Как раздать долги - Ольга Болдырева

Больше всего нервировало откровенное бездействие. Время тянулось настолько медленно, что при желании его можно было ощутить под дрожащими пальцами и сжать в ладонях. Девушка напротив них не двигалась и даже не моргала. Таня, вспомнив бой во сне, нападать также не решилась, понимая, что скорее всего она опять проиграет. Особенно если учесть, что сейчас они могли случайно кого-то задеть. Противница наклонила голову набок, будто прислушиваясь к чему-то, прищурилась, глядя теперь на Алира, точнее, поверх его плеча…

Разгадка тайны вспыхнула в их головах одновременно. Ририэль вскрикнул, кинувшись наперерез девушке, Таня спешно возводила защитные барьеры слой за слоем, но окружала отнюдь не себя. И они очень бы удивились, если бы узнали, что в этот момент и Габриэль, раздумывающий, как бы повежливее послать свою родственницу, ощутил острый укол в сердце и тоже понял, что ответ все время лежал у него перед носом.

Создание Отступника лениво, будто отгоняя муху, махнуло рукой, и Ририэль сломанной куклой отлетел к стенке. Следом, подобно карточному домику, рухнули щиты Тани. На шее девушки сомкнулись невидимые ледяные пальцы силы Гэбриэла; дочь творца захрипела, пытаясь урвать глоток воздуха. Она могла не дышать до пяти минут — таковы были особенности ее организма, но внутри все вопило от ужаса, в голове ни одной адекватной мысли, лишь паника и желание вырваться.

— Отойди, — почти вежливо попросила сестра Габриэля у Алира, — ты не нужен. Впрочем… — Быстро сообразив, что этого мужчина не сделает, создание щелкнуло пальцами, и бывший рыцарь осел на пол, довершив композицию.

Последнее, что запомнила Таня на грани угасающего сознания, — девушка, приблизившись к сжавшейся Анабель, нежно проводит рукой по ее волосам, усыпляя эльфийку. Затем, словно пушинку, поднимает добычу на руки и, издевательски улыбнувшись на прощание, растворяется в воздухе.

Всё это было спектаклем совсем для других зрителей. Таня никогда не была мишенью… только приманкой, чтобы все фигуры заняли правильное положение на игровой доске. Девушка горько улыбнулась, подумав, как хорошо снова дышать, и погрузилась в вязкую темноту.

Раздался еле слышный хрип — Элли открыл глаза.

Порядочного человека можно легко узнать по тому, как неуклюже он делает подлости.

Некогда порядочный человек

Наверное, и Лин, и Леллин очень бы удивились, узнав, что время в их маленьком мире течет иначе. Собственно, удивился бы и Ибор, но о подобном гном просто не задумывался. Для них это был привычный поток, превращающий минуты в часы. И дни путешествия мало чем отличались от размеренных будней. Сколько таких успело пройти на далекой Земле, никто не знал. Не то чтобы они спешили, не то чтобы намеренно ехали медленно. Срезав сразу за Вилефом, их небольшая компания сократила расстояние наполовину. Габриэль таскал команду светлых — как он сам выражался — недотеп из стороны в сторону, словно спешил показать все-все-все лучшие места Черных земель; Лин же вела уверенно и точно, построив в уме оптимальную карту маршрута и не позволяя даже крошечных исключений. Конечно, они могли потребовать портал. Но не факт, что он бы сработал вблизи от разрыва реальности.

В любом случае все закончилось совсем иначе, чем кто-либо из них мог себе вообразить.

Радин встретил троицу в условленном месте. И сначала, словно бы забыв про основную задачу, пытал несчастного мага, оценивая, достоин ли Леллин его младшей сестрицы. Лин огрызалась и доказывала, что она взрослая девочка и сама в состоянии определить, кто ей подходит. Маг краснел, бледнел, зеленел, заикался, пытался колдовать, нервно сжимал рукоять кинжала, но послушно отвечал на сыплющиеся градом вопросы, чувствуя себя особо опасным пленником на допросе. А Ибор наслаждался бесплатным представлением, из последних сил сдерживая рвущийся наружу хохот. Даже бороду закусил, но все равно не помогло… Выдержка гнома позорно сдала позиции, когда Лин ехидно заметила, что Радин ведет себя, словно сам собирается жениться на Леллине.

Старший братец отскочил назад так, будто увидел жутко-прежутко ядовитую змею, и перекрестился, точно пугливый монашек (это вампир, ага!). А маг, попытавшись проделать аналогичный трюк, попросту свалился с лошади.

Вот тут-то Ибор и расхохотался, смаргивая крупные слезы, выступившие на глазах против воли; они скатывались по щекам гнома и застывали каплями в роскошной бороде. Троица скандалистов пристыженно смолкла, неодобрительно поглядывая на единственного зрителя сего фарса. Лин хлопнула себя по лбу, словно бы говоря, что с ними и имя свое забудешь, и потребовала, чтобы Радин немедля показал им вход в подземный храм.

И вот тут-то и случился тот самый крупный и фееричный облом, не позволивший самопровозглашенным героям пожертвовать жизнями во имя чего-то там пафосного, великого и, как обычно, доброго, вечного.

Светило теплое солнышко, лес вокруг них шуршал, пищал и стрекотал, будто не чувствуя холода Хаоса. Даже овраг нашелся на положенном месте, поприветствовав пришельцев зелеными волнами, которые гонял ветер по поросшим высокими травами склонам.

А вот того самого таинственного и зловещего прохода не обнаружилось, словно бы и не было никогда. Друзья вдоль и поперек шарили по самому заурядному, насквозь прозаичному оврагу, пока с них не сошло семь потов, а после устроили привал, расправляясь с запасами еды.

— И что нам делать теперь? — Леллин вгрызся в куриную ножку так, будто бы это она была виновна во всех бедах множественной вселенной.

— Ждать, — трагично вздохнула вампирка. — Наших сил и знаний явно не достаточно, чтобы понять происходящие вещи и стать полноценными игроками в этой партии. Во всяком случае, мы попытались.

Ибор ничего добавлять не стал, он готов был отдать на отсечение бороду, что хитро прищурившийся Радин, осознав, что с жизнью прощаться пока рано, готовился ко второму этапу допроса.

Что ж, стирать зад в неудобном седле стоило уже ради этого. А Габриэль как-нибудь сам справится. Когда это Темный князь и не находил выхода даже из самых сложных ситуаций?

Не было такого и не будет!

Всё было очень просто. Хотелось постучать по столу большой ложкой и потребовать, чтобы немедля подали блюдо поинтереснее.

Я смотрел в карие, с едва заметными нотами зелени глаза Хель. И наверное, впервые за все наши встречи не пытался что-то в них увидеть. В этом странном мире у Убийцы были глаза обычного человека и взгляд тоже не отличался чем-то потусторонним. Почему-то я даже подумал, что Хель не оценила бы этого и поспешила натянуть уродливую маску безумия, скажи я сейчас ей о своих наблюдениях.

Есть такие люди, которым просто необходимо выделяться из толпы. И если они не могут сделать это с помощью привлекательной внешности, идеальной фигуры или острого ума, они нарочно уродуют себя. Заменяют восхищение окружающих людей отвращением, лишь бы только не сливаться с серым, однообразным потоком. Конечно, Хель не выбирала себе такой участи, не мечтала об имени Убийцы и репутации капризной психопатки. Но эта маска уже срослась с ее лицом, а роль проникла в отравленную кровь.