся Лютикова

– А ты, интересно, из каких штанишек выросла?

Подруга бросила на землю недокуренную сигарету и тут жевытащила следующую.

– Девочки-припевочки. Теперь буду женщиной-вамп! Если,конечно, не загремлю в психушку.

Вот именно. Новые горизонты – это замечательно, но все-такилучше не будить спящего верблюда.

– Черт, я, кажется, во что-то вляпалась! –воскликнула Снежана и принялась ожесточенно вытирать ногу о траву.

Весна в России – это особое, поэтическое время года, когдасобачье дерьмо на газонах уже растаяло, но еще не засохло.

Большинство мужчин требуют от своих жен достоинств, которыхсами не заслуживают.

Иннокентий Петрович оказался чрезвычайно неаккуратнымсубъектом. И очень забывчивым. Бедная собака по его милости сутки просидела безеды: хозяин забыл заказать фирменный корм в зоомагазине. То-то я смотрю, чтоПатрик сегодня особенно кровожадно бросается на каждую встречную кошку.

Не успела я вернуться с прогулки и вытереть Патрику лапы,как в квартире Борзовых зазвонил телефон. Я решила не подходить. Но аппаратпродолжал надрываться, и пришлось снять трубку.

– Люся, слава богу, что вы еще не ушли! – Это былИннокентий Петрович. – Я забыл заказать еду для пса, будьте добры,позвоните в магазин.

– Но я не знаю, что он ест, – растерялась я.

– Я там на кухне оставил список продуктов и деньги.Надеюсь, вас это не затруднит?

– Ну что вы, нисколько.

Хотя, конечно, это свинство. Если завел животное, будь добрза ним ухаживать. А то иные умники нанимают, понимаешь, всяких журналисток, тешарят по ящикам, копаются в грязном белье, безобразие сплошное… Я поймала себяна мысли, что превращаюсь в брюзжащую старую деву. Вот что получается, когда изжизни человека уходит любовь.

Я поплелась на кухню и действительно обнаружила на столезаписку. Посмотрела на почерк – и все поплыло у меня перед глазами. Господи, давот же он, убийца! Нет, этого просто не может быть! Я, наверное, брежу.

Я кинулась в прихожую за своей сумкой. В потайном кармашкевсе еще лежала Юлина фотография. Я сверила оба почерка. Точно, так и есть, одинв один! Оба мелкие и убористые. Прописная буква «д» начертана одинаково – нетак, как учат первоклассников в школе, а с «хвостиком» наверху. И главное –легкий наклон влево. Все совпадает!

Ошарашенная, я опустилась на стул. Боже, какой ужас! ВедьИннокентий Петрович был последним, кого бы я заподозрила. Я, честно признаться,грешила на какого-нибудь тайного любовника Юлии. Но чтобы муж! Ведь он такойзаботливый, так нежно любит супругу, просто пылинки с нее сдувает! Неужели этовсего лишь притворство? А на самом деле он замыслил убийство женушки? И непросто замыслил, но и попытался претворить его в жизнь. Просто голова идеткругом от подобного коварства!

Так, необходимо срочно поставить в известностьправоохранительные органы. Надо бежать к Руслану Супроткину. Сейчас не доличных обид, речь идет о хитром и опасном преступнике. Я приду к капитану некак влюбленная женщина, а как гражданка с активной жизненной позицией. Ничеголичного, только деловые отношения.

Я устремилась к двери. Патрик проводил меня голоднымиглазами.

– Можешь съесть своего хозяина, когда онвернется, – посоветовала я псу. – Этим ты окажешь огромную услугуобществу.

На этот раз Руслан Супроткин был в кабинете один, безневесты. Я прямо с порога принялась выкладывать: как нанялась на работу в «Фа ифу», как узнала про портрет, как вышла на Асю Дмитриевну, а через нее – наколдуна Волгина. Казалось, капитан слушал меня вполуха, но когда речь зашла обобмене убийствами, когда я положила на стол фотографию Юлии, а рядом – запискуот Иннокентия Петровича, в его глазах появился интерес. Однако стоило мнезакончить рассказ, Руслан лениво протянул:

– Вообще-то у следствия уже есть обвиняемый…

– Ты про Лизу, но ведь она невиновна! – с жаромвыпалила я.

– Нет, это другой человек, и он уже подписал признание.

Я скептически хмыкнула.

– Догадываюсь, как в вашем заведении добывают признанияиз подозреваемых…

Капитан возмутился:

– Дело в том, что он сам, добровольно, пришел впрокуратуру и сознался в убийстве Васнецова.

Супроткин помолчал, а потом задумчиво проговорил:

– Неужели врет? А так складно все рассказал, сподробностями…

– Кто он? – в нетерпении вскричала я.

Руслан сгреб в ящик стола фотографию и записку.

– Потом, все потом. Ладно, спасибо за информацию, мненадо ее проверить. Позвони завтра, может быть, ситуация прояснится.

Я поняла, что мне деликатно указывают на дверь.

Дома я с удивлением обнаружила, что Лиза куда-то исчезла. Ееродители не поднимали трубку, и это было очень странно. Впрочем, на менянакатила такая тоска, что даже беспокойство за подругу не могло ее заглушить. Ялегла на диван, свернулась калачиком под пледом и принялась самозабвеннострадать.

В такие вечера очень пригодился бы телевизор. Когда в единомпорыве со всей страной смотришь какое-нибудь идиотское шоу, создается иллюзия,что ты не одна, и одиночество отступает. Может, все-таки подключиться к домовойантенне?

Постепенно меня охватила дремота. Последняя мысль была отом, что прогулки с ирландским сеттером отнимают колоссальное количествоэнергии. Это идеальная собака для тех, кто весь день хочет ощущать себя выжатымлимоном.

Когда раздался телефонный звонок, я первым делом посмотрелана часы: шесть утра! Кто это, интересно, трезвонит в такую рань?

– Слушаю.

– Людмила Анатольевна, это капитан Супроткин.

Я с горечью отметила, что раньше Руслан так официально сомной не разговаривал. Наверняка молодая жена велела ему обрубить все старыесвязи. Вот и пришел конец нашей дружбе.

– Слушаю, – повторила я.

– Если вас интересует дело об убийстве ВячеславаВаснецова, вы можете подъехать ко мне на Петровку.

– Прямо сейчас? В шесть утра?

– Московское время – восемнадцать часов пятьминут, – бесстрастно отозвался Руслан.

Так уже вечер! Матерь божья, я проспала почти сутки!

– У меня в кабинете находится ваша подруга ЕлизаветаВаснецова, – продолжил капитан.

– Лиза?

Я вскочила с дивана. Значит, они все-таки ее схватили! Ибросят в тюрьму! Так я и знала, Супроткин замял мою улику! Нет, я обязательнодолжна вмешаться, иначе будет поздно.

– Уже еду! – крикнула я в трубку и бросиласьодеваться.