Полигон - Михаил Атаманов

– Сам как думаешь? – девчонка на несколько секунд сбросила маску невозмутимости, и я увидел, что Лиза сохраняет вертикальное положение исключительно из-за морально-волевых качеств. – Жить буду. Отбит весь ливер, как говорят, но рёбра вроде целые. Куртку придётся выкидывать.

– Куртка это ерунда. Поговорим о твоём наказании. Дело серьёзное, ты убила человека.

– Он был предателем! Между прочим, до разговора с Максимом капитан планировал заночевать на Полигоне, мы даже койку ему подготовили. Но как только ребёнок передал ему несколько фраз, так Егоров захотел немедленно ночью мчаться к Волге.

– Фурия, ты не можешь стопроцентно гарантировать, что Егоров перешёл на сторону своих старых хозяев. Всё, что у тебя есть – косвенные улики. Не исключено, что ты казнила невиновного! Да и вообще, кто тебе давал право судить людей и приговаривать к смерти!? А твоё поведение утром после убийства? Ты ведь открыто старалась обмануть меня и перевести стрелки на Сильвера! Разве друзья так поступают? Так что забирай свою кружку из моей комнаты и больше там не появляйся!

В любом другом случае это прозвучало бы нелепо – «ты убила человека, и за это я на тебя обиделся». Но я недаром провёл вместе с Лизой четыре месяца, более-менее изучил её характер и прекрасно знал, как сильнее задеть подругу. Ни арест и помещение в тюремную камеру, ни разжалование с должности лидера первого отряда, ни даже телесные наказания в виде розг или ремня не смогли бы настолько сильно воздействовать на Лизу. Девушка выронила недокуренную сигарету и развернулась, губы её дрожали. Казалось, ещё чуть-чуть, и железная несгибаемая Фурия разревётся подобно простой девчонке.

– Это ещё не всё. Бери отряд Кристи и ещё человек пять-семь. Езжайте к Восточным Кимрам и вместе с новым комендантом организуйте круглосуточное наблюдение за противоположным берегом от укреплений у Дубны и далее до самого Белого Городка. Измена Егорова имеет смысл только в том случае, если нападение противника на Полигон случится до того, как инопланетные твари опрыскают всё тут ядом. Потом нас уже будет не выкурить из бронированного бункера, да и народу на Полигоне будет предостаточно, чтобы отбиться. Если на нас нападут, случится это в самые ближайшие дни. Самый трудный для врага этап – форсировать Волгу, тут они очень уязвимы для атаки с воздуха. Раздай каждому дозорному сигнальные ракетницы и объясни, как ими пользоваться. Если «кимринские» на нас действительно нападут, ты полностью реабилитирована. Если же Егоров был невиновен… суд решит, что с тобой делать.

Я ожидал от Фурии бурных протестов, но Лиза лишь опустила голову и побрела к выходу с видом побитой собаки. Девушка явно восприняла свою отправку на берег Волги как наказание, но спорить не стала. Похоже, она и сама в глубине души понимала, что была неправа.

Талдом встретил колонну Полигона пугающей тишиной и брошенными укреплениями. Часовые на вышках отсутствовали, ни одного защитника не осталось и у преграждающих дорогу бетонных блоков. Всё это выглядело подозрительным, а потому я приказал остановить колонну. Тут же из придорожных кустов в пяти метрах от головной машины вышли девушки Королевы Марго.

– Ни одного охранника мы так и не заметили. Со стороны центра ещё минут пятнадцать назад доносилась интенсивная перестрелка, но сейчас всё стихло, – сообщила Маргарита.

И тут, словно в опровержение её слов, земля под ногами ощутимо качнулась, и спустя несколько секунд со стороны центра города донёсся грохот далёкого взрыва. Над домами вдалеке взвился тёмный столб дыма и пыли.

– Фугас рванули, – прокомментировал произошедшее Сильвер, поправляя сбившуюся чёрную повязку на глазу. – Килограммов двести тротила, а может и больше. Даже сюда отдельные обломки долетают.

Какой-то камень действительно упал на дорогу совсем неподалёку. Спустя пару секунд ещё один достаточно крупный кусок бетона с грохотом раскрошился о броню неподвижно стоящего танка. В это время со стороны центральных кварталов опять послышалась интенсивная стрельба и хлопки гранатных разрывов. Там снова возобновился ожесточённый бой, только вот непонятно было, кто и с кем ведёт это сражение.

– Как бы такой столб дыма не привлёк внимание летунов… – недовольно проворчал одноногий капитан, рассматривая через бинокль густой столб пыли и дыма, а потом небо со всех сторон.

Я тоже принялся осматриваться, хотя и верил в надёжность системы оповещения об опасности.

– Нас бы предупредили с вышки Полигона, если бы в окрестностях показался хоть один треугольник. Но мне тоже не нравятся подобные спецэффекты – инопланетяне слетались и на куда меньшие проявления активности людей. Давайте-ка поближе к домам подъедем, там хоть можно будет укрыться в случае чего.

– Воздух! Треугольник с юга, расстояние три километра! – уже полузабытая команда об опасности с неба прозвучала, когда колонна миновала первые дома.

– Всем укрыться! Врассыпную! Машины глушить! – отдав эти команды и не дожидаясь, пока БТР остановится, я прямо на ходу прыгнул с бронетранспортёра и, не удержав равновесия, покатился по земле.

Снова заболело ушибленное плечо, но меня это не остановило. С травмами можно разобраться и потом, а сейчас счёт шёл на секунды! С разбега «рыбкой» нырнув в разбитое окно ближайшего здания, я откатился ближе к стене и только тогда перевёл дух. Рядом пытались отдышаться Света Камышева и двое незнакомых парней.

– Блин, Сильвера забыли! Ему с одной ногой трудно будет уйти! – воскликнул я, но тут же услышал голос из соседней комнаты:

– Командир, здесь я. Только вот костыль выронил.

Дальнейший разговор прервали близкие выстрелы. Псссшшш! Псссшшш! Треугольный охотник выстрелил дважды. Сидящие в комнате молча переглянулись, лица их посерели. Объяснять, что именно сейчас произошло, никому не требовалось.

– А ты говорил «не волнуйся, предупредят». Вот и понадеялись на наших дозорных. Совсем мы расслабились в последнее время, – капитан из-за стены говорил это достаточно тихо, но сказанное предназначалось явно для моих ушей.

Я отвечать не стал. Кто сейчас погиб? Почему дозорные не предупредили? Для ответа на оба вопроса требовалось включать рацию, но активировать её сейчас, когда зависшая где-то сверху летающая смерть выискивала среди домов выживших людей, стало бы фатальной глупостью. Прошла минута, затем вторая, третья. Ситуация не менялась. Как вдруг со стороны улицы донёсся странный ритмичный скрип. Я переглянулся с сидящими в комнате испуганными людьми. Света растерянно пожала плечами.

– Я выгляну! – произнёс едва знакомый парнишка из новеньких отряда Бухаря.

Он осторожно, буквально по миллиметру привстал и краем глаза посмотрел в окно. После чего уже уверенно выпрямился в полный рост. Я тут же оказался рядом.

По улице шла укутанная в плотную зимнюю куртку женщина. Одной рукой она вела ребёнка лет четырёх, в другой же тащила явно очень тяжёлый чемодан, поставленный в тележку на колёсиках. При виде вооружённых людей в окне женщина резко остановилась и оглянулась назад, словно решая – сможет ли она убежать вместе с дитём и своей ношей? Потом незнакомка выпустила ребёнка и двумя руками крепко прижала к груди чемодан, словно его у неё собирались отнимать.