Принц для сумасшедшей принцессы - Татьяна Устименко

– Выпьем! – подтвердили солдаты, подкатывая хитрецу бочку первосортного эля.

– Ну за доблесть! – солидно провозгласил дракон, ударом когтя вышиб у бочки дно, ухватил ее зубами, поднял и опрокинул в себя…

Орк Торвен завистливо крякнул:

– Силен!

Дракон польщенно рыгнул.

Меня чинно усадили на раскладной походный стульчик, поднесли тарелку подрумяненного мяса и бокал красного эльфийского вина.

– Ваше высочество! – У моих ног умостился тот самый юноша с арбалетом, оказавшийся сыном благородного эльфийского семейства и моим дальним родичем по материнской линии. – Скажите нам, пожалуйста, а кто, по-вашему мнению, бился лучше всех?

Я ненадолго задумалась:

– Самыми отчаянными я бы назвала тех, кто сражался рядом со мной и отбил натиск основных сил демоницы. Велика и организаторская заслуга Эткина. Но судить, кто же является самыми сильным бойцом из всех, я не берусь… Отличились многие. Десятки из вас сегодня стали рыцарями или получили иные титулы и звания. Но назвать лучшего из лучших я, пожалуй, не могу…

Солдаты разочарованно вздохнули.

– А я – могу! – важно заявил дракон, вольготно разлегшийся на песке и сейчас напоминающий мне большого кота, сыто жмурящегося на огонь. В сапфировых глазах волшебного зверя прыгали лукавые смешинки.

Тихонько хмыкнув, я отставила бокал и приготовилась наблюдать очередную шутовскую выходку своего шебутного друга.

– Я могу! – настойчиво повторил дракон, умышленно повышая голос.

Привлеченные его зычным басом, к нашему костру начали поспешно подтягиваться все новые группы изрядно нетрезвых вояк, чрезвычайно заинтересованные предполагаемой драконьей объективностью.

– В мире нет бойцов лучше орков! – торжественно объявил рыжий Торвен, поднимая свою кружку.

– Точно! – весело поддакнула я, вспомнив нашего дорогого Огвура.

– Но и тролли ничем им не уступают! – тоненько закричал возмущенный Альдрик.

– Точно! – поддержали бойцы.

– Эльфы – великие воины! – певуче выкрикнул юноша с арбалетом, носящий красивое имя Леруэль.

– Точно, мы – супер! – эффектно проскандировали стрелки Поющего Острова.

Завязались шутливые дебаты.

– А ну, тихо все! – прикрикнул на спорщиков дракон, по собственному почину решивший взять на себя роль третейского судьи. – Слушать меня внимательно и не вякать!

Собравшиеся вокруг костра мужчины выжидательно затаили дыхание.

– Задумали как-то три генерала – орк, тролль и эльф – выяснить, у кого из них бойцы храбрее, – начал рассказывать Эткин. – Сказано – сделано. Подходит орк к своему воину и бац тому – латной перчаткой по уху, да так сильно, что у солдата аж в голове зазвенело. Но воин и виду не подал, будто ему больно, – только моргнул.

«И как? – с интересом спрашивают его два других генерала. – Неужели не больно?» – «Больно! – честно признался боец. – Но орки приучены мужественно переносить любую боль!»

Орки из нашего отряда восторженно зааплодировали.

– Тогда троллий генерал подходит к своему бойцу, – как ни в чем не бывало продолжил Эткин, проказливо подмигивая мне, – и со всего маху трах – бьет того тяжелой перчаткой прямо… между ног…

По берегу прокатился всеобщий стон понимающего мужского сочувствия.

– И что дальше? – нетерпеливо выкрикнул чей-то дрожащий от напряжения, ломающийся мальчишеский голосок.

Дракон мило улыбался, выдерживая драматичную паузу. Народ, кажется, даже пиво пить перестал…

– Да ничего! – наконец соизволил сообщить Эткин. – Тролль лишь зубами скрипнул, но стерпел!

– Ай, молодец! – одобрительно рявкнул Арланмир.

«И как? – с интересом спросили тролля два других генерала. – Неужели не больно?» – «Еще как больно! – честно признался боец. – Но тролли приучены молча сносить любую боль!»

Присутствующие на пляже орки и тролли расчувствованно обнимались, клянясь в дружбе до гроба. Одни лишь эльфы сидели мрачные и надутые…

– И тогда эльфийский генерал не выдержал, – мрачным тоном вещал дракон. – Он выхватил из ножен рапиру и вонзил ее в ступню своего солдата…

Лица мужчин, безмолвно внимающих его рассказу, побледнели как полотно…

– У храброго бойца в сапоге дырка, но он даже не ойкнул! – по слогам отчеканил дракон.

Что тут началось! Эльфы вскочили с мест и пустились в безудержный пляс, выделывая умопомрачительные коленца. Но громкий голос рассказчика призвал их к порядку.

– Орочий и троллий генерал обалдели и чуть не скончались от зависти.

«Да как же это так? – шокированно спрашивали они. – Неужели не больно?» – «Да нет! – ровно ответил скромняга эльф. – Разве ж это боль?»

– Молодец! – торжествующе гаркнул эльфийский генерал, гордо выпячивая грудь колесом. – Выношу благодарность и жалую тебе дворянство. Может, еще чего пожелаешь? Не стесняйся, проси, для подобного удальца мне ничего не жалко…

– Сапоги бы мне подходящие, – потупил глаза храбрец. – А то я обычно сороковой размер ношу, но у нас на складе уже пять лет только сорок пятый выдают…»

Мгновение все молчали, недоуменно хлопая ресницами… А потом по берегу пронеслась такая шквальная волна самозабвенного хохота, что меня чуть со стульчика не сдуло…

– Вранье! – пытались протестовать эльфы, но их возражения тонули во всеобщем гвалте.

Я втихомолку хихикала, любуясь Эткином, который уронил голову на скрещенные лапы и сделал вид, что он тут якобы совершенно ни при чем и вообще уже погрузился в глубокий пьяный сон. Что и говорить – вечер удался на славу!

– Госпожа! – Тихий вежливый голос отвлек меня от созерцания звездного неба. – Генерал Рахсагор просит вас пожаловать к нему в гости!

– С самочувствием его светлости все в порядке? – церемонно осведомилась я, оборачиваясь к молодому демону с нашивками адъютанта на рукаве. – Он здоров?

– Вашими молитвами! – галантно щелкнул каблуками посланец. – Он ожидает вас в своем шатре и просит почтить его вниманием!

– Хорошо! – Я тяжело поднялась на ноги. – Проводите меня к генералу. Я буду рада засвидетельствовать ему свое благорасположение.

Роскошный шатер генерала Рахсагора ничуть не походил на сооруженное наспех временное жилище или тем паче на неуютное узилище побежденного врага. Наоборот, с таким завидным комфортом у нас обычно селят лишь союзников – самых ценимых и уважаемых. И здесь, как и на берегу, тоже праздновали победу.

Я жестом остановила склонившихся передо мной охранников, несущих почетный караул возле входа, сама подняла легкий шелковый занавес и шагнула через порог. Большую часть шатра, поражающего изысканностью убранства, занимало круглое, заваленное подушками ложе, на котором и возлежал сам демон. Под небрежно распахнутым парчовым халатом виднелась белоснежная повязка, туго охватывающая грудь раненого. Но, судя по свежему румянцу, игравшему у него на щеках и весьма красившему лицо генерала, а также изрядному количеству пустых винных бутылок, генерал чувствовал себя довольно неплохо. Поэтому мне сразу бросилось в глаза, что сам Рахсагор, вольготно развалившийся на подушках, ничуть не походил на умирающего, громко смеясь над какой-то шуткой одного из своих подчиненных, восседавших на расставленных в шатре скамеечках. Точно так же, как и на пляже, в шатре шел пир горой, поразивший меня обилием золоченых блюд со всевозможными редкостными деликатесами. Завидев меня, генерал растянул губы в приветливой улыбке, обнажая белоснежные клыки, пытаясь одновременно запахнуть халат, пристроить кубок на пол и подняться с ложа.