Стиль подлеца - Чингиз Абдуллаев

— Может быть, — кивнул генерал. — Меня такиеподробности не интересовали. Я никогда с агентами не работал. У меня всегдабыли задачи поконкретнее.

— Он убивал людей, — возмущенно сказаладвокат, — а вы спокойно обсуждаете действия профессионального палача.

— Наш гость не спит уже несколько дней, — сказалгенерал Федосеев, сочувственно глядя на Дронго. — Я думаю, что и нам всемсейчас нужен отдых. А мне еще предстоит давать объяснения в прокуратуре и в МВДпо поводу взорванного джипа. Давайте сначала закончим с этим, а потом вечеромвновь вернемся к нашим планам.

— У нас может быть только один план, — заметилДронго, — решать, что можно предпринять.

Из приемной раздался голос секретаря. Девушка сообщила, чтонеизвестный уже второй раз спрашивает какого-то мистера Дронго, уверяя, Что ондолжен находиться в здании.

— Кто там вас спрашивает? — подозрительно глядя наэксперта, спросил Александр Михайлович.

— Я уже догадываюсь, кто это может быть. — Дронговзял трубку. Он не ошибся и услышал голос Уорда Хеккета.

— Вы, кажется, говорили о своем главном козыре? —спросил Хеккет. — Если я не ошибаюсь, его уже у вас нет. Вы по-прежнемухотите продолжить игру или наконец признаете свое поражение?

— Это была машина прокуратуры, — напомнилДронго, — вы ответите за этот взрыв, мистер Хеккет.

— Какой взрыв? — почти искренне удивилсяХеккет. — Я говорил о карточной игре. При чем тут взрыв?

Возражать было бессмысленно. У его собеседника была гораздоболее сильная позиция, чем у него. Дронго хотел что-то сказать, но снова всеиспортил Александр Михайлович. Услышав ненавистную фамилию, он выхватил трубкуиз рук Дронго и на ломаном английском выпалил все известные ему ругательства.Хеккета трудно было сбить подобным словесным потоком, он даже не повесилтрубку, со злорадным удовольствием слушая бизнесмена. И лишь когда тот кончил,спросил:

— Вы больше ничего не хотите мне сказать?

— Иди ты… — Александр Михайлович бросил трубку.

— Мы только демонстрируем ему свою слабость, —заметил Дронго.

— Значит, мне нужно снять нашу заявку? —разозлился Александр Михайлович. — Значит, они нас обыграли? Значит, все?Все?!

Он впал в такое неистовство, что с ним трудно было говоритьсерьезно. Дронго встал.

— Нет, не все, — проговорил он, потираяподбородок, — мне нужно время, чтобы подумать. А вы успокойтесь. Не стоиттак нервничать. Савва Афанасьевич, я могу посмотреть ту пленку, которая есть увас?

— Конечно, можете. Но это было за день до убийства.

— Ничего. Она может пригодиться. У меня появилисьнекоторые соображения.

— Андрей вам покажет пленку в нашем демонстрационномзале.

Дронго вышел из кабинета не попрощавшись. За ним последовалИльин.

— Зачем мы наняли этого самодовольного олуха? Он женичего не может. Нужно было заплатить миллион долларов Хеккету, который всевремя опережал нашего эксперта на полшага. Они вчера встречались? — нервноспросил Александр Михайлович.

— Ильин говорит — да, — подтвердил генерал. —Хеккет звонил сюда и пригласил Дронго на ужин.

— Они, наверное, там спелись, — прошипел бизнесмен.

— Нет, — возразил Викентий Алексеевич, — этоневозможно. Они профессионалы, для них репутация дороже любых денег. Дронгоникогда бы не стал с ним договариваться. Это абсолютно исключено.

— За большие деньги… — сказал АлександрМихайлович, взглянув на генерала. Но и тот отрицательно мотнул головой. Веритьв предательство Дронго невозможно. Он слишком известный эксперт, с мировымименем.

— Что будем делать? — спросил Александр Михайловичу своего адвоката.

— Если ничего не придумаем до завтра, нужно сниматьзаявку, — вздохнул Любомудров. — Хеккет гарантировал, что в противномслучае они покажут пленку в среду вечером, как раз перед аукционом. Если мы неоткажемся…

— Как мы можем отказаться? — зло спросил АлександрМихайлович. — Это в нашей компании я президент и могу делать все, чтохочу. Но вы же знаете, как важно нам выиграть в аукционе. Это уже не мое личноедело. Меня ведь в порошок сотрут, если я откажусь.

— А если не откажетесь? Хеккет пойдет до конца, —напомнил Любомудров.

— Черт возьми! — ударил кулаком по столубизнесмен. — Выход должен быть. Хоть какой-нибудь выход!

Его соратники смотрели на него. Но в глазах генерала и вглазах адвоката он читал свое поражение. И от этого ему становилось еще больнееи обиднее.

В это утро Дронго вернулся к себе домой. Теперь уже можнобыло не опасаться наблюдения или преследования со стороны Хеккета. Все былоясно без лишних слов. Дронго разделся, разбрасывая вещи по квартире, прошел вванную и долго стоял под горячей водой, словно смывая с себя собственноепоражение.

На кухне он включил электрический чайник. Подошел к окну.Кухня и гостиная выходили окнами на улицу, спальня и кабинет были обращены водвор. На улице, в палатке напротив дома, продавали апельсины и бананы. Прохожиеравнодушно проходили мимо. Уже прошли те времена, когда бананы были символомбуржуазного рая и страшным дефицитом.

Дронго вернулся к столу, чтобы просмотреть скопившиеся впочтовом ящике газеты. Какая-то смутная мысль не давала ему покоя, но он не могточно сформулировать, что именно его беспокоило. Он вновь подошел к окну. Упалатки по-прежнему никого не было. Он вернулся к столу, выпил свой чай ипрошел в спальню.

Часы показывали одиннадцать, когда он разделся, чтобы лечь всвою постель. Подошел к окну в спальне, раздвинул занавеску и вдруг поймал себяна мысли, что помнит похожую сцену. Ирина Максименко открывала занавеску —вспомнил он отпечатавшуюся в мозгу картину. Она открывала занавеску… Мысль, ещене оформившись, начала шевелиться.

Он вернулся на кухню. Снова посмотрел на фруктовую палатку.Потом на солнце, стоявшее высоко в зените. Скоро полдень. Какую мысль он хотелпродумать до конца? Как ему сказал тогда в Париже Александр Михайлович? Онсказал, что я обычно беру западную сторону, люблю долго спать по утрам. Он былярко выраженной совой, как и сам Дронго. Совой. Совой. По утрам люблю поспать.Он чувствовал, что находит какое-то решение, словно пробиваясь сквозь толщунаслоений собственной памяти.

По утрам он долго спит, снова вспомнил Дронго. Все совыпредпочитают спальни, обращенные на запад, чтобы утреннее солнце их не будило.Правильно. Чтобы утреннее солнце их не будило, снова подумал Дронго. Он вдругвскочил и стал лихорадочно одеваться. Потом нашел телефон и позвонил Ильину.

— Андрей, мне срочно нужна твоя помощь. Ты можешьбыстро приехать ко мне домой?