Сцены любви - Дина Джеймс

Миранда готова была закричать от возмущения. Она уже не та маленькая девочка, которая когда-то давно поступила к ним в труппу. Она выросла из того, чтобы ей говорили, что делать, что надевать, как тратить деньги. Эту перемену в ней им обоим было трудно осознать.

Она протянула им обоим руки: Джорджу, стоявшему у дверцы экипажа, Аде, сидевшей напротив нее.

– Прошу вас, не волнуйтесь. И не бойтесь. Я так люблю его и теперь не сделаю ничего, что могло бы повредить ему. Скорее я сделаю плохо себе, чем ему.

– Мы знаем, – прошептала Ада. – Мы это знаем. Он нам всем очень дорог. Самый дорогой для нас человек.

Джордж поддержал ее.

– И он замечательный актер. Он гораздо талантливее большинства тех, кто сейчас играет в больших театрах Нью-Йорка.

– Я знаю. И обещаю, что не буду давать ему никаких лекарств, если в этом не будет крайней необходимости. Он сильный и здоровый. Он сам стал бы принимать лекарство только в крайнем случае.

Все трое крепко пожали руки друг другу.

– Я бы осталась в отеле и стала ждать, пока ему не станет лучше, но я боюсь за него, – сказала Миранда. – Последняя вразумительная фраза, которую он произнес, означала, что он хотел бы уехать даже в Веракрус, только бы убраться из этой страны.

Ада вытерла глаза.

– Он слишком слаб, чтобы совершить такое путешествие. Нам следовало остаться в гостинице до тех пор, пока он окончательно не поправится. Они так хотели, чтобы мы остались.

– Я знаю, – ответила Миранда. – Но Шрив беспокоился за всех нас. Он боялся того, что де ла Барка может сделать со мной, пока он будет не в состоянии меня защитить. – Холод сковал ее сердце, как только она произнесла эти слова. – Он делал вид, что испытывает безумный страх, но я знаю, что это не так. Человек, которому хватило смелости оставаться в горящем театре, пытаясь опустить противопожарный занавес, не может бояться такой свиньи, как де ла Барка.

Ада покачала головой.

– Храни его Господь. Я совсем забыла об этом.

– А я нет. – Миранда улыбнулась. – Так что, Джордж, заказывай билеты для нас на этот корабль «Гордость чего-то там». И скажи им, что мы хотим подняться на борт и занять каюты немедленно. – Она наклонилась и поцеловала Шрива в лоб.

Он что-то тихо прошептал, но его глаза оставались закрытыми.

– Капитан Уард приветствует вас, мадам. Он слышал, что вы везете больного. Он велел мне осмотреть его перед тем, как вы поднимете его на борт. – Мужчина был в морской форме и имел при себе потертый медицинский чемоданчик.

– Боже, вы же не будете осматривать больного прямо в экипаже, – возразила Миранда. – Уверяю вас, что у него всего лишь лихорадка от укусов москитов. Это не заразно.

– Вполне возможно, мадам, но я должен осмотреть его.

– Стала бы я ухаживать за ним, если бы у него была опасная болезнь, – продолжала она дрожащим от возмущения голосом. Она страдала от удушающей жары, царившей в порту Веракрус, которую бриз с залива не мог нейтрализовать.

Мужчина смерил ее взглядом.

– Женщины – ужасно странные существа, мадам. Вот поэтому я ушел в море. Не выношу ничего странного.

– Ну, я не вижу в этом ничего странного. Я держу его голову у себя на коленях, кладу ему руку на грудь, потому что знаю, что мне ничего не угрожает. Он болен от этой ужасной жары, и я тоже на грани обморока. Я требую, чтобы вы пропустили нас на борт корабля немедленно.

– Не могу этого сделать. Во всяком случае до тех пор, пока не осмотрю его.

– Ну хорошо.

Врач поставил свой чемоданчик на пол и забрался в экипаж. Он сел на сиденье напротив и скрестил руки на груди.

– А сейчас попрошу вас выйти, мадам.

– Нет.

– Мадам, я вижу, что вы ему не жена. У вас на пальце нет кольца. Я не одобряю женщину, состоящую в физической близости с мужчиной, не являющимся ее мужем. Если он хочет этого, а вы уступаете ему, то грех лежит на вас обоих, но я не хочу принимать в этом участия.

Миранда покраснела до корней волос.

– Черт возьми!

Услышав ругательство из уст женщины, он недовольно поджал губы и посмотрел в сторону мачт корабля, возвышавшихся над гладью залива.

– Капитан дал мне указания.

Бросив на него взгляд, способный испепелить камень, она осторожно положила голову Шрива на сиденье.

Он заворочался, открыл глаза и потянулся к ней.

– Миранда.

Она наклонилась к нему.

– Все хорошо, дорогой. Доктор сейчас осмотрит себя. Потом мы отнесем тебя на корабль, и через несколько часов будем уже в море.

– На корабль?

– Все будет так, как на пути в Мексику. Ты отдохнешь и тебе станет лучше. А к тому времени, как мы прибудем в Англию, ты окончательно поправишься.

– В Англию? – Он опять начал бредить. Миранда вышла из экипажа, но осталась у двери.

– Поторопитесь, – посоветовала она врачу. – И советую вам поставить правильный диагноз.

Он нацепил на нос пару очков в узкой металлической оправе и взглянул через них на нее.

– Это как получится.

– Нет, – голосом строптивой Катарины произнесла она и, вытащив из сумочки короткоствольный пистолет, подалась вперед. – Нет. Не «как получится». Я очень решительная женщина, доктор.

– Мадам!

– Я очень люблю этого человека. Клянусь могилой моего отца, что Шрив не представляет опасности ни для кого на корабле. Для очистки совести вы можете осмотреть его, но вы увидите, что у него нет никакой болезни, опасной для экипажа или пассажиров. Он выдержал ужасные испытания, но ему нужен лишь отдых.

Открыв рот, врач смотрел на нее.

Она подняла пистолет так, что он оказался нацеленным ему прямо в сердце. Ее голос был мягким и ласковым, а потому состоящим в полном контрасте с оружием в ее руках.

– У него жар, но это не повод для беспокойства. Всего лишь болотная лихорадка, возможно, малярия. Не так ли?

Врач был храбрым человеком, но не безрассудным. Под дулом пистолета он достал свой стетоскоп и послушал Шрива.

– У него хрипы в легких. Она кивнула.

Он приподнял одно веко больного и осмотрел его глаз.

– Вероятно, он получил очень сильный удар по голове, вызвавший сотрясение.

– Да, удар в затылок, – подтвердила Миранда.

– Это я вижу, мадам. – Он еще раз послушал Шрива, проверил его пульс. – Может начаться воспаление легких.

– Которое не заразно.

– Конечно, мадам.