Белые пешки - Екатерина Звонцова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Так значит, вы плывете в никуда?.. – прошептал Принц, и руки его разжались. Чайка погладила его по щеке.
– Смирись. Неспокойные души всегда плывут в никуда. Но я буду по тебе скучать.
Она поцеловала его в щеку, сестра – обняла, команда – помахала, а Слон только кивнул. Так они и расстались. Принц сошел на берег, и сказка закончилась.
22.06.2006. Максим
Вот я пишу это, а вы все спите, пьяные, нагулявшиеся, навеки отпущенные из школьной тюрьмы на волю (ну, кроме Кирилла и Левы, которые на воле давно). Когда кто-нибудь продерет глаза, выпьет кефира и притащится сюда делиться впечатлениями о нашем зашибенном выпускном, меня уже не будет. Останется лишь эта запись. Моя последняя запись.
Что, испугались? Похоже на послание самоубийцы? Ха-ха. Запись последняя только на ближайшее время. На год-два. Ну а там как пойдет.
Я знаю, что поступаю скотски. Но я, понимаете, ненавижу долгие прощания, сомнения, вот это все… Меня бы стошнило, если бы вы скучковались рядышком и просили, просили: «Макс, не надо!» «Макс, это мальчишество!» «Макс, это сумасшествие, в нашей-то стране!» Все равно бы не убедили. Обещания, которые я даю (даже себе), я всегда держу. Как ты, Ника. Совсем как ты. Да, моя курочка-чернушка, я нарушил правила. Гадкий я урод.
Знали бы вы, как батя меня разубеждал. Месяц спорили, чуть ли не каждый день сшибались лбами, он говорил: «Ты же другого хотел! А жениться?» Уступил наконец. Даже помог. Он все-таки у меня золотой. Золотой… Вы их с мамой не забывайте. Забегайте в гости. Ты, Асёна! Ты особенно, слышишь?
Почему так вышло? Ну некуда мне приткнуться. Вот. А тут… у человека ведь всегда есть хотя бы одна дорога – семейная. Вот ею и пойду. Схожу.
Скоро в аэропорт. А сейчас лучший час: выпускники уже легли, нормальные люди еще не проснулись. И вот я сижу на разваливающихся качелях, придумываю, как бы так по-человечески сказать «пока», и вспоминаю. А надо мной светлеющее небо лыбится. Долгий сегодня был рассвет. Правда?
Ник, знаешь, я тут понял, каково тебе было. Уходить от привычного, всю себя переделывать. Поэтому первой я прощаюсь с тобой. Если у меня все выгорит, когда-нибудь нам придется бороться со злом, во всех смыслах, вместе. Ты такая красивая, я такой дурак. Не отличная ли команда?
Итак. Начну-ка официальную часть…
Прошла торжественная половина выпускного. Развлекательную запланировали в ресторане «Синяя чайка», на Поклонной горе. Там был не только огромный зал с танцполом, но и внушительный балкон. Родители решили максимально сократить передвижения: пусть там дети и встретят рассвет. Свой первый взрослый рассвет.
Администрация с облегчением выпроводила «ашек». На «банкет с детьми» (так мероприятие окрестили) отправились только полдюжины родителей и двое педагогов, по каким-то причинам привязавшихся к дурацкому классу: веселая ВасВас и, разумеется, зам химички, Лева. Крыс тоже примазался старшим сопровождающим вместо зарытого в работе отца Марти. Не хватало лишь Ники.
Съезжались рано, уже к девяти парковка заполнилась разномастным транспортом. Каждый выпендрился как мог: Алинка с Умкой наняли лимузин, Дрейк прикатил на мотике, а сам Макс прикола ради примчался на раритетном велосипеде. Одноклассники косились с любопытством, но молчали. Вообще царил почти мир, почти труд, почти май. Кто-то мило улыбался, кто-то беседовал. Взрослые солидные дети.
Подкатила «хонда» Крыса. Ему пришлось превратиться еще и в единственного водителя: «хаммер» Левы благополучно лишился тормозного шланга за пару дней до выпускного. Распахнулись дверцы, и Макс обомлел. Саша была в бирюзовом сарафане, с открытыми плечами и красиво обнаженной спиной; по контрасту с ней Марти красовалась в черном подобии пеньюара и красных туфлях. За ними из машины вылезла Ася в легком белом платье, с распущенными волосами.
– Серпентинка, – Макс машинально шепнул привычное прозвище и протянул Асе руку. Она подняла взгляд и улыбнулась:
– Постарели мы все, да?..
Он не ответил. Просто смотрел. И думал о том, что ему не идет костюм-тройка.
Хотелось запомнить ее такой. Чтобы новый образ занял место рядом с другими. С Асей-скалолазкой – раскрасневшейся, отдувающейся, упорно лезущей по веревке. С Асей-музыкантшей, склонившейся над нотной тетрадью. С любимой. Всегда любимой.
Асёна. Когда вернусь, ты будешь меня бить, даже, нелитературно выражаясь, «пиздить». Но сейчас ты мирно спишь – на левом боку, свернувшись калачиком и подложив под щеку руку, возле щенка, которого взяла из табора. Ты еще не знаешь, как я буду далеко. Банально сказать, что я буду очень по тебе скучать. Но я непременно вернусь, украду тебя и выдам за себя замуж. И мы будем счастливы.
– А Данька похож на приличного человека! – радостно заявила Марти, наблюдая за вылезающим из автомобиля Дэном. – Таким он станет, когда его картину купит Джордж Клуни! Ну или президент! Или…
– Перестань! – возмутился Дэн.
Макс не удержался и загоготал, хлопнув друга по плечу. Дэн тоже впервые надел костюм и выглядел странно. А впрочем, нет, пальцы у него были в краске.
Что-то не меняется. Никогда.
Дэн. Вообще не думал, что мы подружимся. Мне казалось, ты не от мира сего и далек от долбоебов типа меня, – такое у меня было предубеждение. Но ты замечательный и «свой». Я рад, что ты пришел. Именно когда нам очень нужны были поддержка, ясные глаза и ясное сердце. Желаю тебе… эх, не умею желать… человеческого счастья, машину, частную галерею и парочку муз. Как молодая Пэм Андерсон. Или как Лева.
– Как вы все влезли? – поинтересовался Максим.
– Сила йоги, – прокомментировал Крыс, убирая ключи в карман. – Я предлагал сплавить Марти в багажник.
– Я, между прочим, и так заняла мало места, потому что ехала на коленях у Дэна!
– Марти-Марти… опять перепутала посылку и следствие! – ядовито отозвался Кир и получил подзатыльник. – Ну что, идем? Я старался максимально опоздать, чтобы приехать вовремя.
– Кажется, удалось, – заметил Лева. – Кирилл, вопрос по делу: быстро косеешь?
– Вообще нет, – удивленно отозвался Крыс. – Только по собственному желанию, сегодня не собирался. А что?
– Если желание появится, развозить трупы придется мне. Дашь ключи?
– Тебя самого придется откачивать, – насмешливо возразил Крыс. – И даже не думай садиться за руль моей девочки! – Он любовно похлопал машину по крыше.
– Твоя девочка – я! – возмущенно вклинилась Марти.
