Зайтан-Бродяга. Тихий город - Илья Слобожанский

— Врубаюсь. А зачем пить?

— Ты хлебни. Не выпьешь не поймёшь.

— Уговорил. — Выдохнул и сделал глоток. Во рту запекло, перехватило дыхание, потекли слёзы.

— Ну, что же ты. — Серёга, перекатился на бок, отыскал под лапником флягу с водой. — Пей, недоразумение. Хлебай большими глотками. Что же Вы такие слабенькие на выпивку?

— Нормальные мы. — Прохрипел, отвинчиваю крышку. В шалаш залез Карлуха. Красный точно из парилки, дышит часто, запыхался.

— Что тут у Вас? — Глядит на меня, хмурит брови. Хлебаю воду, во рту жечь перестало, но вот язык, его точно кипятком ошпарили.

— Третьим будешь? — Серёга бросил Карлухе флягу с горькой. — На-ка помяни друга.

— Чего сделать? — Карлуха глядит с прищуром.

— Не пей. — Прохрипел я.

— Так вот оно что. Ещё один? — Напрягся Коротун, в свете костерка блеснул нож.

— Убери. Не нужно. — Ползу на четвереньках, схватил мелкого за руку. — Горькая там. Какая-то не такая.

— И чего с ней не так? — Отвинтил крышку, понюхал. Глядит на меня, пожимает плечами.

— Сам не знаю. — Вдохнул полной грудью. По всему телу прошла волна тепла, захмелел.

— Тьфу на тебя. — Коротун хлебнул из фляги, скривился и прохрипел. — Я невесть что подумал. Хотел уже и этого. — Карлуха указал ножом. Серёга курит, не глядит в его сторону.

— А ты меньше думай. — Ответил Серёга, ковыряет палкой угли. — Не для тебя это, думать не твоё.

— Ага. — Карлуха кивнул и улыбнулся. — Запомнил мои слова?

— А ты как думал? — Серёга почесал голову и спросил. — Тебя где носило?

— Да так, гулял. Айда покажу кого нагулял?

— Кхала вернулась? — Оживился Серёга и выскочил из шалаша.

— Вот дурень. — Хохотнул Карлуха, приложился к фляге. Сделал большой глоток, прокашлялся. — Я черноголового пришиб. — Хрипит, гримасничает. — Шкуру содрать надобно. — Завинтил крышку, бросил флягу на лапник. — Мясца поедим. Айда черноголова потрошить. До темноты не управимся пропадёт.

— Врёшь ты всё.

— А вот и не вру. Ступай на двор, сам погляди. Нож притупился, возьму камень точильный. — Коротун прошёл к своему мешку, искоса глянул на банки в костре. — А чего они раздулись? Порченные?

— Чтоб тебя. — Выругался я и принялся ногой выкатывать почерневшие, распухшие как цветы пузырника банки.

* * *

Вылез из шалаша, на дворе всё посерело, вечер навис. Не соврал мелкий. Лежит зверюга лохматым холмом, сразу и не поймёшь, чем его пришиб Коротун? Голова на месте и всё остальное там, где и положено ему быть. Приличного размера черноголов, вдвое больше Карлухи. Мех у зверя густой, коричневый, а голова чёрная, отсюда и прозвище — черноголов. Есть и другое — клык. Почему клык? Да потому что они у него разные. Один, всегда заметно больше другого. Зверюга я вам скажу не из самых опасных. Людей сторонится. Тронь его убегать не станет, в драку полезет. И ещё неизвестно чем всё закончится.

— И как Вам моя добыча? — Шоркая ножом по точильному камню спросил Карлуха.

— Знатный медведь. — Сидит Серёга возле черноголова, разглядывает. — Чем ты его?

— Дрыном по башке, ножом в шею и все дела. — Улыбается мелкий, точит нож проверяет пальцем остроту и снова шоркает по камню. — Я к ручью пошёл. А там этот. — Карлуха плюнул на камень. — Гуляет гад, расхаживает как у себя дома.

— А где ему ещё гулять? Лес его дом, это мы в гостях. — Сообщил я, примеряю ладонь к лапе зубастого. Побольше моей руки лапа, это если не считать когти, а они у него длинные.

— Когда здесь я. — Строго заметил Коротун. — Не нужно шастать. Я его попросил — уйди, не стой на пути. А он. — Карлуха покрутил носом. — Рычать начал.

— Ну ты даёшь. — Улыбается Серёга, глядит на Карлуху. — Ножом и дрыном?

— Ага. — Согласился мелкий. — По башке бабах и ножичком в шею.

— По башке говоришь? — Серёга склонился над зверем, заглянул в пасть. — Здорово ты ему по мордяке врезал. Клык снёс.

— Какой ещё клык? Ничего я не сносил. По башке бум и сразу к Вам.

— К нам? — Серёга поскрёб щеку, недолго поразмыслил и спросил. — На горбу притащил?

— Ухватил за лапу и приволок.

— За лапу? — Поднял Серёга лапищу черноголова, посмотрел на когти. Положил и снова поднял. Ухватился двумя руками, протащил чуток и бросил. — Откуда приволок?

— Ты что глухой? От ручья. — Карлуха махнул рукой в сторону кустов. — Там он.

— В овраге, минут десять ходу. — Пояснил я. — Быстрым шагом и налегке.

— Да-а-а-а, уж. — Вымолвил Серёга и закурил. — Говори, что нужно делать?

— Ты кури, дыши дымом. Сами управимся. — Карлуха сунул в карман камень, подошёл к зверю. — Между деревьев подвесим. Как шкуру снимем, потроха вывернем. Вот тогда и позовём. Кишки оттащишь подальше.

— Зачем?

— А за тем. — Выпалил Коротун. — Много вопросов задаёшь.

— Интересно, потому и задаю.

— На запах крови зверьё сбежится. — Ответил я. — Носатики и острозубы пожалуют. Эти ребята, поживу за версту чуют. Начнут драться, спать не дадут. Теперь понял?

— Вы тут потрошите, а я пойду. Схожу на луг отыщу Кхалу.

— Сходи-сходи. — Криво ухмыляется Коротун, вяжет к задним лапам черноголова верёвку, ту самую верёвку что искал Михалыч. — Ты это. — Карлуха поманил пальцем. — Давай, подмогни чуток. Подвесим, тогда и пойдёшь.

— То кури, то подмогни. — Ворчит Серёга. — Я думал ты богатырь? Сам приволок, сам и подвесишь.

— Богатырь? — Карлуха призадумался и спросил. — Ты так обзываешься или хвалишь?

— Хвалю. — Хлопнул Серёга мелкого по плечу. — Я не самоубийца тебя обзывать. Ты на медведя с ножом ходишь.

— Серёга, подай верёвку! — Залез я на белокорку. — Подвесим черноголова, тогда и поболтаем.

— Да пожалуйста. — Ответил Серёга. — Хоть обе. Держи.

Подвесили черноголова между двух белокорок. Прогнулись они, передние лапы зверя по траве волочатся, большой черноголов, тяжёлый, а деревца молоденькие.

— Ну, я пошёл? — Спросил Серёга.

— Ага, ступай. — Улыбается Карлуха. — Гляди сам не потеряйся. — Толкнул меня локтем, подмигнул. — Места здесь глухие, опасные. Зверья всякого, видимо не видимо. Ползухи, как темнеть начинается, лезут из всех дыр.

— Какие ещё ползухи? — Спросил Серёга, глядит под ноги, озирается.

— Самые обыкновенные. — Поведал Коротун. — Те, что в пеньках живут.

— Я автомат возьму. Шарахну и нет ползухи. — Духорится Серёга, а сам шарит взглядом по кустам, осматривает траву.

— Ага. Шарахни. — Карлуха покрутил носом, глядит с прищуром. — Это тебе не черноголов. Маленькая ползуха, вёрткая. Шустрые они, промахнёшься.